– А я выпью.

Хозяйка налила себе виски в высокий стакан и тут же опрокинула его в рот.

– Крепкая дрянь! – прожурчала она и налила еще столько же.

– Так что с Майрой?

– Она свалила.

– Что? Но у нее здесь пяти-комнатная квартира.

– А ты там был?

– Конечно. Как только заезжаю в Чикаго, то обязательно захаживаю к крошке Майре. Правда, меня не было больше месяца.

– И тебя ни разу не застукал ее макаронник?

– Какой макаронник?

– Или ты придурок или прикидываешься. Эту квартиру ей снял один гангстер два месяца назад. Его здесь накрыли и грохнули. К нам повалили репортеры. Прохода не было. Подъезд приходилось запирать. Ну, Майра и свалила.

– Из-за репортеров?! Ерунда!

– Глупец! Неужели непонятно, что она заложила макаронника?

– Плевать мне на этого типа. Где ее искать?

– Приспичило?

– Пойми меня, голубка, я тоже немало денег потратил на эту кошечку. Вот полный портфель подарков несу, а ты мне говоришь: «От ворот поворот!». Я так не привык!

– Не знаю, парень, чем тебе помочь, но видать, придется тебе в борделе искать свое счастье. Майру забрал один парень. Она называла его Боб. Но я видела его морду в журнале, его зовут Роберт Гаспар. Скандальная личность. Он играл в бейсбол, но его из команды вышибли за наркотики. Он раза два приезжал к Майре, а на третий, они вышли вместе и несли два чемодана.

– У этого Боба была машина?

– Двухцветный «олдсмобиль», белый с голубым, двухместный. И ку-ку! Нет пташки.

Блондинка выпила свой виски, икнула, посмотрела на бутылку и, подумав, налила еще.

– А ты был в ее салоне? – неожиданно спросила блондинка.

– В цветочном салоне Тайры-сан? Конечно. Мы там и познакомились. Она и там не появляется. Ладно, хозяйка, спасибо за приют. Пойду спать.

– Пора бы. Второй час ночи.

Для многих это время казалось поздним, но не для посетителей клуба «Белая роза».

Слим обследовал местность и понял, что Патти Муир прятаться не будет. Она находилась под надежной охраной. Клуб был обнесен семифутовым забором, а у ворот стояли строгие мальчики и проверяли приглашения и членские карточки. Цепочка машин выстроилась в очередь и каждая проходила сквозь строгий кордон охраны.

Слим оставил машину в стороне, отошел в сторону вдоль забора и, подобрав подходящее место, осмотрелся. Вокруг был парк, черные деревья, черное небо, и шум ветра. Слим расстегнул портфель и высыпал содержимое наружу. В портфеле лежали две веревки, одна с крюком, вторая без. Слим убрал одну веревку на место, а вторую, ту, что имела на конце якорь, он набросил на забор. Это был проверенный метод, а Слим пользовался только теми вещами, о которых имел представление.

Через минуту он собирал веревку на место, но уже с другой стороны забора.

Аллея вывела его к центральному входу, где стояло много машин и у дверей толкались мужчины в смокингах и женщины в платьях до пола.

Он обошел здание с другой стороны и увидел одинокую тусклую лампочку над дверью, обитой железом. Здесь никто не толкался. Слим подошел к двери и нажал кнопку звонка.

Ему открыли минуты через две. Если бы Слим захотел проскочить внутрь мимо этого человека, то ему это вряд ли удалось бы. Просветов не имелось. Громадина, похожая на слона в смокинге, с удивлением смотрела на незваного гостя.

– А где твоя машина?

– Хороший вопрос, дядя. Посторонись, дай пройти.

– Так ты не шофер? Ты не привез продукты?

– А ты не видишь? Можешь съесть меня, но я не съедобный, отравишься, дядя. Дай пройти.

– Знаешь, что я с тобой сделаю, племянник?

– Ничего. У меня нет штопора, я не могу тебя выдернуть.

Морда слона озлобилась. Он протянул руку к Слиму, но получил сильный удар в живот. Боксеру показалось, что он ударил диван. Кулак утонул, но тут же отпружинил назад. Второй удар он нанес в лицо. Мимо такой головы не промахнешься, но ему показалось, что эта штуковина гранитная. Еще несколько ударов и Слим вспотел, а дядя попер на него, как гигантский краб. У него шла кровь носом и он ревел, как пожарная машина на выезде.

Слим отступил назад, отошел к столбу и приготовился к атаке. Гигант размахнулся и ударил. Его кулак походил на гирю, с которыми работают силачи в цирке. Человек-гора был слишком медлительным. Слим увернулся и удар пришелся в фонарный столб. Что-то треснуло, то ли кулак, то ли столб. Слим выскользнул у него из под рук и проскочил в освобожденный дверной проем. Гигант ревел от боли и злости, но когда он вернулся, то дверь была закрыта на засов.

Человек-гора взглянул на верх. Пять этажей, сотня комнат, шестьдесят столиков. Поиски нахала казались затруднительными, но необходимыми.

Слим тем временем поднялся на третий этаж. Апартаменты Патти Муир значились под номером шесть. Тут на каждой двери висела табличка с именем, очевидно, проживающие здесь люди путались в цифрах.

Слим дернул за ручку, но дверь не открылась. Он воспользовался отмычкой и проник в шикарный номер из трех комнат. Слим вошел в спальню и осмотрел потолок, пол, стены и мебель. Его заинтересовала люстра и раздвижная ширма из черного шелка.

Последний танец перед перерывом был самым тяжелым. Канкан завершал отделение и танцовщицы уходили на тридцатиминутный перерыв.

Брюнет с тонкими усиками, в белом смокинге с гвоздикой в петлице, подал руку Патти и помог ей спуститься с подмосток за кулисы.

– Дорогая, ты не хочешь посидеть да столиком? Я заказал холодное шампанское.

– К черту тебя и твое шампанское. Ты видишь, что я мокрая, как мышь!

– Да, мышонок, работенка у тебя тяжелая.

– Идиот! Ты всю ночь меня тискал и днем не дал поспать и хочешь, чтобы я весело виляла задницей и улыбалась?!

– Бедная жертва любви!

– То, что жертва, это точно! Неси шампанское в номер, но только холодное.

– Слушаюсь, радость моя.

– И учти, козлик вонючий, что ты должен оплатить мои хоромы за три месяца вперед, не то я тебя на порог не пущу.

– Но, киска, я же не гангстер. Где я возьму сразу столько денег? Твои подружки живут в грим-уборных и счастливы!

– Будешь рассуждать, пойдешь жить к подружкам.

– Я все сделаю, лапочка!

Он проводил ее до лифта и поскакал за шампанским, а Патти пустила ему вслед пару слов, которых не выдерживает бумага.

Ее номер оказался открытым. В гостиной сидел какой-то тип с мордой боксера и кошмарным взглядом. У Патти пробежала дрожь по всему телу. Она хотела закричать, но в горле встал комок, она хотела убежать, но ноги налились свинцом. Сейчас она походила на кролика, который явился на завтрак к удаву.