Где-то через час в палатке появился Доржиев. С каменной физиономией.

– Серёга! Ну что?! – вскочил Шишкин.

Доржиев, ни говоря ни слова, скорбно опустился на табуретку.

– Ну, чего молчишь?!

Доржиев безмолствовал.

– Ты что, язык сожрал?!

Доржиев медленно поднял глаза, наполненные слезами. И вдруг – вскочил и с дикими криками заскакал вокруг шеста, поддерживающего палаточную крышу:

– Ёхор, ёхор, ёхор – ши! Все буряты хороши! Ёхор, ёхор, ёхор – ши!! А-а-а!!! Саня! Мы победили!

– Кипит твоё молоко на примусе, Доржиев! Ну, мля, актёр! – схватил в охапку физрука Шишкин и тоже заорал: – Ура-а-а!!

Дальнейшую эйфорию, которая царила до отбоя в палатке десятого «взвода», куда, несмотря на дискотеку, вскоре слетелся весь десятый взвод, можно описывать самым восторженным образом. Но заключим всё в одну фразу: «Они веселились, как дети». И этим всё сказано.

Вечером, когда стемнело, запылал огромный костёр, полились песни, пошёл обмен адресами между новыми друзьями – кто был в пионерском или молодёжном лагере, тот это хорошо представляет и, надеюсь, помнит. И костёр, и песни, а главное – друзей.

Ну а общее построение на следующее утро – это не особенно интересно. Официоз – он и Африке тоска, хотя местами и приятная внешне. Речи, «раздача слонов» под звуки духового оркестра.

Александра неприятно резануло одно: только на этом заключительном мероприятии объявилась Валюша Калюжная, секретарь райкома комсомола по школам. И то такое ощущение, что не освяти закрытие сборов своим присутствием и соответствующей речью-напутствием первый секретарь РК КПСС, так и Валечка бы не замаячила за его спиной. Отгремели последние овации – смылась, как и не было. Шишкин с остервенением подумал, что, если уж так получится, что затолкают его в кресло первого комсомольца района, милая и обаятельная Валюша вылетит из райкома со скоростью пушечного ядра.

А вот майор Каладжанов приятно удивил. Когда всё закончилось и бывшие взвода, а теперь вновь школьные команды принялись упаковываться в автобусы, чтобы разъехаться по домам, военком подошёл к чмаровцам.

– Александр Сергеевич, на два слова.

– Самым внимательным образом…

– Хочу вас вот о чём попросить… Напишите о сборах статью или, как там это у журналистов называется, в окружную газету. Так сказать, в свете проводимой районным военным комиссариатом работе по подготовке молодёжи допризывного возраста к службе в армии.

– Мулладжан Ахметович, а что ребята из «районки»? Почти на всех соревнованиях присутствовали, так сказать, с «лейкой» и блокнотом…

– А-а… – досадливо отмахнулся военком. – Эти не напишут. А ваши материалы в районной газете… ну… где вы горе-сочинителям мозги вправяете… Литератор в вас чувствуется. Это с одной стороны. А с другой стороны, кому, как не вам, классному руководителю победившего на наших сборах класса, не описать во всех подробностях, чего вам, ребятам вашим стоила эта победа. Помозгуйте с Доржиевым. Как?

«А что, – подумал Шишкин. – Идейка-то неплохая!.. И школе – реклама на всю область, и о ребятах рассказать – такая слава для них, и Каладжанова приподнять – а то и заплесневеет в райвоенкомах…»

– Хорошо, Мулладжан Ахметович, мы с Доржиевым попробуем. А напечатают? Там же больше армейские будни, репортажи из энских частей…

– Это я беру на себя.

– Всё понятно, товарищ майор! – улыбнулся Шишкин-младший. – Разрешите отбыть к месту постоянной дислокации?

– Счастливой дороги! – Военком крепко пожал Александру руку.

Сказали бы сейчас Шишкину, во что выльется военкомовская просьба – ни в жизнь не поверил.

Но пока о другом сказ.

3

Экзамены у восьмиклассников и в десятом прошли нормально. Без сюрпризов. Да и какие могут быть сюрпризы, когда на кону главные школьные показатели. Тройка – не двойка, осёл – не козёл! Была, конечно, парочка кандидатов на «неуд», но экзаменационная комиссия мудро решила, что не настолько велики школьные грешки этих самых кандидатов, чтобы не выдавать им путёвки в жизнь и продолжать томить в школьных застенках.

И ступили во взрослую жизнь вчерашние десятиклассники!

Вчера отгремели по всей стране выпускные балы. Естественно, и в Чмарово.

Карусель завертелась после обеда в Доме культуры. Началось всё традиционно: речи, поздравления, вручение аттестатов о полном среднем образовании, похвальных грамот и благодарностей за особые успехи в изучении отдельных предметов школьной программы.

Но был в торжественной части и долгожданный гвоздь. И привёз этот гвоздь ожидаемый гость. Вальяжная дама из районо. Золотую медаль! Три на весь район – и одна в Чмарово!

Этой высокой награды удостоилась Галя Капустина, восемнадцатилетняя красавица-брюнетка, разительно похожая на приму советской оперетты Татьяну Шмыгу. Понятно, что «золото» пришло к Галочке не за красивые глаза и не за фактически совершенные, с точки зрения Шишкина-младшего, внешние данные. Галя – умница. Редкий, откровенно говоря, случай. Обычно почему-то внешние данные и внутреннее содержание разнятся. Умницы и умники – дурнушки и несуразные очкарики, а тупоголовые – хоть с лица воду пей, фигуристые, софилоренистые и аленделонистые. Но у Галины всё сошлось. И не зубрила какая-нибудь.

В младших классах, то ли во втором, то ли в третьем, она серьёзно заболела (что-то там с кровью). Мать, заведующая чмаровским отделением связи, год мыкалась с девчушкой по больницам. Слава богу, всё благополучно завершилось, но год Галя потеряла. Вот потому-то и пришла к финишу школьной жизни восемнадцатилетней.

Не будем греха таить. На золотую медаль работал весь педагогический коллектив Чмаровской средней школы. И ничего зазорного в этом нет. И девушка – умница по всем предметам, и престиж школы на кону. Поэтому внимание к выпускнице Капустиной было особое. Даже Шишкин-младший во втором полугодии несколько дополнительных занятий-консультаций провёл с ней, типа углублённого репетиторства. Хотя особой необходимости в этом не было. И по русскому языку она молодец, и по литературе. Александру радостно думалось: вот ради чего стоит сотрясать воздух на уроках. Эх, когда бы вся молодая поросль такой была!

…Раскрасневшаяся и донельзя смущённая Галя прижимала к груди коробочку с позолоченным кругляшком. На первом ряду в прохладном зале ДК утирала слёзы мама, Лидия Михайловна, маленькая русоволосая толстушка сорока лет. Рядом, по левую руку от супруги, приосанился отец, Андрей Васильевич, высокий, черноволосый и черноусый, красавец-гуран лет сорока пяти, один из лучших колхозных комбайнёров. В отца обликом дочь, в отца! По правую руку от матери оглушительно били в ладоши два младших братца «золотой медалистки», семиклассник Пашка и пятиклассник Алёшка. Эти обличьем – в маму!

Искренне, по крайней мере, так выглядело со стороны, аплодировали круглой отличнице и её одноклассницы. Им снисходительно вторили парни-выпускники. Про остальных присутствующих в переполненном зале, куда, казалось, собралось всё село, и говорить нечего. Прямо-таки всеобщая радость свалилась на Чмарово!