Но теперь Малыш знал всё о своём предназначении — волшебный эль соединился с пророчествами священных книг, и теперь мальчик видел, как на вершине огромной решётчатой башни ворочается круглый красный глаз, и понял, что он Избранный. Он должен отправиться в путь и победить глаз. Теперь Малыш чувствовал себя настоящим рыцарем, потому что его приятель Карлсон принёс ему настоящий японский меч, который его отец отнял у настоящего японского городового.

Малыш нарисовал башню, что являлась ему в видениях, и практичный Карлсон сказал, что видел такую же где-то на старых фотографиях.

Башня находилась далеко на континенте, и путь предстоял неблизкий.

Они вышли рано, до звезды, и двинулись в направлении Эрсундского моста.

Они пересекли пролив, шагая по проезжей части. Проезжающие мимо фуры сигналили, а легковые автомобили подмаргивали противотуманными фарами.

Мальчик старался шагать прямо, держа перед собой меч, Карлсон семенил сзади с банкой варенья в обнимку. Оружия ему — оруженосцу — не полагалось.

Достигнув Дании, мальчик освободил толпу бедняков с раскосыми глазами, которую вели куда-то полицейские. Карлсон был против того, чтобы вмешиваться, и успокоился только тогда, когда бедняки подарили им в награду двух пони.

Они ехали на своих смирных лошадках меж полей, и Малыш читал стихи, которые посвятил своей прекрасной даме с острыми как бритва ушами.

Поля сменялись лесами, а один народ — другим. Речь стала странной и отрывистой, Малыш всё чаще дрался на мечах с местными рыцарями, а Карлсон отбивался от них ложкой.

Варенье давно кончилось.

Мудрый волшебник в полосатых чулках, видимо, погиб — и они часто встречали статуи, поставленные в его память в трактирах быстрой еды.

Как все путешественники, долго находящиеся вместе, они переняли часть черт друг друга: Карлсон узнал множество историй из священных книг, а Малыш научился воровать куриц и клянчить варенье у прохожих.

Они достигли края и этой страны и въехали в другую. Малыш и Карлсон сразу увидели перед собой огромное поле, на краю которого стояли Чёрные Великаны.

Мальчик сразу узнал их — это были демоны той же породы, с которыми он как-то бился.

С тех пор он стал гораздо лучше вооружён, но и демоны подросли.

Пони жалобно ржали, Карлсон хотел свернуть, но Малыш уверил, что надо биться с демонами до конца.

Меч сломался, и герой рухнул на землю. Когда Карлсон подбежал к Малышу, было понятно, что его товарищ уже встретился со своей остроухой леди сонетов.

Он лез по мельничному крылу и наконец повис, распятый в центре. Земля и небо менялись местами, злые демоны отступали.

Ось гигантского пропеллера хрустнула, и Карлсон почувствовал, что отделился от огромной башни-великана и летит над землёй. Он не падал, а именно летел. Деревянные крылья вращались у него за спиной.

Со стороны автострады к нему уже бежали люди, но их фигурки становились меньше и меньше. Карлсон набирал высоту.

Извините, если кого обидел.

18 июля 2012

Жизнь и удивительные приключения Сванте Свантессона,

моряка из Стокгольма,

прожившего двадцать восемь дней в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Финского залива, близ устья реки Невы, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля, кроме него, погиб, с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим.

Я родился в городе Стокгольме и был третьим ребёнком в семье. Мать баловала меня, а у отца недоставало времени, чтобы заниматься моим воспитанием или хотя бы выбрать мне какое-нибудь ремесло. Оттого всё детство и юность я провёл в чтении, и вскоре в моей голове гулял морской ветер и звенел на этом ветру бакштаг, как первая струна.

Однако брат мой Боссе уехал в Бельгию и, по слухам, погиб там в пьяной драке, сестра Бетан тоже уехала на континент и пропала из виду. Оттого родители и слышать не хотели ни о каких путешествиях своего Малыша. Но шли годы, и мне удалось их уговорить — и вот я сел на корабль, отправлявшийся из Стокгольма в Лондон. За билет мне не пришлось платить, потому что капитан корабля был давешним другом моего отца. Однако он поселил меня с простыми матросами, которые в первый же вечер подпоили меня. Поэтому несколько дней я провёл, вися вниз головой на фальшборте и оделяя Балтийское море немудрёной матросской едой.

Но у берегов Англии пришла новая напасть: наш корабль попал в шторм и затонул. Я был спасён шлюпкой соседнего судна и провёл несколько дней в молитвах, не выходя из портовой церкви. Тут я испытал желание (впрочем, скоро подавленное) вернуться под отчий кров. Но в своей гостинице я познакомился с капитаном корабля, отправлявшегося на поиски сокровищ. Капитан Скарлетт оказался хоть и резким, но представительным мужчиной, настоящим морским волком. Его приятель доктор Трикси и сквайр Меллони подбили его отправиться в путешествие за золотом Партии.

Они арендовали огромный круизный лайнер. Устроитель экспедиции, сквайр Меллони, просто подал объявление в газету, ища себе конфидентов для рискованного мероприятия. Желающих оказалось столько, что пришлось зафрахтовать именно такое судно и набрать непроверенный экипаж.

Мне особенно был неприятен одноглазый, однорукий и одноногий судовой кок Сильвестр Рулле, неопрятный любитель майонеза и мяса по-французски, человек неясного происхождения.

Всюду он появлялся с огромным попугаем на плече. Даже поутру, когда вся гостиница спала, меня будил хриплый голос его попугая:

— Сто эре! Сто эр-ре! Сто эр-р-ре!

Я выразил сомнение в успехе этого предприятия, но мой новый друг уверял, что они имеют секретную карту и вполне подготовлены к плаванию.

Сколько раз я потом себя корил за то, что поддался предложению плыть в каюте первого класса, а не простым матросом. Так за время, проведённое в простом труде, я мог бы научиться многому, но, будучи «сотрапезником и другом» капитана, я выучил только несколько песен, исполнявшихся в кают-компании. Однажды, напившись, я заснул в пустой бочке, оставленной кем-то на палубе, и услышал странный разговор. Несколько офицеров говорили, что путешествие за сокровищами — лишь прикрытие, а на самом деле корабль должен привезти в Новый Свет дармовую рабочую силу. Так это было заведено в ту пору, и напомню, что тогда торговля рабами была запрещена частным лицам.

Честно сказать, я не проникся уважением к пёстрой публике, что населяла наш огромный корабль. Большая часть пассажиров проводила время в чревоугодии и разврате. Я однажды застал Сильвестра на нижней палубе, где он совокуплялся с представительницей чрезвычайно знатного рода в карете (и карету,