– А пуговицу-то забыла! – крикнула я ей в спину.

– Дай сюда. – Форстад вырвал у меня из рук костяную пуговку, приставил к пиджаку и выругался: – Эден, что у тебя за характер?

– Характер, может, непростой, зато широкая душа. Я спасла тебя от вывиха челюсти: ты так зевал, что даже мне самой стало неловко. Можешь не благодарить.

– И не собираюсь! – ругнулся он. – Пришьешь!

– Рискуешь, котик, – отсоветовала я.

На некоторое время возникла странная пауза. Илай с подозрением сощурился:

– Признайся, это ты прошлой осенью повесила мои брюки на флагшток.

– Имеешь в виду собственными руками?

– Ну, конечно, – наконец беззлобно хмыкнул он, – кому еще придет в голову светлая мысль спалить чужую одежду.

– Форстад, почему мы говорим о твоих сожженных портках, если у меня Дживс пропал? – возмутилась я. – Думаешь, я не догадалась, что значит эта твоя корона? Ты ведь специально его притащил на вечеринку!

– Ах, корона… – протянул Илай. – Просто мимо торговой лавки проходил, смотрю: отличная корона. Подошла?

– А тебе?

– Не пробовал.

– Очень напрасно! Начнет жать – голова на балу заболит. Прими добрый совет: когда будешь покупать туфли, обязательно примерь. Иначе во время танцев намнешь ноги.

– Непременно прислушаюсь, – согласился он с самым серьезным видом, насколько может быть серьезный вид у человека с оторванной пуговицей на одежде. – Если ты выиграешь спор.

– Выиграю, не переживай. Ты лучше не теряй время и тренируйся ходить на каблуках – все равно обуешь туфли, даже если играешь нечестно…

– Прийти сюда было идеей Дина. Он вообще парень легкомысленный, если ты не заметила, а я наплевал на мужскую солидарность и даже подсказал, где он сейчас, – полностью снимая с себя вину, развел Илай руками. В том месте, где раньше красовалась пуговичка, разошлась замечательная дыра и обнаружился кусочек черной рубашки.

– Ну и где он?

– Оглянись, – кивнул он в сторону.

Мысленно уверенная, что Форстад подшучивает, я заставила себя обернуться и действительно обнаружила пропавшего подшефного кутилу! Он был при полном комплекте аристократа-сибарита: с галстуком-бабочкой, надменным приятелем Троем Остадом, парочкой смущенно хихикающих девиц и с двумя бутылями светящейся мути в руках. Почему-то из этого набора больше всего меня возмутила крылатая бабочка в горох, а не выпивка.

– Только не калечь его, как ты любишь, – с весельем в голосе подначил Илай.

– Не дождешься, – уверила я. – Ему еще экзамен на «отлично» сдавать.

Заметив своего лучшего друга, Дин поднял вверх бутыли, мол, глянь-ка, мужик, мы с выпивкой и красотками, но обнаружил меня, многозначительно упирающую руки в бока, и на роже нарисовалась ничем не замутненная паника.

Он резко остановился, словно врезался в невидимую стену, воровато оглянулся через плечо, ища пути к отступлению. Пришлось выразительно покачать головой, чтобы не смел прятаться. Все равно выловлю, выставлю с вечеринки и не сегодня, так завтра заставлю припасть к источнику незаменимых знаний – учебнику по базовому курсу высшей магии.

Испуганный Дин Дживс, естественно, поступил как Дин Дживс в обычном состоянии. Нет, он не уронил какую-нибудь девицу на грязный пол, а судорожно припал к горлышку бутылки.

– Паршивец! – охнула я.

И в этот момент кто-то выкрикнул через гул людских голосов:

– Облава!

Народ, словно оглушенный бахнувшей посреди хозяйственной башни шутихой, запереглядывался. Осознание, что это не дурацкая шутка, нахлынуло не сразу, прошло несколько долгих секунд, и пространство забурлило от хаотичного движения. Толпа первым делом качнулась в сторону единственной входной двери, очевидно, перекрытой отрядом дежурных.

С другой стороны, а куда бежать? В окно ведь не сунешься! Хотя прошлой осенью даже высота не остановила почтовых голубей, сегодня стаей собравшихся на очередной птичий слет, перелезть с четвертого на третий этаж. Сейчас я сама была готова выбраться на парапет, прилипнуть к стене хозяйственной башни и под ледяным ветром переждать облаву. Главное, чтобы потом окно не закрыли, иначе каюк.

Народ толкался, паниковал. Никому не хотелось оказаться пойманным во время пьянки, а потом до конца полугодия работать в замке уборщиком.

– Эден, прячемся! – Форстад дернул меня за руку и, крепко сжимая запястье, потащил в противоположном движению направлении.

– Возьмем Дживса!

– Какого к демонам Дживса?! – опешил он.

– А ты много Дживсов знаешь?

– Эден, сейчас не время для душевной широты!

– При чем здесь душа? Ему заниматься надо, а не полы драить. Я не собираюсь тебе проигрывать из-за какой-то облавы!

– Ты шутишь, да?

Я вырвалась, полная решимости спасти нерадивого ученика.

– Нет, ты не шутишь, – пробормотал Илай, видимо, внутренне смиряясь с тем, что придется прятаться втроем.

Дживса, по-прежнему сжимающего бутыли, мы выдернули из толпы буквально за шкирку. Почему он не избавился от улик, как сделал бы любой нормальный человек, оставалось загадкой.

– А как же Остад? – заканючил он, порываясь вернуться.

– Идет к демонам! – выругался Илай, увлекая нас в другой конец склада, где стояла громоздкая старая мебель, видимо, хранившаяся в башне еще с тех времен, когда королевскую резиденцию перестраивали под учебное заведение. – Шкафа на всех не хватит.

– Твоя гениальная идея – спрятаться в шкафу? – насторожилась я.

– Есть другие варианты?

Большой покосившийся гардероб с закрытыми наглухо дверцами нашелся в самом углу. Высоким измученным стариком он устало подпирал стену и прятался в глубокой тени.

– Эден, забирайся! – скомандовал Илай.

Не споря, я нырнула в пахнущее старьем деревянное нутро, но в голове крутилась неприятная мыслишка, что на единственной даме хотели проверить, не провалится ли дно и не сложится ли шкаф, как карточный домик.

Следом заскочил Дживс, немедленно шибанулся башкой о перекладину для одежных вешалок и выругался непечатным паролем от вечеринки. Потом забрался Форстад, аккуратно прикрыл за собой створки.

Места и воздуха стало катастрофически мало. Я прижимала скрещенные руки к груди и старалась не шевелиться. Парни возились, пытаясь провести совершенно ненужную рокировку. Кто-то протанцевал у меня на ноге, и я взвыла:

– Да остановитесь вы уже, кони! Все туфли копытами отдавили.

Соседи по гардеробу замерли. Они практически терлись носами, а я едва не тыкалась в бабочку Дживса. В душной темноте светились бутыли с алхимическим алкоголем. Где-то на другом конце склада грохотали и шумели.