Мужчина уже приготовился и ждал, когда она начнет его удовлетворять.

– Ну ты будешь работать или нет? У меня времени в обрез! Если не хочешь, я сейчас другую соску позову! – он грубо взял ее голову и направил к своему члену.

Ангелина набрала слюны и взяла в рот его ствол. Инструмент этого наглого типа был довольно большой, соизмеримо и пропорционально его огромному владельцу. Она при всем желании не смогла бы полностью поместить его в рот. Даже половина этого размера во рту заставила бы испытывать сильный дискомфорт. Ее этот факт нисколько не радовал, потому что большие члены требовали больших энергетических затрат.

Взяв в рот головку члена, она облизала его и стала делать поступательные движения головой, насаживая свой рот на его торчащий стержень.

Она не играла с ним язычком, не задевала уздечку, не исследовала расщелину в члене, как она это делала своему любимому гному, одному из ее начальников с работы. Именно он и научил ее многому в искусстве минета, когда они ласкали друг друга долгими ночами. Сейчас она просто и механически работала ртом, насаживая голову на детородный орган насколько могла и рассчитывала, что этот хам быстро кончит и уйдет. Но хам не планировал сдаваться так быстро.

“Осталось еще пятерых обслужить и на сегодня можно отдыхать! А я еще думала, может быть сделать в день по десять человек и последний день дать челюсти отдохнуть! Оказывается, работать ртом не так-то и просто, как кажется!” – Ангелина мучилась от неприятного ощущения перенапряжения в челюсти, но старалась как могла, чтобы угодить хамловатому гостю и заставить его кончить. Ей хотелось ускорить процесс, чтобы к вечеру как следует отдохнуть.

Спустя десять минут яростного сосания, Ангелина стала снижать скорость и вскоре остановилась.

– Че сосочка, устала? Я тебя уморил? Ты от меня жалости ждешь? Работай, деточка! Никто за тебя это не сделает!

Ангелина не реагировала на его выпады. Отдышавшись и расслабив челюсть, она снова принялась еще более яростнее сосать член нахала. Для скорой помощи своей бедной челюсти, она пустила в ход свои шустрые ручки, одной рукой зажав ствол детородного органа и второй массируя его промежность, добираясь до его яичек.

– Да, да, трогай мои яички, мне это нравится! – застонал хам, – мож хошь пососать их? Давай, пососи их, не ломайся!

Ангелина уже не выдержала, вытащила член изо рта и стала возмущаться:

– Мы договаривались на минет, я не буду сосать ваши яйца. И вообще, скоро вы наконец-то, кончите? Я уже устала! У меня такое чувство, что вы издеваетесь надо мной! Мне сегодня еще много работать!

– Ну так работай! Я же те как раз и даю работу! Какая ты строптивая, гадина, попалась! А в красной комнате-то, мышка-мышкой. Че же ты своему хозяину не выскажешь в лицо, что он тебя задолбал? Че же ты с ним не такая смелая, как со мной? Че, кишка тонка?

Девушка почувствовала снова прилив панической атаки, все сходилось, не зря ей этот человек казался знакомым, но она отогнала эту мысль, подумав, что у нее дежавю. Теперь она узнала его. Это был один из тех подручных горилл-прислужников, кто в самый первый раз привел ее в красную комнату и связывал. Он тогда с ней очень грубо обращался. Теперь она точно осознала, это был тот самый человек, просто сейчас он был без своей идиотской униформы и не такой покорный и исполнительный, как там.

– Ну че заткнулась? Ты сюда болтать пришла или работать? Делай, че я тебе скажу и все у тебя будет хорошо. Если будешь выкобениваться, скажу парням, что ты сифиличка или кусаешься, и больше ты здесь не будешь работать! – У Ангелины снова навернулись слезы и она зарыдала от безысходности. От нервного перенапряжения у нее снова заболел кишечник с нарастающей силой и что-то там снова начало резать и колоть. Она неожиданно почувствовала, что там открылись кровоточащие раны и в них наливают раскаленную сталь. Перцовые свечи не обошли стороной только зажившие язвы и, судя по всему, открыли их снова.

“Как же меня все это достало! Не могу больше, не могу! Лучше умереть, чем жить так!” – она с ужасом обернулась и посмотрела на сидящего на столе мужчину, который держал за волосы одну из ее “подруг по несчастью”, а та безропотно отсасывала ему член. Потом посмотрела на другие столы, везде работа кипела полным ходом. Один из мужчин встал со стола, положив на него монетку, удалился. Девушка, сосавшая у него быстро взяла монетку и спрятала в кармане своего балахона-плаща, точно такого же, как и у Ангелины. А потом сразу же отправилась к следующему клиенту.

– Ну че, так и будешь сидеть и гипнотизировать мою промежность или уже закончишь начатое? – хамоватый мужчина выдернул Ангелину из ее мыслей и она вздохнув, снова принялась сосать член этому подонку, игнорируя его просьбу полизать ему яйца.

– А твой хозяин знает, чем ты тут занимаешься? – не унимался мужчина.

Ошарашенная таким вопросом невольница резко замерла и выпучила на него глаза.

– Не говорите ему, пожалуйста! Он не должен знать! – испугалась она.

– Я не скажу, но и ты веди себя прилично, не обижай меня, будь ласкова. Я же с тобой стараюсь по-хорошему! – Он погладил ее по голове, убирая волосы назад, – поработай, пожалуйста, язычком, полижи мои яички, я буду тебе очень благодарен.

Ангелина нехотя переключилась на его яйца и принялась их лизать. Вылизывать промежность этого хама было не приятно вдвойне, но она испугалась, что он может рассказать Вячеславу, чем она тут занимается в его отсутствие. Представив его лицо, когда он узнает, что она тут подрабатывает на минетах, Ангелину словно ударило током.

“Он разочаруется во мне и откажется от меня совсем! Бросит здесь умирать и тогда всевозможные боксеры и другие извращенцы будут насиловать меня, пока я окончательно не погибну! Нет, этого допустить нельзя! Я должна доказать Вячеславу, что нужна ему, должна любой ценой заставить его забрать меня отсюда! И я это сделаю!” – оптимистический настрой помог Ангелине игнорировать кишечные колики и бесконечные издевки хама, которому она пыталась доставить удовольствие и она начала с удвоенной силой лизать его яйца и дрочить рукой член.

– Ну ты можешь понежнее? У тебя совесть есть? Сколько можно уже тебя учить? Бестолковая совсем! – мужчина кажется, упивался своим превосходством над бедной девушкой. Она не сразу поняла это, но осознав, возненавидела своего клиента-мучителя еще больше.

“Откусить бы тебе член, мерзавец недоделанный! Посмотрела бы я, как ты будешь смеяться и язвить!” – она закрыла глаза, чтобы не видеть его наглую рожу, которую он пытался просунуть и посмотреть, как она лижет, каждый раз, когда она поднимала голову для набора воздуха.

Спустя полчаса бесполезной дрочки, и вылизывания промежности хама, она уже отчаялась. Мужчина явно не собирался быстро кончать и планировать использовать ее дальше. Его слова, что он торопится, были всего лишь фикцией, на самом же деле, у него было свободное время и он до вечера никуда не спешил.

Челюсть несчастной девушки горела огнем, при каждом ее движении, скулы больно сводило и эта боль отдавалась по всему лицу, задевая даже коренные зубы.