Перед отъездом он се же принял ванну — естество просило быстрого завоевания одного или нескольких сексуальных объектов. Ведь на выезде можно и перестать отпугивать тех, кто повадится добровольно идти на х…

В салоне чартерного самолета было битком. И в основном летели отдыхать пары с детьми и одинокие женщины. Будет где разгуляться. И познакомиться нужно прямо тут. И не с одной, а с несколькими. Узнать отель, где собирается жить «целевая аудитория». Так что едва самолет взлетел, как Исаак отстегнул ремни и пошел гулять по салону.

И никого в своем бизнес классе не присмотрел. А вот в бизнес классе сидела одна такая красавица — явно немолодая, но со сделанными всевозможными операциями и грудью большой и красивой, к тому же лощеная, как лаковая сумка от Гуччи. И она, вскинув глаза, поняла, что вот он — парень, с которым можно не спать две недели. В том смысле, что не даст уснуть. А потом расстаться, дав неправильный телефон.

Эта мысль проскользнула каким-то несколько циничным выражением на натянуто-накаченном коллагеном или гиалоурановым гелем лице леди. И Исаак мысленно усмехнулся и решил эту в себя влюбить — ишь, покупательница тел! И он развернулся и ушел в свой салон. Но что-то в этой акуле бизнеса его зацепило. Дух соревнования! Ему бы хотелось воплощать свои идеи где-то более свободно, чем сейчас. И лицо незнакомки показалось ему привлекательным именно тем, что под маской, скроенной хирургом. Он почему-то представил ее подругой своей мамы в молодости. У мамы были подруги, которых судьба в девяностые вознесла в высь и ударила потом об землю. Но таких, которые остались над облаками не осталось. И он понимал, что нужен незаурядный ум и сноровка, чтобы «крутиться» как белка не просто в колесе того времени, а в колесе горящем. Ему было бы интересно с нею пообщаться. Но в койку не поддаться. Но сам он инициативу решил не проявлять. А ее разочаровало то, что на ее откровенный взгляд он не ответил. Подумаешь! Он разозлился из-за этой свернувшей с пути к сексу девки на весь женский род.

Но потом он увидел властную особу на другом конце ленты транспортера, пока ждали багаж. И оба они делали вид, что друг друга не видят. Тем более, что багаж их мчался, а не полз, как обычно. И Исаак увидел, как Миледи укатила свой престижный чемодан, мысленно с ней попрощавшись.

Но волею судеб их повезли в один отель. И уже по дороге они перестали сопротивляться фортуне. Уставились друг другу в глаза и в них будто волны плескались развратны мысли.

Меня зовут Светлана, — сказала дама как бы гиду, но покосилась на Исаака.

— А меня — Исаак, — сказал тот ей, беззастенчиво глядя прямо в глаза.

— Надо же, а выглядишь как русский богатырь.

— А я в папу пошел. Полукровка.

— Так про людей разве говорят? По- моему только про коней.

— Вообще- то по гороскопу я Стрелец, так что конь во мне тоже каким-то боком присутствует. То есть, не боком, а крупом. — сумел заставить улыбнуться эту надменную леди Исаак.

— А вот я не в гороскопы, не в Бога не верю. Только в себя. — Эту банальную фразу она сказала как-то особенно искренне.

— Удобная религия, — усмехнулся Исаак. — Идола всегда можно увидеть в зеркале.

И она рассмеялась его шутке. Неловкости не стало между ними. И в окне на фоне прекрасных пейзажей они вглядывались в лица друг друга и вслушивались в слова. И в каждом из них искали скрытый смысл, который в их случае был

— Хотелось бы узнать вас как можно ближе, — нагло сказал Исаак. Остальные туристы уставились на Свтлану во все глаза. Как она его отбеет.

— Только в микроскоп не разглядывайте, — отшутилась она. Но улыбнулась поощрительно.

В отеле они оформялись долго и нудно — комнаты их оказались неубранными к моменту заселения. Хотя у обоих было забронировано по люксу. Что удивило Лайму. Не походил Исаак на того, кто будет платить за шик и понты. Она-то отрывалась за все те годы, когда ей, преподавателю вуза, пришлось корячиться с тяжелеными сумками — быть так называемой «шопницей», чтобы заработать первоначальный капитал. И грыжу она заработала в боку, и спина ныла при одном воспоминании. Светлана постаралась не только вычеркнуть из памяти те времена, когда спала «с крышей», смрадным бандитом Перцем, откинувшимся с зоны строгого режима, а тот ее не только того, но и бил, и даже нож к горлу приставлял, заставляя делать все, что не попросит. А требовал он секс анальный. А потом его убили — не она. Хотя и обрадовалась. Зато теперь тот, кто прикончил тогда Перца — Витя Мыло — стал не только во главе группировки Перца, но и ее мужем — любящим и нежным. Но только с ней.

А она изображала страсть, но отрывалась с красивыми мальчиками на отдыхе. И Исаак должен был стать ее двухнедельным любовником.

Но тут они разговорились.

— Мне люкс этот владельцы компании заказали. Путевку купили, как премию за то, как я в их отсутствие работу устроили лучше, чем при них была. — поведал женщине Исаак. И та насторожилась, будто гончая, учуявшая дичь.

Ага, парень дока в бухгалтерии. А ее мама, которая была бухгалтером ее фирмы бессменно, стала восьмидесятилетней и из-за катаракты почти ничего не видит. И Светлана Петровна Рыбкина решила, что придется пожертвовать коротким романом с Исааком ради долго сотрудничества. И предложила ему работу. Удвоив его немалую зарплату у Грассов. Разговор произошел прямо в холле отеля, И Исаак обещал подумать.

Но когда они поднялись на последний этаж в соседние люксы, он направился вслед за Светланой Петровной в ее люкс. Женщина вздохнула и восприняла «конвертируемый секс», как условие согласия Исаака. И не пожалела.

Как только она аккуратно разделась, повесив в шкаф все с себя, Исаак раскидал по комнате свою одежду, и, взвалил упругое, мягкое тело с огромной грудью к себе на плечо, отправился вместе в душ, присев при проходе чрез дверь. Чтобы не поцарапать самую красивую и розовую попу, какую только можно вообразить. И вскоре под струями воды он это чудо гладил, целовал и мял.

— Вот значит, как это приятно, когда начальству лижут задницу — сказал он, внедряясь в горячую глубину влагалища.

— Слава Богу, что ты направился туда, куда надо, — сказала Светлана, — а то я думала, что ты тоже в тюрьме сидел.

Мозг Исаака в этой ситуации не мог