Остальные обделенные мало интересовали Нэтти. За кулисами разыгралась настоящая драма. Слезы, обиды, сплетни, упреки, косые взгляды друг на друга и на победительниц. Нэтти не понимала, как можно расстраиваться из‑за такой ерунды. Подумаешь, конкурс красоты! Это же все условно! Но девушки рыдали громко и всерьез. Зареванная брюнетка посмотрела на Нэтти с ненавистью.

— Все у них куплено, у этих москвичей, — услышала она. — Приехали тут…

Дальше было совсем уже непонятное шипение. Молчаливая холодность остальных конкурсанток не удивила Нэтти, но все равно было неприятно.

Кто‑то должен оказаться избранным. Без этого никак нельзя. Есть титул — значит, у него должен быть хозяин. Если бы не Нэтти, то вся ненависть досталась бы другой. А шанс есть у всех. Работай, и все получится. Удача не так слепа, как о ней говорят. И зря они так огорчаются.

Нэтти от ее нового титула достались пока одни неприятности. Все деньги забрала Раскатова, шуба не понадобилась, потому что уже наступила весна, бриллианты в короне были фальшивыми, круиз отложили до лучших времен. Нэтти много и долго фотографировали, потом повезли на бесконечный банкет, где нудные типы, увязая в комплиментах, как в липком тесте, выказывали ей свое восхищение. Евгения Львовна, как всегда, следила за каждым проглоченным куском. Дик держался на расстоянии. Он знал свое место. Нэтти терпела, мечтая только об одном: упасть наконец в кровать, — сбросив туфли на высоких каблуках. Она очень устала. Лицо изнемогало под толстым слоем грима, корона давила с такой силой, что голова уже раскалывалась от боли. Всеобщее восхищение вызывало тошноту, будто объелась сладкого. Ужасный день! Как жаль, что отныне его придется называть самым счастливым днем в жизни. Нэтти словно услышала вопросы журналистов:

— Когда вы почувствовали себя самой счастливой? Как это было?

«Когда все оставили меня в покое», — ответила бы она. И вдруг, задумалась: а когда это случится? Оставшись в номере одна, она вздохнула с облегчением. Свершилось. Теперь надо подождать. Какова‑то будет реакция на ее победу?

Они уехали из города на следующий день: победившая четверка с главным трофеем, громко именуемым королевской короной. Дик откровенно смеялся над этим атрибутом верховной власти, открывающим Нэтти дорогу в высшие сферы.

— Как же условен наш убогий мир! — философствовал он, щелкая по стекляшкам короны. — А быть может, в одной из деревень, мимо которых мы сейчас проезжаем, сидит у окошка какая‑нибудь Варвара‑краса, длинная коса — ее и перекрашивать не надо, и ресницы ей клеить, и королевской походке учить…

— Ресницы у меня свои, — тут же вставила Нэтти.

— Ну да. И все‑таки ерундой мы занимаемся, — с сожалением сказал Дик.

— Ты на этой ерунде квартиру себе заработал, — отреагировал Новлянский.

— У тебя ложная информация о моих доходах. Квартира досталась мне в наследство от родителей. И потом: тебе кто мешает? Совершенное тело так же дорого, как и совершенное лицо.

— Я халтуру на дом не беру.

— Правильно, зачем тебе? Мужчины по вызову обслуживают состоятельных дамочек у них же на дому.

— Да хватит вам ругаться! — попыталась растащить их Нэтти.

— Заткнитесь! — конкретизировала Раскатова. Эжени чувствовала, как отношения в команде становятся напряженными. Нэтти стравила‑таки Алекса и Дика. Зачем? Новлянский перед ней теперь явно заискивал, Дик был более сдержан, но за его шуточками Евгения Львовна чувствовала нешуточную страсть. Бросила на Нэтти внимательный взгляд: что между ними было? Как быстро девчонка окрутила мужиков! А те многое на своем веку повидали! Уж красоток точно. Под стук колес Евгения Львовна пыталась осмыслить происходящее. Возможно, недалек тот день, когда произойдет и ее столкновение с девочкой. Уж очень быстро птичка оперилась! А терпеть ее придется.

Нэтти по приезде в Москву первым делом позвонила Вике. Новлянский очень неохотно дал свой мобильный телефон. Он уже попытался высказать Нэтти претензии, касающиеся закрытой перед носом двери. Но запутался в сочиненной ею небылице и проглотил ее, сделав вид, что конфетка не такая уж горькая. Нэтти же сейчас интересовалась только Викой. Услышала ее голос и обрадовалась.

— Вика? Я вернулась. Как там у тебя дела?

— Ой, ты себе даже не представляешь! Потрясно! Моя новая прическа произвела фурор!

Перед самым отъездом на конкурс Нэтти уговорила Дика поработать над имиджем Вики. Сделать ей нечто похожее на собственную прическу. Теперь подруга пожинала плоды.

— Значит, дело сдвинулось? — спросила Нэтти.

— Не то слово! Эта грымза всерьез думает, что я ею восхищаюсь! Я даже могу бывать у них в доме.

— Отлично.

— Сколько ты еще выдержишь?

— Не знаю. Вообще‑то мне начинает нравиться, — откровенно сказала Нэтти.

— Да? — удивилась подруга. — А раньше ты говорила…

Нэтти послышалось в ее голосе недовольство. В чем дело? Неужели женская зависть? Ревность? Очень вовремя!

— Вика?

— Да.

— Я очень рада, что все так сложилось. У тебя теперь своя жизнь, а у меня своя. Пусть так оно и остается.

— Но мы же по‑другому договаривались…

— А теперь мне нравится мое положение. Скоро я всех заставлю делать так, как захочется мне. Тебе понятно?

— Как ты изменилась!

— Меня научили не замечать соперниц. Я одна такая. Понимаешь? И мне все удается.

— Когда мы встретимся?

— Я буду звонить…

…Нэтти и не заметила, как пролетело два месяца. Она готовилась к новым победам и была страшно занята. То, как развивались ее отношения с Диком, слегка разочаровало. Она ожидала большего. Когда новизна ощущений прошла, он вдруг показался скучным.

Периодически ложась с ним в постель, Нэтти с удивлением чувствовала, что гораздо больше удовольствия получает, когда Дик гримирует ей лицо или возится с волосами. Это была любовь через зеркало: к тому, что могло бы сейчас произойти, но не происходило из‑за присутствия посторонних: Она закрывала глаза и воображала, как бы это было. Когда они были в постели, ей не хватало вдохновения Дика, той чувственности, с которой он работал с женщинами перед зеркалом. Но рассказав о себе все, она уже не могла прекратить эти отношения. Ведь он теперь знал о ней правду. И кроме него, помочь ей бьшо некому. Дик догадывался, что у Нэтти нет любви к нему, но сам чувствовал, как начинает зависеть от нее все больше и больше. Из‑за этой прогрессирующей, как неизлечимая болезнь, страсти Дик рассказал в итоге про себя самого все. А главное — про Раскатову. Он дал Нэтти ключи к ней. Следовательно, ключи к свободе. Вскоре после конкурса Эжени и ее воспитанница впервые вступили в конфронтацию. Новоиспеченная королева поинтересовалась судьбой заработанных денег, и получила вполне исчерпывающий ответ: