Жертва? Неужели он не знает, что горожане, можно сказать, всю жизнь едят рыбу и салаты, желая сохранить стройную фигуру? Джози посмотрела на поднос. Рыбы там не было. Не было ничего, кроме бутылки воды.

– А где мой обед? – спросила она.

– Должно быть, Фрэнсис забрал. Здесь так принято – убирать остывшую еду.

– Что?! – Она посмотрела на свои наручные часы и нахмурилась. Они показывали четверть пятого. Может, она ошиблась, переводя стрелки?

– Вы проспали больше трех часов, Джози.

– Не обманывайте. Я просто закрыла глаза.

– Точно, – согласился Гидеон. – В половине первого. А открыли их только теперь.

– Почему вы не разбудили меня?

– С какой стати? – удивился он. – Было ясно, что вам нужно немного вздремнуть.

– Ничего себе немного! Может, мне пришли письма… Сообщения… Мне нужно поговорить с поваром… Распаковать вещи… Проверить, все ли на месте, – перечисляла она в панике. – Да еще разложить по коробкам сотню подарков.

– Расслабьтесь, Джози. Здесь никто не суетится в полуденную жару. Берите пример с животных. Так делает каждый, у кого есть хоть капля здравого смысла. Повар – не исключение. – Он улыбнулся. – Сейчас самое время для отдыха.

Она взглянула на озеро. Возле воды уже начали собираться животные. Маленькая лань, две зебры, а потом и жираф величественно двинулся к берегу. Несколько мгновений Джози, словно в трансе, смотрела на все это, пока не вспомнила, что у нее есть работа. Повернувшись к Гидеону, она сказала:

– Принимая во внимание крокодилов, я думаю, что купанием в озере можно пренебречь.

– Разумно. А в бассейне?

– О да… знаю… «Вы можете сидеть у бассейна и любоваться купающимися в озере слонами, потягивая через трубочку охлажденное шампанское», – процитировала она. – Ваш рекламный буклет.

– По мне, звучит неплохо. – Гидеон расстегнул рубашку, демонстрируя загорелую грудь, поросшую мягкими темными волосками. – Сбрасывайте свою амуницию, а я позвоню на кухню.

– Что?!

– Вы сами предложили водную терапию. Я сомневался, но охлажденное шампанское меня подкупило.

Сочетание прохладной воды, разгоряченной кожи и красивого мужчины – слишком большое искушение для девушки, которая уже давно ни с кем не встречалась.

Впрочем, для людей ее профессии это естественно – они работают тогда, когда другие развлекаются. И она пошла на это добровольно.

– Вас не интересует никакая водная терапия, – уличила его Джози. – Вам просто хочется выпить.

– Если бы я хотел выпить, – заметил Гидеон, – то вряд ли остановил бы свой выбор на шампанском.

У нее масса дел. К тому же три часа она уже потеряла.

– Ладно, – вздохнула девушка. – Я доставлю вам контрабандой бутылку шампанского.

– Значит, вас это совсем не соблазняет?

О, еще как соблазняет!

– Мне многое нужно проверить, – сказала она, заставляя себя подняться. – Гости начнут прибывать уже завтра, включая и жениха с невестой.

– А-а…

– А-а? – Ей совсем не понравилось, как прозвучало это его «а-а».

– Думаю, мне придется кое-что вам сказать.

– Пожалуйста, скажите, что завтра вы уедете.

– Мне очень жаль, что мое присутствие явилось причиной ваших проблем. Почему бы вам не связаться с «Селебрити» и не сообщить, что кого-нибудь из гостей или персонала следует оставить дома? Неужели невеста не управится со своими юбками, если у нее будет на одну помощницу меньше? Или не сможет сама сделать макияж?

– Идея отличная, но несколько запоздалая. Все гости уже в дороге.

– Есть и еще кое-что, – тихо добавил он. – Но… Вы лучше присядьте.

– Не нравится мне все это, – проворчала Джози. – Ладно, говорите.

– Тэл Ньюман прибывает сегодня в Габороне. Вечером у него ужин с национальной сборной Ботсваны. Завтра мастер-класс для молодежной сборной. Потом – участие в параде, после чего его наконец отпустят.

– У меня есть программа. В общем, обычный день всемирно известной звезды футбола. И что из этого?

– Похоже, никому не пришло в голову организовать что-то для Крисси. Невеста решила прилететь прямо сюда.

– Прилететь сюда? Прилететь… Сюда… – повторила Джози. – То есть, значит, Кристал уже едет сюда? – Почему он называет ее просто Крисси? – И, зная это, вы меня не разбудили?!

– Нет, не едет… Она прилетела сразу после обеда, зашла за вами, но, увидев, как вы устали, не позволила вас будить.

– Что?! О боже! Где она? – Джози вскочила и потеряла равновесие.

Гидеон с трудом успел поддержать ее.

Она выдохнула короткое «ох», когда его руки обхватили ее талию.

Из его легких вырвалось глубокое «ух», когда Джози упала ему на грудь.

– С вами все нормально? – глухо проговорил Гидеон.

– Нет…

Его сердце стучало у нее под ухом, она вдыхала запах прокаленной солнцем кожи, а энергия мышц, казалось, перетекала прямо в нее.

– А с вами? – спросила Джози.

– Нет…

Она подняла голову, испугавшись, что нанесла его спине непоправимый вред. Однако губы Гидеона оказались слишком близко, и Джози глаз отвести от них не могла.

Его «нет» было того же рода, что и ее. Жар, исходивший от него, был вызван пламенем, вспыхнувшим в ответ на ее неосознанный призыв.

Они много говорили, в то время как их глаза и тела общались совсем на другом языке. На языке, которому не нужны слова.

Поцелуй Гидеона был медленным и совершенным, дразнящим и обещающим. Но этого Джози было мало. Она хотела его так, как женщина, побуждаемая древней потребностью сдаться, хочет мужчину, потому что только в его объятиях она почувствует себя в безопасности.

И, словно поняв это, его руки начали медленно двигаться по ее телу. Отвечая на молчаливый призыв Джози, Гидеон притянул ее к себе так, что она ощутила доказательство его потребности в ней…

Проклятая реальность пронзила ее сознание, словно осколок льда. Высвободившись из его объятий, она соскользнула на пол.

– Джози… – Гидеон тоже опустился на пол.

– Не надо. Скривив рот, она отпрянула в сторону. Подняла руку и вытерла губы, пытаясь стереть следы его прикосновений, вкус его губ, соблазн уступить…

– Что-то не так? – прошептал он.

На какое-то мгновение, на одно лишь короткое мгновение, в тепле его объятий ей удалось забыть… нет, не об этом сверкающем, наполненном солнцем мире, а о той темноте, что была внутри ее.

– Ничего. Дело не в тебе. Просто я… – Она тряхнула головой, будучи не в силах ничего объяснить.