Эта мысль окончательно привела ее в чувство. Она сделала несколько дыхательных упражнений по методике школы Сигурда и, ухватившись за угол стола, поднялась на ноги. Бог знает, сколько времени она просидела скрючившись в своем темном углу. Мышцы, во всяком случае, успели затечь основательно. Пришлось бесшумно потанцевать, перенося вес тела с пятки на носок, – со стороны, наверное, это смотрелось очень смешно. Но никто не смотрел на нее со стороны, никто не знал, что произошло с ней за последние полчаса, и Дане стало чуть легче от мысли, что никто и никогда этого не узнает...

...Если верхняя палуба «Грома Господня» была местом чинным и тихим, залитым неярким светом голубоватых ламп и выложенным мягчайшими коврами, то салон на второй палубе представлял собой натуральный вертеп. Перегородки здесь, по-видимому, изначально не предусматривались конструкцией – во всяком случае, салон просматривался во всю свою гигантскую длину. В воздухе чувствовался какой-то странный запах; принюхавшись, Дана поняла, что это марихуана. Громко играла музыка – и не что-нибудь духовное, а самый отвязанный мескалиновый блафф. Посередине салона на обширном пространстве, свободном от кресел, танцевали мужчины и женщины в ярких разноцветных одеждах. В хвостовой части лайнера громоздилась пирамида красных, желтых и фиолетовых ящиков разнообразных размеров с маркировками CNN, CBS и WBC, обтянутая мелкоячеистой страховочной сетью. Вторая палуба была вотчиной журналистской братии – шумной, веселой, безо всякого почтения относящейся к покою важных персон, расположившихся у нее над головой. Впрочем, звуконепроницаемые перегородки между двумя ярусами огромного лайнера хранили этот покой надежнее любых запретов.

Осторожно обойдя танцующих, Дана направилась в голову салона. Музыка играла здесь потише, да и травкой пахло не так отчетливо. Кое-где пластиковые шторки, отделявшие кресла от прохода, оставались поднятыми на высоту человеческого роста. Она заглянула в одну такую кабинку – там сидел грузный лысый мужчина с бэджем компании «WesterNet». В одной руке мужчина держал электронный блокнот, в другой – пустой стакан; отсутствующий взгляд сверлил дыру в спинке расположенного перед ним кресла.

– Прошу прощения, – сказала Дана. – Вы не знаете, где я могу найти Фила Карпентера?

Мужчина вздрогнул и выронил блокнот.

– Проклятие, – выдохнул он. – Вы меня напутали...

Он наклонился, чтобы поднять блокнот, задел плечом выдвижной столик и зашипел от боли. Дана наблюдала за его действиями с холодным любопытством естествоиспытателя.

– Последний раз я видел этого парня перед отлетом, – сообщил наконец лысый. – А вы вообще-то уверены, что он летит с нами?

Дана фыркнула и двинулась дальше по проходу. Через три или четыре ряда она неожиданно увидела Ивана. Иван, выглядевший в темно-синем комбинезоне техника значительно старше своих лет, оживленно жестикулируя, доказывал что-то двум молодым журналистам WBC. Те посмеивались, однако не без уважения.

– Привет, – сказала она, подходя. Журналисты немедленно уставились на нее, словно на леди Годиву, выехавшую на утреннюю прогулку. Чтобы позлить журналюг, Дана обняла Ивана за плечи и почувствовала, как мгновенно окаменели его мышцы. – Как дела?

– Здравствуйте, госпожа Янечкова. – Иван попытался повернуть голову, но ткнулся щекой в ее волосы и резко отшатнулся. – Все отлично, спасибо. Вот, объясняю тут ребятам, что программу настройки микрофонов можно прицепить к блоку проверки частоты, а они не соглашаются. Не привыкли они так делать, понимаете? А время это экономит здорово...

– Твой русский дружок хорошо соображает, крошка, – подмигнул один из журналюг. – Если он и под одеялом такой же изобретательный, тебе просто ужас как повезло.

Смысл его слов не сразу дошел до Ивана. Краем глаза Дана увидела, как медленно багровеет смешно оттопыренное ухо мальчика, и аккуратно нажала предплечьями ему на ключицы – спокойно, спокойно, я сама разберусь...

– Малыш, – сказала она журналюге, – самое большое мое везение – это то, что под моим одеялом никогда не будет тебя. А теперь прошу извинить, джентльмены, я украду у вас этого молодого человека.

Ивана она так и не отпустила – повела, обнимая и одновременно удерживая от неразумных поступков, через проход, туда, где за поднятой шторкой виднелись три свободных кресла. Мальчик бормотнул что-то себе под нос – наверное, выругался по-русски. Дана одобрительно усмехнулась – слов она не поняла, хотя русский когда-то знала неплохо.

– Расслабься, парень. – Она опустила шторку и указала Ивану на кресло. Тот неуверенно сел, опасливо поглядывая на Янечкову. Вот смеху-то, подумала Дана, а ведь он меня боится. – Эти козлы всюду одинаковы, мне приходится отбривать их тупые наезды по двадцать раз на дню. Правда, не бери в голову.

Иван молча кивнул. А он ничего, подумала Дана, скуластенький, белобрысый. Она вспомнила, как напряглись под ее рукой плечи Ивана, и едва заметно вздохнула. Эй, сказала она себе, ты что, дурочка, ему же еще шестнадцати не исполнилось. Ну и что, парировал насмешливый внутренний голос, Фробифишеру вот скоро семьдесят, и это не мешает ему развлекаться с пятнадцатилетней Тришей Мэллоун... Мысль о новой воспитаннице босса вернула Дану к реальности, и она приказала внутреннему голосу заткнуться.

– Сантьяго шлет тебе привет. – Дана улыбнулась мальчику. – Он надеется, что ты здесь не слишком скучаешь.

Лицо Ивана мгновенно посветлело.

– Да не скучаю я здесь, пусть господин Мондрагон не беспокоится. Тут интересно, техники всякой навалом, только успевай разбираться. Я чего с ребятами-то зацепился – у них компьютеры крутейшие, на таких работать – одно удовольствие, а они с ними толком даже и обращаться не умеют...

– Ну да, – усмехнулась Дана. – Ты же у нас компьютерный гений. Я читала в твоем досье – ты еще в России этим славился.

Иван пожал плечами.

– Да какой гений... Так, соображаю кое-что по мелочи. Знаете, госпожа Янечкова, что мне непонятно – здесь, ну, я имею в виду за границей, чего только не напридумано, а половина всех фишек просто так пропадает. Как будто придумывали одни люди, а пользуются совсем другие, глупые.

– Во-первых, – сказала Дана решительно, – забудь такое обращение – «госпожа Янечкова». Я тебе такая же госпожа, как ты мне король Аравийский. Дана я, понял, русский мальчик Ваня, Дана! Во-вторых, как это ни печально, ты прав. Те, кто просто пользуется изобретениями, всегда глупее изобретателей. С другой стороны, зачем миру столько умников? Но ты все равно молодец. Ладно, я вот что хотела у тебя спросить: ты Фила Карпентера давно последний раз видел?

– Нет, полчаса назад примерно. Он заходил проверить, как у меня дела. Я ему уже сказал, а вам не успел... Спасибо вам большое, гос... Дана, вы так здорово придумали насчет того, чтобы мне техником сюда устроиться. И господин Карпентер тоже помог с документами и вообще...

– Так где он сейчас ? – перебила его Дана. Иван растерянно поморгал.

– У себя, наверное. Я не видел, куда он потом пошел. Хотите, сбегаю по-быстрому?