демонстративно осуждал тех, кто расслаблялся на поле. Вскоре я заметил у обеих сторон беспокойство и частое поглядывание на часы. «Эта игра не кончится, – положил я, – пока я не наберу пятьдесят». И практически тут же раздался крик: «Пятьдесят!» – и под бурные аплодисменты я позволил игре завершиться.

Такова история моего единственного спортивного достижения. Дослушав ее, брат сказал:

– Что ж, тогда надо бы тебе сыграть сегодня. Андерсон совершенно расклеился. Я везу команду в одну деревню в Хертфордшире – забыл название.

Я подумал о том, как много я слышал о славном деревенском крикете и о жизни, которой я никогда не видывал, и опрометчиво согласился.

– Наш поезд отправляется с вокзала Кингс-Кросс в девять двадцать. Такси прибудет через пять минут. Скорее собирай вещи.

В четверть десятого мы уже были на станции, и где-то около одиннадцати прибыл последний член нашей команды. Мы узнали, что деревня, в которой нам предстояло играть, называлась Торбридж. В половине первого мы с многочисленным багажом столпились на платформе Торбридж. Снаружи стояли два наемных «форда», и нам с тем парнем, что явился на вокзал последним, удалось отыскать водителей в «Лошади и телеге». Они были по большей части трезвы. Казалось, теперь все пойдет хорошо. Мой брат сказал:

– Отвезите нас на поле для крикета.

– Нету у нас поля для крикета, – грубо, – или как, а, Билл?

– Я слыхал, что в крикет вроде играют на выгоне у Бисли.

– Не-а, там в футбол гоняют.

– А-а-а, – очень лукаво, – но это ж зимой тока. А в крикет, мож, как раз летом и играют.

– А я слыхал, они вроде в этом году под сенокос то поле пустили.

– Что ж, значится, так.

– Нет, у нас нет крикетного поля, мистер.

А потом я увидел указатель. На одной его ветке было написано:

Лоу-Торбридж, Грейт-Торбридж, Торбридж Сент-Суизин.

Другая гласила:

Торбридж-Хит, Саут-Торбридж, Торбридж-Виллидж.

А третья сообщала лишь:

Станция Торбридж.

И указывала прямо на меня.

Мы подбросили монетку и, вопреки мнению большинства, решили попытать счастья в Торбридж-Виллидж. Там мы сделали привал в питейном заведении и навели справки. Нет, никто не слышал ни о каких матчах. Говорили, что в Торбридж-Суизин был какой-то фестиваль или праздник, но сдается, это была выставка цветов. Мы продолжили скитания и в каждой пивной принимали по полпинты на грудь. Наконец через три четверти часа в таверне «Вепрь и молот», что в Торбридж-Хите, мы нашли одиннадцать безутешных посетителей. Они ожидали, что с ними будет играть команда «Преподобный мистер Бандлз». Может, они вместо этого сыграют с нами? Еще по пинте на всех по кругу, и все устроилось. Было уже около двух, и мы решили заодно и подкрепиться. Без четверти три очень сонная команда соперников выползла на поле. В четверть пятого, когда мы прервались на чай, счет был тридцать два – семь, двадцать из которых мой брат заработал в двух оверах, а потом случился кот. Я заработал всего один ран – позорище! Я отбил с большой силой и попал мячом себе по большому пальцу ноги, от которого мяч отскочил прямо в центр питча.

– Есть, один! – крикнул рослый парень на другом конце поля.

Мы хотели боулинг. И с большим трудом я дохромал до другого края. Я был рад, что следующий мяч подавал он. Один человек делал всю работу за команду соперников – коротышка с очень загорелыми руками и щетинистыми усами.

Без четверти пять мы вышли на поле, а в семь, когда, падая от усталости, мы вернулись в павильон, только одна калитка была сбита за сто двадцать. И загорелый был по-прежнему в игре. Даже в день моего триумфа я не выходил на поле, а тот вечер, со сломанным пальцем на ноге, я провел и вовсе бесславно. Со временем у боулера вошло в привычку немедленно перемещать меня, как только мяч ударит рядом со мной, и ставить на мое место другого. И за это я был ему благодарен.

В сарае на краю поля не было никакой возможности помыться. Всем нам пришлось переодеваться в одной комнатенке, у каждого был целый ворох одежды. Мы перепутали свои носки, запонки и даже жилеты. Все это очень напоминало школу. И напоследок, когда мы переоделись, чувствуя себя липкими и уставшими, от веселого капитана с загорелыми руками мы узнали, что в Торбридж-Хите нет такси и нет телефона, чтобы кого-нибудь вызвать. До станции Торбридж три мили пешком, а последний поезд отправляется в половине девятого. На обед времени нет, и сумки у нас очень тяжелые.

Последняя беда настигла нас, когда казалось, что все позади: мы уже подъезжали к Кингс-Кросс, когда вдруг обнаружилось, что где-то суматохе переодеваний я потерял обратный билет. Моему бедному брату пришлось заплатить – у меня денег не было. Заплатив, он обнаружил, что теперь у него не осталось денег на такси. Нам пришлось добираться домой на метро и пешком. Путешествовать в метро с тяжелым багажом – дело не из легких. А когда мы вернулись домой, я сделал для себя такой вывод: сегодня я изнурил себя до крайности. Я утратил всякий интерес к чему и кому бы то ни было. Все мои конечности страдали и ныли. Распухший большой палец на ноге болел нестерпимо. Я прошел пешком несколько миль. Я простоял несколько часов. Я выпил несколько пинт пива сомнительного качества. Я потратил почти два фунта. На эти деньги я мог бы отменно пообедать и сходить в театр. Я мог бы заработать эти деньги, приятно проведя утро за писательством или рисованием.

Но брат утверждал, что это был великий день. Деревенский крикет, мол, – он всегда такой.

Примечания

1

«Ассоциации» – Занимательная психологическая игра, основанная на свободных ассоциациях. Согласно правилам, один из участников называет какое-либо слово, а остальные пишут на своих карточках слова, с которыми оно ассоциируется. По завершении сеанса каждый из участников должен зачитать свои ассоциации. – Здесь и далее примеч. переводчика.

2

Эрлс-Корт – район в западной части центрального Лондона, округ Кенсингтон и Челси.

3

Рассказ написан в эпоху немого кино, за два года до премьеры первого полнометражного звукового фильма «Певец джаза» 6 октября 1927 года в Нью-Йорке.

4

Кокатрис – мифическое существо из средневековых бестиариев в виде двуногого дракона с головой петуха, иначе – Василиск.

5

Популярный хит Фэтса Уолера (1904–1943) «Everybody Loves