в Сестрорецке, а в Питере. В торговый центр заехала по дороге от сына, и там Константин Ливерьевич с дамой. Она молодая. Не девочка, конечно, но твоих примерно лет, может, чуть старше. Эльвира бы увидела – умерла. Но блюдет он себя, чтобы никто ничего не узнал. Репутацию бережет. Это и верно. Город маленький, он учитель, вся жизнь на виду. Вот если серьезно сладится с кем, тогда можно и рассказывать. Но это вряд ли, уже восемь лет один да один. Я как-то спросила по-соседски. Шашлыки мы тут у нас жарили, выпили немного, вот я и решилась. А он так серьезно посмотрел на меня и сказал: «Я, Светлана Леонидовна, однолюб». Вот как бывает.

Женщина вздохнула.

Еще за час они расправились с крыжовником, Светлана унесла таз в кухню, где поставила на плиту, а сама накрыла стол к обеду. Лика начала отнекиваться и прощаться.

– И не думай даже, – прервала ее неловкие отказы Светлана. – Ты так мне помогла, я бы одна еще несколько часов корячилась. И незачем тебе в ресторане обедать. Дорого там, поди. А у меня окрошка на домашнем квасе и курочка, с черносливом тушенная. Что ж мне одной обедать, в компании-то веселее!

Лика позволила себя уговорить. Светлана ей нравилась, как и новая атмосфера ее старого семейного дома. Здесь по-прежнему жила любовь, а потому и дом не старел, не болел, не рассыпался, не стонал под ногами. Жизнь продолжается, вот что давал он понять присматривающейся к нему Лике. Впервые за много лет она с этим согласилась.

* * *

У Светланы она просидела до пяти часов. Их ладно текущую беседу прервал телефонный звонок Антона Таланова, сообщившего, что он сдал свою срочную работу и готов приступить к обязанностям сопровождающего.

– Если ты не передумала, то завтра съездим на кладбище к твоему деду. Отправимся на машине, все-таки не близко. Зато сегодня я предлагаю прокатиться по окрестностям на велосипедах. Ты как, готова к физическим нагрузкам?

Лика неожиданно воодушевилась, хотя к сильно спортивным людям себя не относила. Более того, на велосипеде она в последний раз сидела в далеком детстве. Здесь, в Сестрорецке, вся ребятня гоняла на великах, и у нее он тоже был, подаренный дедом. Она никогда не забирала велосипед домой, потому что зимой на нем все равно не покататься. Он оставался ждать ее в Сестрорецке до следующего лета и сгинул после продажи дома.

Бабушка тогда вообще практически ничего с собой не привезла, только одежду. Даже альбом с семейными фотографиями остался в старом доме. Лика все хотела спросить Светлану, куда он подевался, но так и не решилась, боясь услышать, что его выбросили. Кому нужны старые воспоминания?

– Давай прокатимся, – сказала Лика Антону. – Только недалеко. Я не садилась на велосипед двадцать лет.

– Боишься, что разучилась? Так это невозможно.

– Нет, просто боюсь, что вдруг упаду, да болеть все будет с непривычки потом.

– Ладно, недалеко так недалеко. Ты сейчас где? В отеле?

– Нет, у Светланы.

– Тогда приходи к моему дому, а я пока выкачу велосипеды. Ты помнишь, где это?

– Конечно. – Лика даже засмеялась, оттого что, по его мнению, могла это забыть. – Через две минуты буду.

Распрощавшись со Светланой и получив приглашение приходить в любое время, Лика вышла из калитки, повернула направо и по все той же узкой улочке-тропинке пошла к видневшемуся неподалеку дому, поблескивавшему синей, разумеется новой, крышей. Да, многое здесь изменилось за двадцать лет, и даже те дома, которым повезло не быть снесенными, выглядели по-новому.

Антон уже ждал ее снаружи забора, к которому оказались прислонены два велосипеда. Один она уже видела накануне, на нем Таланов приезжал вчера к Светлане, а второй оказался тоже новеньким, блестящим, довольно дорогим и явно женским. Это Лика поняла, хотя совсем не разбиралась в велосипедах.

– Откуда у тебя женская модель? – спросила она на правах почти старшей сестры. – Дамы сердца?

– Нет, мои дамы не посягают на мое сердце, а следовательно, и на территорию настолько, чтобы хранить у меня свои велосипеды. Это моей младшей сестры, Юльки.

– У тебя есть младшая сестра? – Лика удивилась, потому что в ее воспоминаниях Антоша являлся единственным ребенком в семье Талановых, отчего и капризен был без меры.

– Да, родители решились на второго ребенка, когда мне исполнилось десять и им надоело надо мной трястись. Это сильно улучшило мой характер, потому что они наконец-то от меня отстали со своими заботами и переключились на сестру. Юльке восемнадцать, первый курс оканчивает. Чумовая девица, я вас обязательно познакомлю.

Да, привычный детский мир необратимо изменился. Другими стали не только дома, но и люди. Лика подошла к велосипеду, сверкающему на солнце хромированными частями, опасливо взялась за руль, перекинула ногу, коснулась педалей, села и покатила так легко, будто делала это каждый день.

– Здорово! – крикнула она Антону, с улыбкой наблюдавшему за ней. – Догоняй!

Идя сюда, она решила, что Таланов именно тот человек, которому можно рассказать про таинственное ночное происшествие, не опасаясь, что тебя поднимут на смех. Нет, Лика вовсе не думала, что ему что-то известно про случившееся на пляже. Его дом стоял совсем далеко от берега, так что никаких криков он слышать не мог, но ей же очень нужно с кем-то посоветоваться или хотя бы просто выговориться.

Впрочем, сейчас, с велосипеда, это не так-то просто сделать. Они то ехали рядом, то выстраивали своих железных коней друг за другом, да и за дорогой нужно было следить, не отвлекаясь на разговоры. Еще свалиться не хватало. Проехав через Средний парк, они вернулись на берег Финского залива, слезли с велосипедов и уселись на больших камнях, оставшихся с их детства.

– Антош, мне нужно с тобой поговорить, – сказала она, легонько вздохнув.

– Я тебя слушаю, – тут же откликнулся Таланов.

Лика начала рассказывать, четко следуя логической линии, как бывало всегда, когда ей нужно выступать публично. И про сон рассказала, и про сделанные выводы, и про то, как, услышав крики, пошла на пляж, и что было потом.

– Это же опасно, – заметил Антон. – Луша, как ты могла так рисковать? Почему ты мне не позвонила?

– Ночью? Из-за того, что мне что-то послышалось?

– Ладно, это уже случилось. Просто пообещай, что больше ты никогда так не поступишь.

Вид у него был такой серьезный, что Лика даже улыбнулась. Вырос мальчик, ой как вырос!

– Хорошо, обещаю.

– Ладно. Теперь давай рассуждать логически. Я бы разделил эту ситуацию на две части: то, что произошло двадцать лет назад, и то, что сейчас. Основной вопрос: ты вспомнила, что произошло тогда на пляже или тебе это приснилось?