– Я понял вас, Джанки, – сказал Атлас. Левая бровь поднялась, он беспрерывно поводил плечами и мелко качал головой взад-вперед. – Я не переношу, когда на меня кричат. Отпустите.

Я сделал шаг назад и протянул руки ладонями вверх. Он принялся отсчитывать монеты, а я стоял, раздумывая над тем, что, кажется, находился только что в полушаге от смерти. Когда дергал его за воротник, полы куртки разошлись, и краем глаза я заметил то, что скрывалось под ней. Широкая перевязь, вся в петельках, и в каждую продет короткий дротик с черным оперением. Не обычный, похожий на толстую иглу, а плоский и шириной с мизинец – словно длинная пластинка с зазубренным кончиком. Всего их там было около полусотни. И несколько последних секунд моей гневной речи правая рука Атласа была поднята, так что пальцы лежали на одном из дротиков.

Он молча ссыпал в мои ладони монеты, вытер слезы и сказал:

– Здесь семьдесят пять и десять червонцев.

Я рассовал золотые по карманам и улыбнулся ему:

– Так лучше. Имейте в виду, перед тем, как мы попадем на базу, вам придется еще потратиться.

Я отвернулся и зашагал к Ат’Ланчи, недоумевая, почему опаздывают каменные – и тут как раз они появились.

Эплейцы ехали на четырех камелопадах, а еще трех зверей вели на поводу. Когда они остановились, я сделал шаг в их сторону, ожидая, чтобы каменные увидели двоих эльфов и уразумели – один из них наш заказчик в этом деле.

Дакот осадил камелопада, зыркнул по сторонам и рявкнул:

– Ну чё, едем? Вот зверюги, садитесь и ходу…

Я с удивлением глянул на него, потом на остальных эплейцев. По близнецам вообще ничего невозможно было разобрать: они сидели в седлах как истуканы, и выражения лиц я бы определил самым подходящим для них словом – каменные. Младший, Салга, ворочался и скреб затылок. Решив пока не обострять вопрос с эльфами, я скомандовал остальным:

– Ладно, двигаем.

* * *

Городская стена скрылась из виду, по широкой дороге мы ехали вдоль гряды холмов. Впереди – Атлас Макинтош, за ним лярва с Атом в корзине и Лоскутер, потом я, а позади всех – каменные. Я достал деньги, отсчитал полсотни, обернулся в седле и протянул монеты Дакоту.

– Половина от вашей сотни, как договаривались. Остальное после работы, вместе с тем, что вы отдали за зверюг.

Мой камелопад бежал ровной иноходью. Морда с обвисшими губами тупая, изо рта желтыми прядями висит слюна. Два мощных горба, между которыми находилось седло, чуть покачивались.

Дакот с явным удовольствием пересчитал деньги и кивнул. Я собрался подъехать к Ат’Ланчи, но тут Салга подал голос.

– А наш хозяин, – негромко произнес он, – кто?

– Видишь этого парня в пятнистой куртке?

– Ну…

Я не оборачивался и выражения его лица не видел, но и этого «ну» вполне хватило. Тем более что Салга тут же добавил:

– Да это ж какой-то грязный эльфишка! Мы на эльфа работаем?

Приостановив камелопада, я развернулся между горбами и скомандовал старшему братцу:

– Дай Салге одну монету.

Дакот вылупил на меня глаза. Я кивнул ему, эплеец выудил золотой и протянул младшему, который, не понимая, что происходит, взял его.

– Это тебе за беспокойство, – произнес я. – Вали назад.

Повернулся и ударил каблуками в бока животного. Камелопад, чмокнув губами, затрусил вперед.

– Э… – донеслось сзади. – Чего такое, Джанки?

– Возвращайся в город.

– Да я… Да ты чего, братуха? Да я ж не… Дакот, на, забери обратно!

– Дакот, не бери, – сказал я. Салга шумно вздохнул:

– Джа, все, все, прекрати! Эльф так эльф, мне какое дело? Я ж так, не со зла… Мне просто эльфа слушать неохота.

– Не хочешь возвращаться?

– Не, чё ты, деньги нужны!

– Значит, слушай сюда. – Все это время я сидел лицом вперед, а теперь обернулся. Салга ехал рядом, я вытянул руку и сильно ткнул его пальцем в грудь. Палец заболел. – Ваш командир в этой работе – я. Эльф башляет, но слушаетесь вы меня. А чьи деньги потом в «Неблагом Дворе» спустите, это вас не колышет. Понятно?

– Все понятно. Я ж просто…

– Так ты понял?

– Да понял, но просто…

– Еще чего-то сказать хочешь, Салга?

– Не… – Он потупился. – Все путем.

– Отдай монету Дакоту.

Опять пнув камелопада, я поравнялся с Ат’Ланчи и Лоскутером. Эльф ехал молча, Ат что-то бормотал, ворочаясь в корзине, то и дело поправлял сползавшее одеяло.

– Задаток. – Я протянул руку ладонью вверх. На ладони горкой лежали монеты.

– Эге… это хорошо… – Голова и плечи Ата появились над краем корзины, детские пальчики сгребли монеты. Лярва на ходу повернула голову и мигнула. Или подмигнула, кто ее знает.

– Эплейцы чем-то недовольны? – неожиданно спросил Лоскутер. Слух у него всегда был отменным, как и зрение.

Я покосился на прямую спину Атласа, ехавшего впереди всех, и сказал:

– Салга у них самый разговорчивый. Выражал недовольство, что заказчик – эльф.

Лоскутер ничего не ответил. Ат, разобравшись с монетами, опять высунулся из корзины.

– Надо бы привал устроить, Джанки.

– Мы спешим, – возразил я.

– Я так понимаю, обеда не будет?

– Поедим в седлах.

– Ну, можно… Эй, а остановиться все равно надо. Мы ж, почитай, так ничего и не знаем. План нужно чтоб ты изложил.

– Это да, обязательно. Но позже, уже в пустыне. У каменных память короткая, так что лучше уже перед самой работой.

– Эге, тут ты прав, – согласился он.

Лоскутер вдруг, ни слова не говоря, потянул поводья и заставил камелопада подняться на вершину холма, мимо которого мы как раз проезжали. Там он некоторое время стоял неподвижно, а потом махнул рукой.

– Топайте дальше, – приказал я остальным. – Нагоним.

Когда мой камелопад остановился возле Лоскутера, эльф протянул короткую подзорную трубу.

– Посмотри назад.

Я привстал на стременах, глядя в трубу вдоль линии холмов.

Деревья, заросшие травой и кустарником склоны, небо, зеленое и синее…

Серое.

Я пригляделся.

Труба – старая и слабая, с мутным стеклом, но все же я разглядел их. Десятка два или около того. Не пешие. Кажется, тоже едут на камелопадах, хотя с такого расстояния трудно разобрать. Скорее всего, либо эльфы, либо люди. Хотя, может быть, и кто-то еще. Двигаются туда же, куда и мы.