litbaza книги онлайнНаучная фантастикаМЛЕЧНЫЙ ПУТЬ №3, 2016(18) - Татьяна Васильевна Адаменко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 84
Перейти на страницу:
счастлив с Адой – теперь-то уж точно он вспоминал только минуты счастья, так устроена память. Присутствие Баснера не раздражало и не возмущало, оно было лишним, как луна на небе в яркий полдень.

«И вы серьезно в это верите?» Разве это вопрос веры? Вот он, вот Баснер, и где-то сидит шиву Шауль. Это наблюдаемый факт, как можно было бы утверждать в статье, если бы он решился ее когда-нибудь написать. Остальное – интерпретации, гипотезы, попытки объяснения, можно спорить, приводить аргументы за и против.

– Верите вы или нет, – произнес Купревич, – но с этим теперь придется жить.

Баснер вздрогнул и обернулся.

– Не верю, – глухо проговорил он. – Не могу поверить, что Ады нет. Тут написано на табличке, но я не знаю иврита, непонятные буквы, обозначать они могут все что угодно, например, что Ада вернулась в Нью-Йорк, и мы разминулись по дороге, наши самолеты повстречались над океаном и помахали друг другу крыльями, и, если я позвоню, Ада возьмет трубку и удивится, что я делаю в Израиле, но я боюсь звонить, боюсь услышать, что она сердится…

Боже, какой бред он несет.

Купревич поднял с земли камешек и положил на могильный холмик. Там уже лежали десятка два. Он знал, что у евреев принято класть на могилу камни, а не цветы. Камни – память долгая, цветы – преходящая. Хотя, может, причина была иной, он не знал, и это не имело значения.

Баснер продолжал бормотать, Купревич слышал отдельные слова, не складывавшиеся в осмысленные фразы.

– Что-то должно произойти, – сказал он без надежды, что Баснер услышит и, тем более, поймет. – Может, чье-то решение. Поступок. Может, слово. Даже мысль. Что-то, что заставит миры разделиться. Склейки, насколько я могу судить по тому, что читал и по собственным работам, продолжаются очень недолго…

– Помолчите! – неожиданно взвыл Баснер и пошел на Купревича, заставив его отступить за чью-то могильную плиту. Купревич споткнулся, вынужден был, чтобы не упасть, опереться ладонью на памятник, отдернул руку.

– Молчите! – кричал Баснер. – Это все из-за вас! Ваша чертова теория! Ваша чертова наука!

Он тыкал в Купревича пальцем, но не мог достать. Баснер выглядел безумным, но Купревич понимал, что это безумие горя, шок, он сам был сейчас таким, хотя и держал себя в руках. Или ему казалось, что держал. Как он выглядел со стороны?

Разговаривать с Баснером было бессмысленно, и Купревич молчал. Надорвав голос в крике, Баснер опустился на колени, перекладывал с места на место камешки на могильном холмике, будто это могло изменить судьбу, реальность, будущее или прошлое. Что в его поведении было наигранным, что – искренним?

Что-то непременно должно произойти. Купревич говорил мысленно, сам с собой. Это не мысли были, а именно разговор, так он это воспринимал. Мысли никто прочитать не может, а мысленный разговор, даже если это разговор с собой? Может ли Баснер услышать?

Купревич знал, что не только разработанной, но даже сколько-нибудь определенной теории склеек в многомировой квантовой физике не существовало. Мироздание ветвилось в результате каждого элементарного физического процесса, квантовое мироздание порождало огромное число классических реальностей. В прошлом году – Ада еще только обдумывала, соглашаться ли на контракт с Камерным, – он опубликовал в «Ревю оф модерн физикс» две заметки, где изложил свои предположения о склейках, описал несколько достоверных, с его точки зрения, случаев, зафиксированных независимыми наблюдателями, причем одна из склеек произошла в ходе эксперимента по так называемой «квантовой магии»: бесконтактным наблюдениям, предсказанным двадцать лет назад израильтянами Элицуром и Вайдманом.

Мысли прыгали, и мысленная речь тоже была довольно бессвязной. Элицур, насколько было известно Купревичу, давно перестал заниматься многомировыми проблемами, а с Вайдманом, работавшим в Технионе, он года два назад завязал переписку по электронной почте, но мнения относительно склеек у них разошлись, и переписка угасла. Почему-то именно сейчас и здесь Купревич мысленно озвучил желание встретиться в Вайдманом, рассказать о том, что произошло, теперь тот не сможет отрицать, что склейки реальны, и, возможно, подскажет, как произвести ветвление-обрыв. Противоестественно, чтобы в одной реальности жили три мужа одной женщины! Трое мужчин, которые не только помнят свою жизнь с Адой, но могут доказать документами, что являются… являлись ее законными мужьями.

Баснер затих. Перестал перекладывать камешки, встал, отряхнул брюки, но на коленях все равно остались бурые пятна.

– Послушайте, – сказал Купревич, и Баснер вздрогнул.

– Послушайте, – продолжал Купревич, – мы сейчас в одной лодке. Кто мы здесь? Если начнем предъявлять права или претензии, показывать документы… А есть Шауль, который здесь родился, все его знают, и то, что Ада была его женой, тоже знают. Наверняка есть документы, фотографии и доказательства, что Ада переехала в Израиль, вышла за Шауля. А наши права… Подделка. Мы с вами – подделки для этой реальности. Нас нет.

– С чего вы взяли? – неприязненно, но без надрыва отозвался Баснер. – Можно сделать официальный запрос в мэрию Нью-Йорка. Там тоже документы. Все есть в компьютерах, все. Пусть сделают запрос…

Об этом Купревич почему-то не подумал. Действительно. Должны быть записи в компьютерах мэрии Бостона, документы на дом оформлены на них обоих. Общие знакомые, его коллеги и коллеги Ады охотно подтвердят…

С холодящим сознание ужасом Купревич подумал, что может получиться иначе: на запросы ответят, что супружеской пары Купревич не существует, в доме по указанному адресу живут и жили всегда другие люди, а те, кого он назовет знакомыми и коллегами, удивятся и станут уверять, что никогда не слышали ни о Купревиче, ни о его жене. И что тогда?

– Пусть Шауль сделает запрос, – повторил Баснер, уверенный, что в одной реальности сейчас существует и его мир, и мир Купревича. Его воспоминания реальны, его фотографии, документы, привезенные с собой, реальны так же, как все – самолет, аэропорт, Шауль, кладбище, могила Ады… Не может здесь существовать одна реальность, а в Нью-Йорке другая.

– Не станет Шауль этого делать, – сказал Купревич. – Зачем ему?

– Тогда я сам, – упрямо заявил Баснер.

– Запрос в мэрию?

– Конечно.

Купревич физически ощущал, как раздвоено сейчас его сознание: часть продолжала биться в истерике, вспоминать Аду, мучиться ее отсутствием, а другая часть холодно и логически пыталась разобраться в физике происходящего. Как именно склеились реальности, какие факторы главные, какие второстепенные, что стало точкой полифуркации, и возможно ли создать обстоятельства, при которых произойдет ветвление, и реальности разойдутся…

Они оба

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?