– Мне помниться сегодня должны были прийти Влад и Игорь, – заметил Дмитрий.

– Игорь позвонил, просил подменить его. Там у него с сыном что-то совсем плохо, – ответил Стас.

Мужчины были в курсе ситуации Игоря с маленьким сынишкой. У того была острая форма лейкемии и родители уже давно бьются за жизнь сына, но пока результаты были не утешительные. Напарники без вопросов и безвозмездно дали столько денег, сколько нужно было на дорогостоящие лечения, хотя Игорь и сам зарабатывал неплохо, но это все, что они могли сделать, чтобы хоть как-то помочь своему другу и напарнику.

– Понятно, – ответил Дмитрий, попутно оценивая обстановку в зале. – Я так понимаю, никаких происшествий не было, – больше утверждая, чем спрашивая, произнес Бартон, обращаясь к Максу.

– Все было тихо и спокойно. К утру я, правда, понял, что в следующее дежурство помру со скуки. Док, вы могли бы мне послезавтра оставить свой комп, который следит за Яшкой?

– Гм, гм, нет, не думаю.

– Вот облом, – заныл Макс. – Вот за ним я бы точно не устал наблюдать. Такой забавный…

– Что за док и что за Яшка? – перебил его Влад, глядя прямо на профессора, вопросительно приподнимая бровь.

Дмитрий их быстро познакомил друг с другом и с Яшкой, объяснив, что к чему.

– Все ясно, – заулыбался Влад, глядя на Макса. – Не замечал раньше за тобой такой тяги к братьям нашим меньшим.

– А что с Объектом? Как-то Он не так выглядит или это из-за солнечного света? – подал голос Стас.

– Объект регенерирует, – глядя в сторону последнего, задумчиво ответил Дмитрий. – Док может объяснить подробнее. А в целом, потери крови больше нет. По визуальному наблюдению можно сказать, что самочувствие Объекта гораздо лучше, чем его внешний вид.

– А еще это женщина и внутри рук у нее что-то поблескивает. – встрял Макс.

У парней как по команде отвисли челюсти.

– Все подробности можете спросить у дока, – быстро сказал Дмитрий, предупреждая шквал вопросов от них. – При условии, что сможете оторвать его от своих записей, – добавил он, глядя как Зайцев уже забыв об их присутствии, занялся своими делами.

– Ладно, и чем тут заниматься? – спросил Стас у Макса, первым придя в себя.

– А черт его знает. Вчера было хоть какое-то занятие: мебель таскали, обустраивались. Такого, чисто нудного дежурства было часов по пять на каждого. Я как представлю себе сутки такой нудятины и дальше…, – он выразительно закатил глаза, показывая, что лучше удавится. – Одному доку занятно. Для него тут неисчерпаемый кладезь исследований и наблюдений. Глянь, вон воды ему некогда выпить. А мне, чтоб я со скуки не помер, комп с Яшкой оставить не хочет …

– Ладно, хватит ныть, иди давай, домой собирайся, – оборвал его Дмитрий. – Я пойду с тобой, там столбы для ограждения привезли. Хочу периметр вокруг Объекта установить.

Ограждение представляло собой устойчивые переносные столбики, внутри которых была гибкая тканевая лента, которая являлась ограждающим элементом. Лента вытягивалась из одной стойки и закреплялась на другой с помощью специального механизма – кассеты, что позволяло создать любую форму ограждения. Чаще всего их использовали в музеях или на выставках. В данном случае Бартон планировать оградить Объект вокруг, чтобы создать четкую границу, до которой можно приближаться без риска для жизни.

– Я хотел бы вам помочь, Дмитрий Александрович, – вызвался док, заметив Дмитрия, вошедшего с охапкой столбиков для ограждения.

– Нет.

– Но это же возможность подойти поближе, – застонал профессор.

– Именно поэтому – нет! – отрезал Бартон, направляясь в сторону Объекта.

Нервозность Объекта он почувствовал по мере приближения к «четырехметровому рубежу», и начал постепенно замедлять темп. Перейдя «рубеж», сделал два шага и остановился, давая Объекту привыкнуть к нему. Выждав немного, он начал устанавливать столбики и прикреплять ленты. Дмитрий старался двигаться плавно и не торопясь, затылком чувствуя, как за ним пристально и недовольно следят. Оказавшись за спиной у Объекта, он помимо недовольства, почувствовал явное напряжение с его стороны и пробуждающуюся угрозу.

– Остынь, – ворчал он, продолжая при этом методично устанавливать ограждение. – Для тебя же стараюсь. Чтоб не бесилась каждый раз, когда подходят ближе, чем нужно.

«– Он что думает, это ему поможет? – Размышляла она, неотрывно следя за каждым движением и вздохом Разноцветного.

– Начнешь зарываться и тебя не спасут никакие ограждения. – Предупредила она, хотя знала, что он ее не слышит.

Да и как можно вообразить, что ее можно чем-то остановить, если она решит предпринять какие-то действия? Конечно, физически ее тело было сейчас вне игры и с ним вряд ли сейчас можно сварить какую-то кашу, но зато ей удалось сохранить способность к эфирности, что несказанно ее радовало. Впервые она узнала о своей способности к эфирности в день своего прибытия в Анаталару. И этот день ей не забыть никогда….

… – Приветствую тебя, Вновьприбывшая!

Она резко повернулась то ли на звук, то ли на мысль и обомлела – не далеко от нее стоял не то человек, не то дух. Вид у него был совсем человеческий, но как будто немного просвечивался насквозь.

– Приветствую тебя, Вновьприбывшая! – Повторил прозрачный человек, не шевеля губами. Но как же она его тогда слышала?

– Кто ты? – в панике от дурного предчувствия спросила она.

– Я – Сопровождающий.

И эта информация ей абсолютно ничего не дала. Она решила, попробовать по-другому.

– Где я?

– В Анталаре – в мире, параллельно существующим с людским, откуда сейчас ты прибыла.

Постепенно смысл сказанного доходил до ее сознания. От ужаса и шока ее буквально парализовало, и она не могла произнести ни звука. Она боялась шевелиться, боялась дышать, боялась даже думать. Она только смотрела на него широко раскрытыми от ужаса глазами и ждала. Сама не знала чего, но ждала, понимая, что он здесь с какой-то целью.

– Тебе нечего бояться, Вновьприбывшая, – поняв ее состояние, произнес Сопровождающий, – Я здесь для того, чтобы провести тебя к твоему новому жилищу в твоем новом мире. Добро пожаловать! – закончил он.

Добро пожаловать?!!!

Паника бешеным вихрем кружилась в ее голове, но она жестко заставляла взять себя в руки и трезво оценить ситуацию. Никаких эмоций, ничего. Только трезвая голова. «Холодный ум и горячее сердце. Холодный ум и горячее сердце» – повторяла она как мантру мамины слова, которые с самого детства помогали ей в тяжелых ситуациях.

Сопровождающий был крайне удивлен поведением Вновьприбывшей – она не кричала, не металась, не сопротивлялась. Такое было впервые за время его службы в качестве Сопровождающего.