Голубое небо над заводом стало нестерпимо белым, гром тысяч молний расколол его, озарив желтыми вспышками. Перевалившийся через ограду Стоян, выпучив глаза, широко раскрыл рот. Крум не слышал за раскатистым эхом взрывов мычания Верзилы, упал, раскинув руки, в объятья к нему рухнул Стоян, и в следующий миг волна упругого раскаленного воздуха ударила в ограду с обратной стороны, накренив над канавой врытые основаниями в землю серые плиты.

С хрустом лопался бетон, наружу лезла арматурная сетка, стреляя крошевом и белой пылью. Крум закричал, задергался, когда лицо обдало жаром и стали плавиться волосы. Стоян накрыл ему голову мясистыми ладонями и не убирал руки до тех пор, пока земля не перестала трепетать, а воздух дышать огнем.

* * *

– Прибыли, – объявил Федор, обернувшись на переднем сиденье.

Прошелестев шинами по колее, «тевтонец» остановился. Ильмар поднялся с лавки, один телохранитель распахнул дверцу отсека, выбрался наружу, другой протянул Преподобному руку, чтобы помочь спуститься, таков был порядок. Ильмар отмахнулся, выглянув в проем, встал на подножку.

Впереди, через два «тевтонца», стояли машины башмачников, люди Архипа слезали с брони, прыгали на обочину, радостно перекрикиваясь, что наконец-то добрались. Еще дальше виднелись большие железные ворота, бетонный забор, которым была обнесена огромная заводская территория. Справа от дороги стояли бараки, их окружала колючая проволока, дальше – лагерь люберецких кормильцев. Ильмар сразу опознал шатер Ивана Теслы по развевающемуся над ним на флагштоке вымпелу, за фермерами расположились бурильщики и палатки других московских кланов.

Хлопнула дверца, машину спереди обошел Федор, указал на въездные ворота.

– Сельга уже встречает.

Ильмар едва заметно кивнул, взглянул на людей, ожидающих возле въезда на завод, и еще раз осмотрелся. Внутри что-то скребло, было не по себе – почему? Скопление людей и машин тут ни при чем – что он, лагерей не видел? И завод его не волновал, Ильмар десятки раз бывал в Капотне.

Он выпрямился на подножке, почему-то не желая ступать на землю. Беспокойство быстро нарастало – что-то не так…

– Где Архип? – спросил он Федора.

– Сейчас узнаю, – переговорщик побежал к машинам башмачников, придерживая кобуру на поясе.

– Позови мне его! – крикнул Ильмар вслед.

Всю оставшуюся дорогу, после того как наблюдал в бинокль мутантскую армию, он размышлял о словах Федора. Переговорщик смело предположил о заговоре против Ильмара, и ведь так все обсказал, что выходило: Архип Дека к нему тоже причастен. Вначале караван маршрут изменил, когда Почтарь о засаде сообщил на выезде из города, потом выяснилось, что Лавра и Туры в Храме нет, выехали куда-то сразу, как караван в Капотню отбыл. Обитель бросили…

Он качнул головой, глядя на завод. Не сходится предположение Федора в одном: когда б Архипу с Лавром и Турой столковаться? На такое дело нужно время, а Дека, когда в Храм приехал, к Ильмару завалил, помаячил в покоях, пока он его не выгнал, после чего караван почти сразу к топливным отправился. А стало быть… Прищурившись, Ильмар пробежал взглядом по башмачникам. Ни одной знакомой рожи, кроме Козьмы, который, стоя возле машины, разговаривал с Федором. Стало быть, за Архипа с Лавром и Турой мог кто-то другой переговорить. Но этот другой должен знать Ильмара, следовательно, Дека привез его с собой, спрятав в машине…

– Верните Федора, – тихо сказал он телохранителю, стоявшему рядом, и подал условный знак остальным. – Быть готовыми открыть огонь по башмачникам.

Жрецы, без суеты, разобрались вокруг машины, приготовив оружие. Один пошагал за переговорщиком. Ильмар хотел вернуться в отсек, но задержался.

Взгляд у него был наметанный, привычка отмечать любую мелочь не раз спасала жизнь. Слева от складских ангаров на территории завода виднелись дома топливных королей. Аккуратные кирпичные, с двускатными шиферными крышами и стеклянными террасами, они стояли в ряд. Последний, дом Сельги Инеса, немного выдавался вперед, фасад покрыт копотью, двери не видать, окна разбиты.

– Что-то не так на заводе, – прошептал Ильмар, скользя взглядом по территории за бетонной оградой. – Что-то случилось…

Почему никто не шастает взад-вперед, в мастерских тишина? Движения нет, нефтяники только в определенных местах стоят и почему-то по трое и с оружием.

Раздавшийся вой сирены заставил Ильмара вздрогнуть. Все люди в Капотне повернули головы в сторону завода. Некоторые из башмачников полезли на броню, чтобы посмотреть сверху, что происходит на его территории.

– Уезжаем, – бросил Ильмар, скрывшись в отсеке.

Он сел за водителем, глядя вперед сквозь железные шторки, заменявшие лобовое стекло.

– Сдавай назад. Съезжай с дороги!

Машины каравана остановились слишком близко друг за другом. «Тевтонец» дернулся, толкнул впереди стоящий. Водила включил заднюю передачу, выкрутил руль и утопил педаль газа в пол. Натужно гудя движком, «тевтонец» поехал наискось, сдвигая и разворачивая тот, что стоял сзади.

Ильмар сжал пальцами спинку сиденья перед собой, напряженно глядя вперед.

Над территорией завода взметнулись фонтаны огня, они вырастали в разных местах, как ожившие гейзеры, подбираясь все ближе к топливным хранилищам.

– Гони! – рявкнул Ильмар.

Водила наконец вырулил между двумя машинами, не переключая скорость, поехал на прямой передаче вдоль замершего на дороге каравана, раскачиваясь на ухабах.

Мелькнула ярчайшая вспышка, Ильмар зажмурился, но тут же открыл глаза. На месте цистерн ширился и рос гигантский оранжевый цветок, плюясь во все стороны яркими брызгами, словно сеял пыльцу. Все, кто стоял перед воротами – монахи, башмачники, нефтяники, – побежали в сторону каравана, спасаясь от огненного вала, покатившего к пустырю. Спустя мгновение их догнал грохот взрывов.

Водила вскрикнул, у Ильмара загудело в голове. Люди спотыкались и падали. Вал ударил в ограду, подпрыгнул и слизал машины башмачников, бараки рабов, палаточные лагеря кланов. Смерть настигала людей раньше огня, раскаленный воздух впереди жаркой волны убивал почти сразу, выжигая легкие, глаза и плавя волосы.

– Гони-и! – заревел Ильмар водиле.

Расширившимися глазами он смотрел поверх его плеча на догонявшую машину огненную стену, сжиравшую все на своем пути…

И тут «тевтонец» вздрогнул, ударившись задним бампером в крутой пригорок. Забуксовал.

– А-а! – вырвалось у Ильмара.

Он заслонился руками, отпрянув в отсек.

Хлопнули, взорвавшись от жара покрышки, водитель истошно завизжал, срывая голос, полуряса на нем задымилась. Языки пламени гибкими лезвиями скользнули сквозь шторки впереди, облизали кабину, пыхнули дымком и… отступили.

Ильмар шумно выдохнул, изо рта вырвались клубы то ли дыма, то ли пара. Водила уронил голову на грудь и повалился на оплавленный руль. Передок «тевтонца» завибрировал, под капотом скрежетнуло, двигатель заглох.