— Для некоторых — да, лучше. У меня поначалу все тоже было неплохо. Но в последней семье… В общем, пришлось уйти.

— Где сейчас твоя мать?

Девушка потупилась:

— Я давно ее не видела… больше года.

— А ты не думаешь, что она беспокоится о тебе?

— Раньше надо было беспокоиться, когда мы все жили с тем извращенцем, — резко бросила Кэлли. — Вы позвоните в социальную службу?

— Нет, если ты была со мной честна.

— Можете сами все проверить. Посмотрите в Интернете. — Коммуна Миллениум.

— Здесь у меня Интернета нет. Чтобы выйти в Сеть, нужно ехать в библиотеку в Порт-Анджелес.

— Решайте сами. Я вам правду сказала. — Кэлли посмотрела в окно.

Кейт не сомневалась — секреты остались, даже если Кэлли и не обманула. Она вдруг заметила, что у девушки ясный, четкий профиль и что Кэлли можно было бы даже назвать красивой, хотя красота не бросалась в глаза — возможно, из-за оспинок и темных разводов неотмытой грязи. Портили девушку и неухоженные, отросшие волосы, а мешковатый спортивный костюм и старенькая футболка с надписью «Фолк-фестиваль» просто уродовали фигуру. И все же, когда свет из окна очертил нежный изгиб скулы, Кейт увидела перед собой другого человека, девушку, все еще остающуюся ребенком, что бы там ни было написано в документах.

Защитный инстинкт, всегда сильный у Кейт, понуждал ее и сейчас дать девушке шанс.

— Не хочешь остаться в гостевой комнате? — услышала она собственный голос. В давние времена первые Ливингстоны приезжали на озеро с домоправительницей и кухаркой, которые занимали небольшую спальню с туалетом и отдельным входом. В более поздние времена ее использовали как гостевую.

Кэлли недоверчиво взглянула на нее:

— И в чем тут подвох?

— Нет никакого подвоха. Тебе же надо где-то жить, v меня много свободных комнат, так что…

— Нет, лучше не надо. — Девушка уставилась взглядом в плетеный коврик под ногами.

— У тебя не так уж много вариантов, — сказала Кейт. — Зимой многие дома пустуют, но сейчас начинается летний сезон, и все изменится.

— У меня есть палатка.

— А у меня дом с шестью спальнями.

— Но почему вы мне это предлагаете? Что-то же должно быть…

— Тебе нечего опасаться, обещаю. Ты сказала, что была честна со мной. Жизнь тебя не баловала. Почему бы не остаться там, где спокойно и безопасно?

Кэлли тихонько шмыгнула носом и горько усмехнулась.

— Я сказала что-то смешное?

Девушка покачала головой:

— Сегодня останусь, а там посмотрим.

«Только не делай мне одолжений», — подумала Кейт и тут же напомнила себе, что, если рассказ Кэлли хотя бы наполовину верен, жизнь ее была сплошным кошмаром. Если она и осторожничает, то для этого у нее есть основания. И сама Кейт тут ни при чем.

— Я предупрежу миссис Ньюман, что ты останешься у нас.

Кэлли посмотрела на нее с выражением, которое бывает у изголодавшегося путешественника, когда перед ним ставят первую тарелку с едой.

— Все будет хорошо, — мягко добавила Кейт. — Вот увидишь.

Несколько секунд девушка сидела совершенно неподвижно и молча. Похоже, с таким отношением к себе ей приходилось сталкиваться нечасто. Потом она встала и подошла к окну.

— Вы кого-то ждете?

И тут же Кейт услышала шорох колес по гравию. Потом хлопнула дверца. Как всегда, Бандит встретил гостя радостным лаем.

— Кто там? — спросила она.

— Какой-то парень. Настоящий красавчик. Ваш бой-френд?

Кейт и сама не знала, почему щеки вдруг потеплели от прихлынувшей крови. Встав рядом с Кэлли, она покачала головой.

— Он живет здесь неподалеку. Пойдем встретим его.

Когда Кейт и Кэлли вышли во двор, Аарон уже носился вокруг Джей Ди, безостановочно сыпля словами. Джей Ди неуверенно переминался с ноги на ногу, явно смущенный энтузиазмом мальчика. Наверное, уже жалел, что явился к соседям.

Видя, как ее сын старается привлечь внимание практически незнакомого мужчины, Кейт ощутила знакомую боль. Аарону отчаянно недоставало отца. Так было всегда. Уже малышом он просто пристраивался к идущим куда-то случайным людям, следуя за ними, как утенок за уткой, и Кейт ловила его по пути то к торговому центру, то на бейсбол.

В том, как Аарон пытался копировать Джей Ди, угадывалось элементарное поклонение герою. Другими словами, для Аарона идеалом был Джей Ди — мужчина в вытертых рабочих штанах и ботинках «Вулверин». А еще у него были пикап и бензопила. Все, о чем только может мечтать мальчишка.

Кейт поймала себя на том, что не сводит глаз с плеч мужчины. Широкие, они вовсе не казались массивными. И двигался он с той легкой непринужденностью, что предполагает природные, а не приобретенные месяцами изнуряющих занятий силу и здоровье. Было в этом человеке что-то трудноуловимое. Небрежность в одежде предполагала отсутствие тщеславия, но держался он с удивительным достоинством.

— Привет, — сказала Кейт, жестом подзывая отставшую Кэлли. — Как наш енот?

Он повернулся, и сердце у нее кувыркнулось, что было просто смешно, поскольку он никак не принадлежал к ее типу мужчин. И тем не менее она не могла оторвать от него глаз. Первым результатом столь пристального внимания стал вывод о том, что маллета у него все-таки нет. Просто длинные волосы. Как у Брэда Питта в его лучших фильмах.

— В центре помощи диким животным считают, что он поправится. — Джей Ди кивнул в сторону пикапа. — Я вымыл ваш кулер.

— Спасибо. — Кейт взглянула на Кэлли. — А это Кэлли Ивэнс. Она будет жить у нас.

Брови у Аарона комично поползли вверх, но от комментариев он воздержался.

— Приятно познакомиться.

Кэлли покраснела и смутилась. Учитывая ее прошлое, не имела ли она дел с мужчинами, подумала Кейт.

— Джей Ди, а хотите посмотреть причал? — спросил с надеждой Аарон. — И ты тоже, Кэлли.

— Конечно, хочу, — тут же согласилась девушка. — А там глубоко? Нырять можно?

— Можно. Мой двоюродный брат всегда с него ныряет.

— А ты?

— Нет. — Щеки у Аарона зарделись, но вдаваться в дальнейшие объяснения он не стал. Кейт подозревала, что никаких объяснений у него просто нет. Ему недоставало слов для выражения каких-то эмоций. Может быть, подумала она, этим летом сын наконец научится плавать.

Обойдя по широкой дуге Бандита, Кэлли приподняла брезент, под которым стояла длинная узкая лодка.

— А на этом выходишь?

— Конечно, — заулыбался Аарон, которому явно нравилось внимание старших. — Она же двухместная, видишь?