Г-н Рабиновитц: Ваша Честь, я хочу разобрать второй вопрос. Я признал, что, когда я начал задавать вопросы господину Абрамовичу, стороны не оспаривали тот факт, что он был на Чукотке в этот период. Та мысль, которую я провожу, — что имеется большой объем доказательств, которые получены от людей в России, которым нельзя доверять, и имеется целый поток такого рода писем, — это просто ненадежные доказательства.

Судья Элизабет Глостер: То есть вы просто пытаетесь говорить о репутации господина Абрамовича, и вы говорите, что он такого рода человек, который бегает и собирает у людей подозрительные очень доказательства, показания?

Г-н Рабиновитц: Вот именно, через таких людей, как господин Гореничий, и мы посмотрим на другие примеры этого. Я не отрицаю, не ухожу от того вопроса, который я задавал господину Абрамовичу.

Судья Элизабет Глостер: Одну секунду, господин Рабиновитц. Вы должны тогда конкретно задать такой вопрос господину Абрамовичу, является ли он человеком, который занимается тем, что выуживает у людей, пытается получить у людей ненадежные, неправдивые доказательства и сведения.

Г-н Рабиновитц: Но я думал, что уже сделал это, но если нет, то я задам вопрос снова.

Судья Элизабет Глостер: Это то, что касается первого пункта. Хорошо, а что же тогда мы будем делать с этой книгой вооружения? Итак, господин Рабиновитц, помогите мне и не задавайте пока свидетелю вопросы, объясните мне, в чем цель изучения либо письма, либо этого регистра или книги вооружений, это что, для того, чтобы установить…

Г-н Рабиновитц: Это чтобы установить, что свидетель последовательно, раз за разом предлагает доказательства, которые поддерживают его алиби, а на самом деле не поддерживается его алиби, не доказывается его алиби.

Судья Элизабет Глостер: Мы говорим сейчас о чем? О встрече в декабре или о встрече в ноябре?

Г-н Рабиновитц: Как Ваша Честь знает, аргументация господина Абрамовича заключается в том, что встреча должна была проходить в ноябре, потому что она не могла состояться в декабре.

Судья Элизабет Глостер: Так.

Г-н Рабиновитц: И что он делает для того, чтобы это установить? Он не раскрывает определенные документы, которые мы обсуждали вчера, но при этом он полагается прежде всего на фотографии, во-вторых, на доказательства, полученные от людей на Чукотке, и, в-третьих, он полагается на заявления его охранников, и далее — на другие доказательства, которые мы еще не разобрали, но к которым мы подберемся.

Судья Элизабет Глостер: Хорошо. Я лучше буду смотреть на книгу вооружения, на этот регистр, мне он понятен. Если вы задаете вопрос о конкретной дате, то вы должны задавать вопрос о конкретной дате, потому что иначе мне — не знаю, как остальным, — но мне трудно понять уместность вопроса.

Г-н Сампшн: Соответствующая страница для рассматриваемой даты находится на странице 26, а не на той странице, которую мы рассматриваем.

Судья Элизабет Глостер: То есть вы показываете страницу, которая соответствует дате в декабре или в ноябре?

Г-н Сампшн: Дате в декабре. 7 декабря.

Судья Элизабет Глостер: Ну что ж. Я не хочу вас сбивать с вашего курса, господин Рабиновитц, но я должна понять, что конкретно вы спрашиваете у свидетеля в отношении его алиби. Какой вопрос?

Г-н Рабиновитц: Ну хорошо, я это сделаю, а потом вернусь к этому регистру. Согласны ли вы, господин Абрамович, что эта книга вооружений не доказывает, что вы не могли быть на встрече на Кап д’Антиб в соответствующий период, а именно с 7 по 9 декабря?

О.: Насколько я понимаю, у меня нет права утверждать — это доказывает или нет.

Г-н Рабиновитц: Ваша Честь, мне очень трудно, как вы видите, разобраться в этой книге, мой коллега говорит, что это просто, а мне как-то не очень просто, поэтому перейдем к другой категории вопросов. К другой категории доказательств.

Судья Элизабет Глостер: Пожалуйста.

Г-н Рабиновитц: А теперь хочу задать вам следующий вопрос относительно «Центуриона М». Это компания, с которой у вас есть какие-то отношения? Эта компания каким-то образом с вами связана?

О.: Напрямую.

В.: Но вы не заявили это в ваших свидетельских показаниях, вы просто сказали, так записали, как будто это была независимая компания, которая представляет независимые показания.

О.: Я этого не говорил, что она… то есть я не знаю, какая там форма собственности, возможно, она мне принадлежит. Это маленькая компания, которая оказывает охранные услуги не только мне, а еще кому-то, наверное, но сказать, что она зависима от меня, ну, наверное, за счет моих платежей зависима. Но я форму собственности не знаю. Я не помню, может быть, даже я акционер там, но я, честно, просто понятия не имею об этом.

В.: Но вы знали, что эта компания была с вами связана, и вы это знали, когда вы давали ваши свидетельские показания письменные. Разве нет?

О.: У меня точно не было никакого желания, и главное, в этом необходимости нет — скрывать факт, что компания «Центурион» заинтересована во мне как в клиенте, — уж точно. Более глубоких знаний у меня нет. Возможно, я и акционер там, но я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это. Может быть, она вся мне принадлежит, я просто не знаю. Это настолько мелкая сервисная компания, что я не могу ничего сказать по этому поводу.

Судья Элизабет Глостер: Извините, господин Рабиновитц, то есть вы спрашиваете свидетеля, что поскольку он контролировал эту компанию, был акционером, то у него была возможность диктовать им, что будет записано в этой книге?

Г-н Рабиновитц: Да. Я утверждаю, что свидетель должен был объяснить в своих свидетельских показаниях свою связь с этой компанией…

Судья Элизабет Глостер: Прошу вас.

Г-н Рабиновитц: Ваша Честь, вопрос, который вы предложили мне задать, я задам. Господин Абрамович, согласны ли вы с тем, что из-за вашей связи с этой компанией, из-за того, что вы являетесь ее акционером, у вас была возможность повлиять на те показания, которые давали для суда представители этой компании? Согласны ли вы с этим?

О.: Нет, я не согласен. Если мы ссылаемся на книгу, то это под контролем Министерства внутренних дел. Книга учета оружия — это очень важный документ, и у меня никакого влияния на это нет. Если я ответил на вопрос. Заинтересована ли компания во мне как в клиенте? Заинтересована. Единственный ли я клиент этой компании? Не единственный, но, наверное, самый большой, может быть, вся организация наша там — клиент, но я точно не знаю этого. Я еще раз говорю: такое может быть, что я акционер там, я просто не знаю этого.

В.: Следующий способ, которым вы попытались доказать, что вы не могли быть на Кап д’Антиб с 7 декабря и позже, — вы представляли документы, которые показывают ваши перелеты. Ваши показания таковы, по-моему, что единственный способ авиатранспорта в то время, которым вы пользовались, чтобы полететь из России на юг Франции, — это чартерный самолет. Так?