Он сделал знак наклониться.

– За большим шкафом, где стоит «Бабур-наме», есть тайный ход. Он узкий, но ты протиснешься. Факел с собой не бери – опасно, возьми маленький светильник. Ход выведет тебя в дом, где когда-то жил Асаф-Хан, пока не построил свой особняк на берегу. Там никого нет, но есть еще один ход – в усыпальницу Сати. А оттуда ход прямо к саркофагу Арджуманд. Никто о них не догадывается. Спрячь алмаз там, хотя, – он вздохнул, – наступят времена, когда для людей ничто не будет иметь ни цены, ни смысла. Тогда доберутся и до Тадж-Махала. Но вы не должны допустить, чтобы поклонники богини смерти превратили Тадж-Махал в ее храм.

Джехан не мог долго говорить, да и в комнату в любую минуту могли войти.

Он сжал руку дочери:

– Беги к своей бабушке Билкис Макани в Раджастан. Там тебе помогут. Разыщи Джай Сингха и скажи об алмазе. Он все поймет. Только не ошибись и выживи. Иди, тебе пора.

Джай Сингх никогда не видел Джаханару, но женщина была похожа на своего отца. Сингх рассказал ей о своей тайной беседе с падишахом и о том, как сберечь память о великой любви ее родителей.

– Вы плод этой любви, кому, как не вам, стать первой его Хранительницей?

Так началось вековое противостояние поклонников богини смерти и вечной любви.

Шах-Джехан вскоре умер, но это мало кого опечалило. Его по распоряжению падишаха Аламгира похоронили рядом с любимой Арджуманд – Мумтаз-Махал.

Несколько веков только избранные знали о существовании алмазного сердца, а о том, где оно спрятано, и вовсе только Хранительницы, передающие секрет одна другой по наследству.

И несколько веков те, кто страстно желал посвятить великолепный Тадж-Махал богине смерти, разыскивали сердце, чтобы принести его в жертву.

Как они узнали о нем? Там, где есть любовь, есть и ненависть, где есть верность – предательство.

Шах-Джехан и его дочь Джаханара, держа в руках алмазное сердце, посвященное любви Хуррама и Арджуманд и всей любви на Земле, не подозревали, что через много лет из-за этой тайны столкнется столько разных людей, и все будет зависеть от одной «фиранги», не верящей в мистику и любовь…

Эдвард сказал, что я нужна чатристам, чтобы найти алмаз, мол, для этого они потребовали, чтобы я отправилась в Индию. То, что я услышала после об Ароре, а главное, о Радживе, заслонило собой эту фразу. А потом произошло и вовсе страшное – разговор с Сингхом, убийство Кирана, мое пленение уголовниками, освобождение, рассказ Джаи и налет на лагерь, страшная гибель Алисии Хилл, потом гибель Джаи и наше бегство, откровения Амриты… Чуть больше чем за сутки вокруг меня погибло столько людей!

Только теперь я мысленно вернулась к словам Эдварда (кстати, где он сейчас?). Чатристам я нужна, чтобы найти алмаз. Я самая крутая сыщица не только в Англии, но и во всем мире? Глупости! Тогда почему? Я ведь не нашла алмаз, хотя, если верить Амрите, даже должна чувствовать его сердцем.

Че-е-ерт!.. Я должна чувствовать алмаз сердцем и, честно говоря, чувствовала в Букингемском дворце. Неужели я и здесь нужна, чтобы найти его именно сердцем? Сердцем Мумтаз найти алмаз «Тадж-Махал»? Но это означает, что чатристы знают и об особенности сердца Хранительницы, и о том, что это сердце у меня.

Но я в мистику не верю! Пусть Хранители, чатристы и все кто угодно видят в происходящем мистические совпадения, карму, дхарму и все остальное, я-то знаю, что Хамид Сатри, будучи в долгах перед уголовниками, выманил у любовницы бриллиант, чтобы продать. Не ради выставки же они с Санджитом с самого начала тайно искали этот алмаз в Тадж-Махале?

Все замешено на деньгах. Сатри проиграл целое состояние, решил откупиться реликвией, но что-то пошло не так.

Эти индийцы сумасшедшие поголовно, из-за бриллианта, пусть самого красивого и очень большого, готовы жизни не пожалеть. В спасение сердца, которое пересажено мне, я не верила вовсе. А алмазы… известно, что большинство из них прокляты и приносят людям только несчастья. Кстати, у кого он теперь?

Я даже подскочила. Почему эта мысль раньше не пришла мне в голову?!

Санджит убит, но камень-то исчез.

– Амрита, а где сейчас алмаз? Я же должна сердцем чувствовать, если с ним что-то не так? – усмехнулась я. – Но я ничего не чувствую, ни-че-го!

– Значит, с алмазом все в порядке.

Амрита улыбалась, но я не настроена радоваться.

– Санджит убит, однако камень пропал. Кто убил…

Я не договорила, замерев от собственной догадки. В бардачке «Таты Арии» у Амриты лежал раджпутский кинжал, точно такой, каким был убит Рахул Санджит. Она великолепно владеет оружием, к тому же сказала, что вернулась из Лондона только что, исправив свою ошибку! Главной ошибкой Амриты была связь с Сатри и то, что она отдала алмаз этому хлыщу.

Амрита стояла передо мной, просто ожидая, когда я соображу.

– Так это вы убили Рахула Санджита?!

На лице Амриты не дрогнул ни один мускул, даже выражение глаз не изменилось.

– Да, я.

Я видела в жизни немало смертей – работа такая, как любил говорить Джон. Но здесь творилось что-то запредельное. Согласно их убеждениям, смерти нет, душа просто переходит в новое состояние, чтобы «отработать» следующую карму. Но нельзя же так! Сын вырезал сердце у любовника матери, обманувшего ее, мать убила человека, с которым играла любовь перед кинокамерой… Кажется, я жива только пока не найден алмаз. Стоит ему найтись, и меня отправят за следующей кармой.

– А алмаз? Где он?

– Что ты ощущаешь?

Я пожала плечами:

– Ничего, абсолютное спокойствие.

Амрита снова улыбнулась, хотя и скупо:

– Это означает, что с алмазом все в порядке и он рядом.

Дальнейшее я наблюдала словно во сне. Она просто открыла свою сумку и, достав оттуда красивую резную шкатулку, подала мне. Я приняла изящное изделие, осторожно открыла, еще не веря своей догадке.

Внутри на красном сафьяне лежало то самое алмазное сердце!

Снаружи от набережной доносились удары больших барабанов, восторженные крики толпы, город мертвых Варанаси жил своей ночной жизнью, на тумбочке работал телевизор, из-за двери слышались голоса постояльцев отеля, то ли вернувшихся с ночной прогулки, то ли собиравшихся уходить… а я держала в руках, пожалуй, самый таинственный и дорогой бриллиант в мире. Но дело не в его материальной стоимости, даже не в красоте и необычности, не в исторической ценности, а в моих ощущениях.

Они встретились – мое «чужое» сердце и это алмазное, две половинки того, что столько столетий берегли Хранители, ради чего не пожалели своих жизней.

Малейшее движение шкатулки в моих руках вызывало полет крошечных световых бликов по стенам комнаты. Я снова попала в сказку…