— Надеюсь, нет.

И словно в ответ на вопрос Эла послышался голос телефонистки:

— Ваш номер не отвечает, сэр. Позвонить еще раз?

— Я сам попробую, спасибо. — Хэнк положил трубку и повернулся ко мне. — Наверное, пошла за Генри в детский сад. Хотя идти за ним еще рано.

И, резко повернувшись, словно его потащили, направился к двери. Меня ухватил за рукав Эл Симмонс.

— Что с ним такое?

— Беспокоится за жену.

— Из-за этого убийцы с обрезом?

— Да.

— Сейчас, наверное, многие забеспокоятся. Северным перевалом он спустился на шоссе, слышали? По радио сообщили, что он сел в попутный грузовик.

— И куда поехал?

— В южном направлении. Водитель грузовика сказал, что он слез в Санта-Тересе.

Я вышел, чтобы предупредить Хэнка, но он уже с ревом несся по грунтовой дороге. Пока я добрался до перевала, его машина была далеко внизу.

Мне, наверное, следовало остановиться в Родео Сити. Но в здравомыслие Пеннела я не верил. Если Дэйви укрылся в доме Лэнгстона, Пеннел способен затеять перестрелку, в которой могут пострадать невинные люди.

Очутившись на шоссе и миновав то место, где Пеннел все еще собирался выставить заграждение, я помчался со скоростью девяносто миль в час и не снимал ноги с акселератора до тех пор, пока не очутился на окраине Санта-Тересы. При первой же возможности я съехал с шоссе и понесся к дому Лэнгстона. Фургон его стоял прямо посреди дороги, из-под капота шел пар. Хэнк был на полпути между машиной и домом, он бежал, держа в руке пистолет.

— Кейт! — кричал он. — С тобой ничего не случилось?

Из дома выбежала Кейт Лэнгстон. Она бросилась к мужу, но не добравшись до него, упала на каменные плиты дорожки, вскочила — колени у нее были в крови — и жалобно зарыдала:

— Мой ребенок. Из-за него у меня не будет ребенка.

Левой рукой Хэнк схватил ее и прижал к себе. В дверях появился Дэйви. Он был весь в грязи, зарос и держался неуклюже, как актер, который умирает от страха перед выходом на сцену.

Хэнк вытянул правую руку. Пистолет казался длинным черным пальцем. Дэйви поднял на него смущенный взгляд и открыл было рот с намерением что-то сказать. Хэнк несколько раз выстрелил. Третья пуля попала в левый глаз Дэйви. Он опустился на порог и тут же умер.

Примерно через час я остался с Хэнком наедине. Представители местной полиции уже приходили и, получив показания от Хэнка и поздравив его, удалились, захватив с собой тело убитого. Кейт в шоковом состоянии поместили в отделение неотложной помощи местной больницы, где ей ввели какое-то успокаивающее средство.

Я с тем же намерением влил в Хэнка порядочное количество виски, но сам почти не пил. После всего, что произошло, он быстро опьянел и бродил по комнате в поисках сам не зная чего. Остановившись возле рояля, он принялся барабанить по клавишам кулаками.

— Вам что, больше делать нечего? — прикрикнул на него я.

Он повернулся, прижав кулаки к груди. Взгляд у него был бешеный, как когда-то у Дэйви.

— Я должен был убить его, правда?

— Я вам не судья. В жизни, как и во всем, хорошо знать меру. Нельзя тратить больше, чем у вас есть, говорить больше, чем знаете, и пользоваться своим положением чаще, чем это необходимо.

— Он разрушал мой брак, сводил с ума мою жену. Я должен был на что-то решиться, должен был сделать решительный шаг.

— Вы его и сделали.

— Полиция меня не осуждает.

— И они вам не судьи.

Он сидел, раскачиваясь на круглом стуле возле рояля. Я обманулся в Хэнке, и вместе с тем мне было жаль его. Второе «я», которое сидит в большинстве из нас, вылезло у него наружу и проявило себя в насилии. Теперь ему придется жить с ним неразрывно всю остальную жизнь.

Позвонил телефон. Я взял трубку.

— Квартира Лэнгстонов.

— Это вы, мистер Лэнгстон? — спросил женский голос.

— Нет, это его знакомый.

— Почему миссис Лэнгстон не пришла за ребенком?

— А вы из детского сада?

— Да, — ответила женщина. — Меня зовут миссис Хокинс.

— Миссис Лэнгстон больна. Пожалуйста, оставьте ребенка в саду на ночь.

— Мы не можем этого сделать. У нас дети не ночуют.

— Придумайте что-нибудь, прошу вас. Миссис Лэнгстон в больнице.

— А мистер Лэнгстон?

— Он тоже плохо себя чувствует.

Я положил трубку и пошел обратно к нему. Глаза у него полыхали каким-то догорающим огнем. Он уже начал ощущать перемену в самом себе и в своей жизни.

Я попрощался и вышел из дома, широко шагнув через порог, где кровь Дэйви уже стала запекаться под лучами солнца, которого ему больше не суждено увидеть.

ГЛАВА 31

Прежде чем отправиться обратно в Лос-Анджелес, я нанес последний визит миссис Флайшер. Она появилась в дверях в черной шляпе и в пальто. Лицо ее было искусно подгримировано, но под гримом оно было бледным и одутловатым.

С виду она казалась почти трезвой, зато явно нервничала.

— Что вам нужно?

— Пленки.

Она широко раскинула руки в перчатках.

— Их больше нет.

— Бросьте, миссис Флайшер, вы сами сказали, что знаете, где они.

— Там их нет.

— Вы отдали их в полицию?

— Может, да, а может, нет. А теперь я спешу. Сейчас приедет такси.

Она хотела было закрыть дверь, однако я незаметно, но твердо попридержал дверь плечом. Она медленно подняла глаза.

— В чем дело?

— Я согласен заплатить больше. Две тысячи вас устроят?

Она невесело рассмеялась.

— Такие гроши? Не будь я дамой, я бы сказала, что вам делать с вашими жалкими двумя тысячами.

— С кем вы договорились?

— С очень приятным молодым человеком. Он вел себя, как джентльмен, на что некоторые люди не способны. — Она попробовала было дернуть дверь, но я не сдавал позиций. — И он сказал мне, сколько на самом деле стоят эти катушки с пленками.

— Сколько?

— Десять тысяч, — сказала она с гордостью обладателя выигрышного лотерейного билета.

— Он их купил у вас?

— Может, и да.

— Уже слышал. А может, и нет. Вы можете его мне описать?

— Очень интересный, с каштановыми кудрявыми волосами. Гораздо интереснее вас. И много моложе, — со злорадством добавила она, словно мстила своему мужу, оскорбляя его старого приятеля Джека Арчера.

Из ее описания я не мог понять, кто ее посетил. Разве Кит Себастиан, но зачем?

— Как он себя назвал?

— Он себя не называл.

Значит, с ней расплачивались наличными, если ей действительно заплатили.

— Десять тысяч — большие деньги, — заметил я. —