Едва опомнившись от удивления, он торопливо огляделся, с ужасом обнаружил, что принцесса права, и, потянув на себя простыню, поспешно завернулся в нее. С одной стороны, ему было стыдно за свое замешательство и за то, что Фастия застала его в таком виде. С другой – он благодарил судьбу за то, что ночью в его комнату проникла именно прекрасная Фастия, а не преступник, замысливший покушение на жизнь королевы.

Однако Нейл никак не мог понять, зачем она явилась.

– Чем могу служить, госпожа? Вы, наверное, заблудились? Позвольте проводить вас в ваши покои.

– Нет, я вовсе не заблудилась, – проронила Фастия и опустила глаза вниз.

Нейл заметил, что она накинула шелковый парчовый халат поверх тончайшей вышитой ночной сорочки.

– Нет, – повторила она на этот раз более решительно. – Я пришла потому… потому, что тетя Элионор дала мне ключ от вашей комнаты. И я… то есть она… Впрочем, сама не знаю, зачем я пришла. О, сэр Нейл! Кажется, я схожу с ума.

Как ни сумбурны были ее слова, Нейл мгновенно догадался, что она имеет в виду. Его собственное сердце било в набат. Прекрасное лицо Фастии находилось в опасной близости от его лица. Все прочие ее прелести скрывались во мраке, но Нейл знал: они ждут его ласки, да и не только ласки. Он ощутил, как в груди у него что-то томительно сжалось, и кровь взыграла во всем теле, едва не закипая.

– Во всем виновата герцогиня. Наверняка она нам что-то подсыпала в вино. Возможно, какое-то снадобье, привораживающее зелье, – пробормотал Нейл.

– Да, наверное, без зелья здесь не обошлось, – едва слышно подтвердила Фастия, потом вдруг смело вскинула глаза и произнесла: – А я такая пьяная, что мне все равно, – и, наморщив лоб, добавила: – Вернее, конечно, не все равно. Но в то же время все.

Она сделала шаг по направлению к нему, или, по крайней мере, Нейлу так показалось. Должно быть, он последовал ее примеру, потому что в следующий миг их лица оказались так близко друг к другу, что он ощутил на своей щеке ее благоуханное дыхание. Он понимал, что происходит нечто невозможное, недопустимое, однако большая часть его существа ничуть не противилась этому. Обвив руками шею Нейла, Фастия склонила голову ему на плечо.

Нейл явственно ощущал на себе действие чар Элионор, тем не менее не мог ничего с собой поделать. Как ни пытался он противиться искушению, наслаждение, которое обещал поцелуй Фастии, было слишком велико. Прелесть ее губ манила неодолимо. Несмотря на все усилия сознания, пробудившаяся страсть овладела им с невиданной и неотвратимой силой.

И все-таки Нейл знал, что существует причина, по которой он должен отказаться от Фастии. Причина, над которой они оба не властны.

Он ласково отстранил принцессу, и ее глаза вдруг наполнились разочарованием.

– Вы отказываетесь от меня? – проговорила она таким тоном, от которого у Нейла опустилось сердце.

– Я… боюсь… боюсь, я не могу, – пробормотал Нейл.

Он видел, как больно его слова ранят Фастию, поэтому произносить их было все равно что глотать битое стекло.

– Я еще молода, – мягко произнесла Фастия. – Очень молода. Меня слишком рано выдали замуж. Причем за старика, которого ничуть не заботит то, что я женщина. И еще меньше то, что я молода. Но несмотря на свой возраст, он не упускает случая поразвлечься в постели с еще более юными особами. Я так несчастна, сэр Нейл. Самым счастливым временем для меня за последние несколько месяцев было то, которое я провела рядом с вами. За нашими с вами беседами. Но сейчас мне этого мало. И мне все равно, приворожила меня к вам своим зельем Элионор или нет.

Она дала волю слезам. По отношению к нему это было по меньшей мере несправедливо. Растерявшись от неожиданного поворота дел и не найдя приличествующих случаю слов, Нейл был вынужден приблизиться к Фастии хотя бы затем, чтобы смахнуть с ее лица слезы.

– Архигреффесса… – начал он.

– Меня зовут Фастия. Просто Фастия. Называйте меня так хотя бы сейчас.

– Фастия, вы дочь короля.

– Я прекрасно помню, кто я такая, – неожиданно разозлившись, огрызнулась она. – Святые видят, я этого никогда не забываю! И знаю место, отведенное мне судьбой. Изо дня в день я честно исполняю свою роль. Подобно винограду, вьющемуся вверх по решетке. Или собаке, обученной приносить хозяину тапочки.

Внезапно выражение ее лица стало серьезным, даже несколько суровым, и Фастия набросилась на юношу с таким пылом, которому он был не в силах противостоять. В следующий миг Нейл ощутил вкус ее губ. Приправленный слезами, он слегка отдавал морем.

– Хотя бы один раз, – произнесла она. – Только один раз.

Целуя Нейла, она повалила его на спину, и ее халат распростерся над ним, как крылья большой птицы. Поначалу чувства вытеснили все мысли, оставив некое безумное ощущение счастья. Но когда ее полуобнаженное тело прижалось к нему, а губы переместились от лица к другим частям тела, какая-то часть его души забила тревогу.

– Я не могу, – сказал он, – Фастия…

Резко отпрянув, она села. Лунный свет теперь освещал ее еще ярче, делая похожей на парившую над ним святую.

– Очень хочу, – прошептал он, – но не могу.

Какое-то время Фастия глядела ничего не выражающим взглядом, после чего слегка улыбнулась.

– Знаю, – сказала она, ласково похлопав его по щеке. – Знаю. Я тоже не могу.

Перекинув через него ногу, она поправила на себе одежду, но не встала, а осталась сидеть на кровати.

– Можно я полежу с вами немного? – спросила она. – Рядышком?

– Можно, – сказал он, хотя, честно говоря, был бы не против, чтобы Фастия осталась с ним на всю ночь.

Устроившись рядом, она уставилась в потолок.

– Простите меня, – сказала она. – Мне ужасно неловко. Я не должна была себя так вести. Я никогда…

– Это мне нужно просить прощения, – возразил ей Нейл. – Герцогиня предупреждала меня о своем зелье. Я думал, что смогу воспротивиться его действию. Но тогда я предполагал, что ко мне придет она, а не вы.

– Неужели это правда? – склонив над ним голову, спросила она. – Вы ко мне неравнодушны?

– Я сам этого прежде не знал. Или не хотел себе признаваться.

– Выходит, она в самом деле вас приворожила.

– Неужели вы и впрямь в это верите? – улыбнувшись, спросил Нейл. – Лично я сомневаюсь.

– Честно говоря, я тоже, – призналась Фастия. – Завтра каждый из нас сможет это проверить. Мы станем теми, кем были всегда. И вряд ли рискнем даже заговорить об этой ночи.

– Я тоже так думаю. Но хочу, чтоб вы знали. Если вы будете незамужем, а я неженат…

– Ш-ш-ш… Если бы наши желания превращались в слезы, начался б мировой потоп, сэр Нейл. – Ее глаза блестели от влаги, но уже ничего не выражали.