Ее взгляд неожиданно привлекла суматоха у моста через Хондду, и она с интересом наклонилась вперед. Небольшая группа всадников стояла там в ожидании, в то время как их нетерпеливые животные били копытами, взбивая пыль на дороге. Затем она увидела, кого они ждали – группа вооруженных всадников приближалась с востока. Во главе группы, легко узнаваемый под своим флагом, ехал Уильям, его накидка с гербом, изображающим орла, сверкала на солнце, черная лошадь, на которой он ехал, слегка сопротивлялась сильно натянутым поводьям.

Две группы всадников отправились навстречу друг другу и через мгновение остановились на пыльной дороге.

Матильда вновь провела руками по глазам и вздохнула. Ее зрение ухудшилось из-за болезни, и голова заболела от постоянного вглядывания в слепящий резкий свет. Сначала она подумала, что вспышки света, привлекающие ее взгляд, были у нее в голове, но потом она сообразила, что это солнечный свет, отражающийся на обнаженных мечах. Она резко наклонилась вперед, сердце ее сильно билось, все расчеты незаметно соскользнули с коленей на пол.

Менее многочисленная группа всадников отступила к мосту и, казалось, боролась за свою жизнь. Она попыталась проследить за Уильямом, потеряла его из вида, опять увидела. Он отчаянно дрался с одним всадником, лидером другой группы.

Вдруг все было кончено. Человек был обезоружен. Матильда увидела, как его меч отлетел, образовав большую дугу, сверкая на солнце, и упал в подлесок у дороги. Мужчину стащили с лошади и связали руки за спиной. Потом победители вскочили на лошадей и, по крику Уильяма, галопом поскакали к мосту. Мужчина тщетно пытался догнать их, потерял равновесие и упал, захватчики безжалостно поволокли его за собой. Матильда наблюдала за всем этим, испытывая отвращение, пока они не скрылись из вида за воротами города, и потом отвернулась от окна. Итак, Уильям вернулся.

Элен по ее просьбе принесла алый плащ и затем спустилась вниз, чтобы найти Дая, пастуха, который пришел с гор, чтобы продать свое стадо на рынке, да так и остался, устроившись на работу в конюшнях замка. Каким-то образом в его обязанности вошло носить на руках Матильду, когда она этого попросит, вверх и вниз по крутой лестнице в ее комнату, в сад, держа ее так легко и нежно, что она начала чувствовать свою зависимость от него, хотя и знала, что он сильно тосковал по горам и давно бы уехал, если бы она не умоляла его остаться.

– Я подожду сэра Уильяма в большом зале, Дай, – сказала она с улыбкой.

Но Уильям не пришел в зал, хотя она и ждала, как показалось, целую вечность. Когда она уже отчаялась, сидя с закрытыми глазами на стуле с высокой резной спинкой у камина, она услышала стук копыт и выкрики мужчин во дворе замка. Глубоко вздохнув, чтобы прийти в себя, она с усилием поднялась со стула, чтобы стоя встретить Уильяма.

– Повесить! Нужно его повесить!

Она услышала взволнованный крик слуги в холле и потом увидела, как он выбежал на улицу. Быстро взглянув в ее сторону, трое мужчин, которые убирали тростник, отбросили свой инвентарь и побежали за слугой. Матильда оглянулась, ища Дая, но он исчез. Человек, которого она видела, должно быть, был каким-то преступником, которого Уильям встретил по дороге из Хея, и собирался свершить правосудие, перед тем как встретиться с ней. Она вздохнула, думая о бедном разбойнике, которого они волокли за собой.

Матильда выглянула во двор. Открытая площадь была полна людей и лошадей. Ее муж был единственный, кто сидел на лошади. Она сразу заметила его, а неподалеку солдат, стоя на лестнице, вешал веревку на перекладину, зажатую между камнями в стене.

Она не видела пленника. Лицо Уильяма потрясло ее. Оно было искажено злобой, полно ненависти, и хотя он смотрел в ее сторону, она знала, что он ее не видит.

Женщины замка собрались вместе и тихо сплетничали, с любопытством ожидая и пристально наблюдая за толпой мужчин. Матильда почувствовала чье-то прикосновение. Это была Маргарет.

– Пойдем, мама. Не смотри.

– Я и раньше видела повешение, дорогая. Я искала твоего отца.

Внезапный шум, крики заставили ее обернуться на происходящее.

Они посадили пленника на лошадь и направили ее под петлю. Его лицо было покрыто грязью и запекшейся кровью, но взглянув с состраданием на него, Матильда неожиданно вскрикнула.

– Это Трегерн Воган из Клио! Это Трегерн, – отчаянно кричала она. – Боже, Уильям, ты с ума сошел?! Мы должны остановить его. Маргарет, скорее помоги мне! – Она подалась вперед, схватив дочь за руку.

– Уильям, ради Бога, остановись! – закричала она. – Не делай этого! Одумайся… – толпа заревела, когда лошадь поскакала, оставив Трегерна висеть.

– Обрежьте веревку! – закричала она вновь. – О Боже! Боже, останови все это! Спаси его! – Она не могла понять, как ей удалось пересечь весь двор и оказаться рядом с мужем.

– Уильям, ты понимаешь, что делаешь! Обрежь веревку, ради Бога! – Она схватил его в отчаянии, глаза у нее были полны слез.

Уильям посмотрел на нее невидящим взглядом, затем вдруг понял, что это была его жена. Он улыбнулся, а она в страхе отступила назад.

– Отпустить его? Хорошая мысль. – Он направил лошадь к виселице и мечом перерезал веревку. Трегерн упал на булыжник, лицо его опухло и было пурпурным от притекшей крови.

Посмотрев на него, Уильям неожиданно засмеялся.

– Я думаю, мы получим его голову, – сказал он настолько тихо, что Матильда вряд ли слышала. Он кивнул, и два вооруженных человека подхватили дергающееся в конвульсиях тело и потащили его к плахе. Там, одним ударом меча, ему отрубили голову. Громкий вздох, крики, бурное ликование были слышны во дворе.

Вокруг нее все вновь зашевелилось, спектакль был окончен. Нужно было продолжать работу. Не обращая внимания на тело и окровавленную голову, Уильям повернул свою до смерти напуганную лошадь и проехал мимо Матильды к входу в большую залу. Спешившись, он не оборачиваясь, вошел.

Матильда стояла посреди двора, держа Маргарет за руку. Лицо девочки было мертвенно-бледным, и вены пульсировали на висках. Она медленно пошла назад к фуражу, пытаясь держаться ровно, слегка опираясь на плечо Маргарет, чувствуя любопытные взгляды за спиной.

Дай появился у входа, не церемонясь взял ее на руки и понес в зал, где Уильям наливал себе вино.

– Могу я получить ваше разрешение вернуться к себе в горы? – Она неожиданно поняла, что Дай стоял перед ней на коленях. – Я больше не хочу служить вам. Простите меня, вы были очень добры ко мне, но я не могу остаться.

– Я понимаю, Дай, – вздохнула она, ее руки дрожали. – Да поможет тебе Господь, друг мой.

Она смотрела, как он направился к двери, ожидая, что он обернется, но он исчез из вида, даже не оглянувшись.

– Выпей это, мама, ты такая бледная, – Маргарет подала ей бокал вина. Она опасливо взглянула на отца, но тот не обращал на них никакого внимания, налил себе еще бокал и выпил его одним залпом.