Здание под номером 22 на улице Фобур де Сент-Оноре позже станет сердцем Дома Ланвен, оно возвышалось на месте бывшего аристократического особняка. Незадолго до этого его перестроили, и как в большинстве парижских доходных домов, на первом этаже находились коммерческие помещения, там были антресоль, четыре этажа и мансарды для слуг. Каждый этаж был разделен на две квартиры. На самом деле владение растянулось вдоль улицы Буасси д’Англа, с нее был виден фасад здания с огромными величественными эркерными окнами, самыми большими в столице[75]. На эту же улицу выходили окна двух жилых домов. Со стороны улицы Фобур Сент-Оноре виден единственный балкон на втором этаже, придающий зданию вид классического богатого особняка – этот образ вполне гармонировал с окружающими домами.

Тем не менее в квартале располагались не только роскошные магазины и шикарные особняки. В «Ежегодном альманахе торговли и промышленности» первое упоминание салона Жанны Ланвен по этому адресу, в доме 22 на улице Фобур Сент-Оноре, – 1893 год. Возможно, молодая модистка пользовалась только складом для хранения материалов и готовых товаров и пока не могла позволить себе снимать целое ателье. Согласно тому же «Ежегоднику», предприятие «Мода Ланвен (мадемуазель Жанна)» в 1893 году зарегистрировано на улице Буасси д’Англа, а по адресу: дом 22, улица Фобур Сент-Оноре, находилось предприятие, торговавшее вином.

Модели Жанны Ланвен, 1920

Трудно представить себе что-то более несочетаемое, чем шляпы и вино! С 1908 года Дом Ланвен располагался в здании, которое до этого занимали предприятия, не имевшие ничего общего с модой: фирма Костес с 1894 года торговала дичью и домашней птицей; фирма Эрикур – маслом и яйцами. К слову сказать, в начале века великий Дом «Эрмес» делил адрес Фобур Сент-Оноре, 24 – то есть здание напротив дома 22, на другой стороне улицы Буасси д’Англа, где он находится и сейчас, – с неким Гертрихом, торговцем сырами.

Первые результаты

Вначале работы было так мало, что нет ничего удивительного в том, что Жанна была не против соседства с винными бочками, тетеревами и сливочным сыром. Удивительно другое – она вполне успешно выдерживала конкуренцию в таком разнообразном соседстве. После исследования архивов Дома обнаружились бухгалтерские документы 1890-х годов: бухгалтерию вел Габриэль, младший брат, которому тогда было семнадцать лет. В 1890 году торговый оборот составлял 13 711 франков и 75 сантимов, а в следующем – уже вырос до 17 504 франков 60 сантимов. В тогдашней ситуации около 4000 франков уходило поставщикам; в кассе находилось 417 франков, на складе хранилось товаров на 806 франков.

Доход – 3145 франков и 80 сантимов, из которых 1719 франков – долг одной из клиенток, вероятно «кокотки»[76].

Для сравнения, годовое жалованье младшего лейтенанта французской армии в среднем равнялось 2700 франкам, командира роты – 3500, а майора – 5001. Учитель получал около 100–200 франков в месяц, в зависимости от квалификации, рабочий – в среднем 2 франка в день, а ребенок – 50 сантимов.

Кукла в кабинете Жанны Ланвен, конец 1930-х годов.

Фонд А. Васильева

Сама Жанна не так давно зарабатывала лишь 25 франков в месяц. Изменился ли уровень ее жизни в 1890 году?[77]

Получалось, что ее ежедневный доход составлял примерно 4 франка – не намного больше, чем раньше. Но теперь Жанна не так зависела от сезона, ей не надо было отправляться на заработки за границу, она украшала интерьер своего магазина и могла вкладываться в свое будущее. Изображения самого магазина относятся к более позднему времени – к 1908 году.

Фрагмент работы Эдгара Дега «У модистки», 1882

Шляпы разнообразных форм в интерьере будуара… В кресле сидит большая кукла – образец элегантной дамы в миниатюре, пример для подражания. По легенде, которую невозможно проверить, Жанна обдумывала модель шляпы диаметром 1,87 метра. Точно можно сказать одно: если даже тогда она еще и не успела выставить на витрину такую шляпу, то понимала, благодаря своему потрясаю-щему чутью на новые тенденции, что в моде грядет революция.

О ней же самой ничего не известно. Никто не знает, о чем она думала, каковы были ее желания, страдания. Детали ее прошлой жизни остаются загадкой. Всегда плохие воспоминания и честолюбивые амбиции. Каков был образ модистки?

Дега любил рисовать скромных мастериц.

Этот образ особенно удался в знаменитой серии пастелей начала 1880-х годов, одна из которых позже окажется у Жанны, – «У модистки». В представлении художника, модистка – лишь силуэт, наполовину скрытый за зеркалами, рабочими столами и самими шляпами. Иногда нам виден профиль, реже – симпатичная мордашка. Модистка всегда скрывается за продавщицей, ее не назовешь красавицей, но, к счастью, ей не нужно конкурировать с клиентками.

Серьезная девушка

Долгое время обстоятельства складывались так, что Жанна была далека от любовных приключений.

Повзрослев раньше времени, она словно пропустила тот период в жизни девочки, когда, по общему мнению и по велению природы, она перестает быть ребенком и готова выйти замуж. Как будто время остановилось. Казалось, Жанна жила так, словно ей все еще тринадцать, свято соблюдая наказы старших в любых обстоятельствах не доверять обещаниям мужчин и не соглашаться ни на какие их предложения.

Любовный мир ей не нравился, она боролась с ним презрением.

Постоянное щебетание работниц в ателье давало ей полную картину того, что в этом мире происходит. Всегда была какая-то история: приказчик, работавший этажом выше, друг семьи, какой-нибудь юноша под прицелом кокетливых глаз. Каждый жест, каждое слово обсуждали и всякое утро строили догадки о намерениях, истинных или выдуманных… У каждой работницы были свои предпочтения, планы, поклонники, и все по очереди обменивались замечаниями и комментариями по поводу рассказанных друг другу историй, а потом комментариями комментариев… Смешки, толчки, пожатия плечами, сомнение, восхищение, разочарование, надежда – все понималось с полуслова, а глаза никогда не отрывались от работы.

Жанна держалась в стороне от всего этого.