– Сантиметров сто семьдесят, – улыбнулся Олег Николаевич. – Может, чуть меньше. Хороший росточек. Можешь податься в манекенщицы, хотя там, кажется, надо быть еще выше. Да и глупости это. Тебе учиться нужно.

Жанна подумала, что если распрямится и отставит костыли, то прибавит в росте еще несколько сантиметров. Только зачем ей быть высокой? Насчет работы манекенщицы Олег Николаевич прав. Глупости это. Хотя носить красивую одежду ей хотелось. Очень. Но о том, как зарабатывать на нее, она имела еще более смутные представления, чем о человеческом росте. С Сабуровым понятно: у его жены был огромный талант. А Лара?

Олег Николаевич сказал, что надо учиться. Училась ли Лара? Да, вместе с Сабиной. Только не пению. Всем известно, что консерваторию Сабина Сабурова не оканчивала. И большие деньги заработала не тем, чему училась. Как же все это сложно!

Когда Сабуров и Лара вновь появились в ее палате, Жанна уже ковыляла на костылях. То, что она высокая и стройная девушка, Лару, кажется, сильно задело. Жанна торжествовала маленькую победу. Да, она высокая и стройная! С нормальными ногами! Не худыми, но и не толстыми. Это уже кое-что. Осталось только выяснить, как пользоваться косметикой, и сделать новую прическу. Жанна уже придумала какую. Пусть это будет для всех сюрпризом…

…Прошло еще какое-то время. Ее шаги становились все увереннее, хотя ей по-прежнему требовались костыли. Жанна уже выходила в холл, потом начала спускаться вниз, пользуясь лифтом, и осваивать первый этаж. Следующий этап – улица. Жаль, что погода испортилась, началась настоящая осень с затяжными дождями, с ночными заморозками на почве. Но, может быть, выпадет несколько теплых, погожих дней?

Здоровье у нее было крепкое, молодость брала свое. Жанна получала хорошее питание, уход, массаж, витамины, лекарства, способствующие заживлению ран, которые ей кололи, чтобы ускорить процесс выздоровления. Физиотерапия ежедневно, и, кроме того, тренер работал с ней по утрам, показывал специальные упражнения. Жанна быстро окрепла, щеки порозовели, волосы стали густыми, блестящими. Здесь умели ставить на ноги. Вскоре Жанна потребовала от Сергея Сабурова, чтобы тот ее из клиники забрал. Листки, прихваченные со стеллажа, она прочла. А ответа на многие вопросы, мучившие ее, по-прежнему не было.

Главный вопрос: как жить дальше? Пока она занята процессом выздоровления. Задача номер один – оставить костыли и научиться передвигаться без них. Еще месяц, другой, и она станет нормальным человеком. Какова же цель ее новой жизни? Болезнью оправдываются только те, кто не знает, чего хочет. Люди значительные разговаривают с болезнью на равных: «Ты подожди. Я понимаю, что надо и тебе отдать кусок жизни, но пока у меня для тебя ничего нет. Терзай меня украдкой, но дай время. Дело надо делать. А потом я весь твой».

Она хотела стать человеком значительным. Как те, что лечились здесь, пережидали, готовились к новому броску, к новой борьбе. Хотела стать такой же знаменитой, как Сабина. И вернуться из клиники хотела в ее дом, не на переезд. Нет, с той жизнью покончено. Надо изо всех сил цепляться за эту.

– Я еще нездорова, – заявила она Сабурову. – Хожу на костылях. Везите меня к себе.

По выражению его лица поняла: был скандал. Лара против ее возвращения.

– Здесь тебе хорошо, – отвел глаза Сабуров. – Я могу оплатить твое пребывание в клинике вплоть до того момента…

– Нет, – отрезала она.

– Ты на меня давишь.

– Да.

– А если я откажусь? – усмехнулся Сабуров. – Дело-то закрыто! Моя жена погибла в результате несчастного случая.

– Вы должны взять меня к себе. Ну, пожалуйста!

Жанна так и не поняла, почему Сабуров согласился. Может, хотел ею закрыться от Лары? Не так все просто в отношениях между Сабуровым и Ларой. Как бы та ни старалась изгнать из дома призрак Сабины, ей это не удавалось. И тягаться с великой певицей тоже. Лара всего лишь Лара. Она может устраивать сцены, но драмы из этого не получится. Сабуров не верил ни ее страданиям, ни слезам. И поступал так, как считал нужным.

Из клиники Жанна вышла на костылях, Сабуров следом. Олег Николаевич их провожал до машины.

– Я не прощаюсь, – пообещал он. – И если Сергей Васильевич не имеет ничего против моих визитов, я буду приезжать довольно часто.

Сабуров соединил их внимательным взглядом. Жанна чуть не рассмеялась. Как можно! Любовь между ней и красавцем-врачом? Смешно! Они просто друзья, хотя кому-то эта дружба может показаться странной. Он несоизмеримо выше, так высоко, что выше может быть только небо. Она испытывает к нему такое уважение, что земному чувству этот барьер не преодолеть. Несмотря на долгие откровенные беседы, Жанна так и не научилась даже мысленно после имени «Олег» не упоминать отчества «Николаевич»…

…Встретили ее без особой радости. Только у Александры Антоновны было сияющее лицо. Дети успели отвыкнуть от присутствия в доме Жанны, и то, что она вернулась, удивило их чрезвычайно. Видимо, Лара уже успела объявить, что этого не случится. Сережа-младший опомнился первым и улыбнулся:

– Привет!

– Здравствуйте, – сказала она, обращаясь сразу ко всем. Маленькая Эля капризно надула губки, Лара демонстративно повернулась спиной. Все происходило в гостиной, куда Жанна в сопровождении Сабурова приковыляла на костылях довольно легко. Олег Николаевич оказался прав: в доме Сабины у нее появлялась какая-то новая, неведомая сила.

Она уже знала, что через месяц костыли ей не понадобятся, но это означает, что у Лары появится повод выставить ее из дома. Что скажет на это Сабуров? Пока тот искренне радовался, глядя на дело рук своих, а точнее, своих денег. Своих?

– Ну, как? Ты довольна? Счастлива? – улыбаясь, спросил Сабуров.

– Да, я счастлива, – с вызовом ответила Жанна.

И услышала, как Лара еле заметно фыркнула. А потом не выдержала и прокомментировала:

– Как хорошо, что в доме появился хоть один счастливый человек! Интересно, надолго ли тебя хватит, милочка? Счастье здесь не приживается! В этом огромном безобразном доме! Только такая наивная дурочка, как ты, может сюда рваться и говорить о счастье! Здесь!

– Лара, ну что ты! – одернул ее Сабуров.

– А что такое? По-моему, у нее больше прав, чем у меня! Для меня-то уж точно здесь нет ни счастья, ни справедливости!

– Лара! Давай не будем…

– Я ухожу к себе. Не могу больше находиться рядом с этой… этой…

– Лара!

Та чуть ли не бегом направилась к лестнице, взлетела по ступенькам на второй этаж и скрылась в своей комнате.

– Ох ты какая! – еле слышно обронила Александра Антоновна.

– А что сегодня на ужи-ин? – капризно протянула Эля.

– Я, пожалуй, выпью, – высказался Сабуров и отправился на кухню.

– Папа, папа, сделай мне бутерброд! – кинулась за ним дочь.

– Если будет скучно, я научу тебя играть на компьютере, – пообещал Жанне Сережа-младший.