Здесь его и нашел Джерхейн.

— Даллан сказал, что ты здесь, — сообщил он с виноватым видом. Тэйн поднял глаза — его друг явно не был похож на счастливого молодого мужа.

— Интересно, откуда он узнал, — проворчал Ройг, пододвигая Джерхейну стул. — Я его еще не видел.

— Он сказал, что ты всегда сидишь здесь, когда тебя мучают две вещи — угрызения совести или похмелье. Или и то и другое вместе, как сейчас.

Тэйн хмыкнул.

— Когда ты уезжаешь? — спросил Джерхейн неожиданно.

— Я еще не виделся с Вельгом, — начал Тэйн с удивлением, — но вообще мы планировали сразу после твоей свадьбы.

— Я еду с вами, — решительно заявил тот. — Я не собираюсь задерживаться здесь дольше, чем на день. Если ты не уедешь в ближайшее время, я вернусь к своей дружине и своим чудовищам.

— Что случилось? — только теперь Ройг понял, что смущало его в облике друга — хмурое и замкнутое лицо. И тоска в глазах, в глубине которых мелькали огоньки злости.

Джерхейн отвернулся.

— Когда мы пришли в ее покои, она…сказала мне, что наш брак — чисто политическое соглашение, что она не любит меня и не собирается делить со мной ложе. Повернулась и надменно удалилась, демонстративно заперев за собой двери. Как будто я собирался взять ее силой… Она даже не попыталась сделать хотя бы шаг мне навстречу… Что ж, Остров и мой отец получили то, что хотели. Я хочу уехать отсюда, подальше от их интриг.

— Мы можем собраться очень быстро, — предложил Тэйн. — Кстати, отец уже знает о твоих намерениях?

Первым пунктом в плане стояла поездка в соседнее с Риалларом государство Ахтан.

— Нет еще. Конечно, он не обрадуется моему отъезду, но возражать не будет.

— А она?

— Ее мнение меня больше не интересует.

Ройг был искренне рад, что Джерхейн увязался за ним. Еще перед вылазкой в лабиринт он посвятил друга в подробности встречи с островными жрецами. Джерхейн не хотел отпускать его одного, особенно во враждебный Ахтан и загадочный Ард Эллар. Год назад, когда Холгойн выиграл очередную войну, его средний сын немало отличился в решающем сражении с ахтанцами. Об образе жизни и привычках кочевых племен он знал больше Тэйна. Вельг не осмелился возражать. Джерхейн для него был прежде всего королевским сыном, обличенным властью не меньшей, чем островные жрецы. Даже теперь, после стольких дней совместного путешествия, он называл его исключительно официально, используя обращение «аш-чи» — королевский родич.

Меч, доставшийся Ройгу в лабиринте, висел у него в ножнах. Вельг косился на него с осуждением, а когда они с Джером и вовсе устроили разминку на мечах, разразился праведной речью о недопустимости оружия для илларов. Ройг выслушал отповедь молча. Возразить было нечего. Даллан, выспросив подробности встречи с загадочным существом, к мечу так и не прикоснулся. Осторожно осмотрев надпись, он сообщил Ройгу, что расшифровать цепочку символов не может, хотя в том, что это некий магический язык, сомневаться не приходится.

— Оставь его у себя, — сказал он после долгого раздумья. — Может быть, он понадобится тебе в Ахтане. Для защиты, — опередил он возражение, готовое сорваться с губ Тэйна, — не для убийства. Человек без оружия там что птица без крыльев. Только не позволяй Вельгу прикасаться к нему даже из любопытства.

— Разве со мной уже что-то случилось? — не на шутку встревожился Тэйн.

— Похоже, что так, — откликнулся Даллан.

Тэйн спросил, что именно, однако старый иллар предпочел уйти от ответа.

Он быстро привык к мечу, чувствуя уверенность и защищенность, пока они ехали через полную всяких неожиданностей степь. Он вырос в семье воина. Он поступил бы в дружину Хэллиха, достигнув совершеннолетия, если бы не смерть отца. Меч для него, даже символический, на самом деле более чем символ.

Странные картины продолжали посещать его во сне, однако они становились все более и более короткими и расплывчатыми; ему не хотелось лишаться их, он учился задерживать и перемещаться в них по своей воле, будто бы и не сны это были, а некие путешествия в иную реальность. Он уже начинал догадываться, в какую именно…

Внутри святилища стоял полумрак, рассеиваемый тремя чашами все с теми же светящимися палочками. Лики богов, сумрачные и неожиданно рельефные в этой красноватой полутьме, казались суровыми и словно живыми. Тэйн подождал, пока здешний иллар сам выйдет на звук его шагов, но тот, видимо, не слышал посетителя. Пришлось отправиться на его поиски. Через одну из боковых дверей он выбрался в коридорчик, который привел в галерею хэльдов.

Здесь все было то же самое, как и везде в Наземном Мире. Впрочем, обнаружилось и несколько неизвестных Ройгу хэльдов. Тэйн подошел к хэльду Окно, желая передать весточку Даллану, однако лазурная поверхность хэльда неожиданно оказалась серой и безжизненной. Тэйн остановился. Потом подошел к хэльду Зеркало. Три его зеркальных поверхности, расположенные под углом друг к другу, ничего не отражали. Он резко развернулся к ведущей части хэльда Тепло — огненно-красному столбу, инициировал его, приложил ладонь, ожидая, когда его поверхность нагреется — ничего не произошло.

Здесь, на огромном удалении от Эргалона, происходило то же самое. Хэльды умирали. «Да у вас здесь тишь да гладь по сравнению с тем, что творится в Майре и Ахтане», — вспомнилась истерическая реплика Кимра.

— Да, молодой человек, — раздался старческий хрипловатый голос. — Что-то с ними случилось. И не только здесь, в Сухом Море. Говорят, ахтамарским илларам они тоже перестали повиноваться.

Тэйн обернулся. Старый иллар с печальным видом разглядывал своего гостя. На нем не было уже привычной для них ушари. Открытое лицо, обветренное и обожженное солнцем, приобрело красно-коричневый оттенок местной земли. Под рандом у него были такие же кожаные шаровары, как и у всех кочевников, с широким кожаным поясом, на котором Тэйн заметил кольца ножен и кинжал в них. Этот иллар носил оружие… Его удивление было настолько сильным, что он не удержался и положил руку на рукоять своего меча, будто бы напоминая себе, что ему самому пришлось взять оружие не по своей воле. Потом он поспешно отдернул руку, подумав, что иллар может неправильно истолковать егоневольный жест.

— Круг Власти неподалеку, — продолжал старик, — какая-то дьявольщина. Он мутный.

— Мутный? — изумился Ройг. — Вы позволите взглянуть?

— Конечно.

Старик провел его в каморку с низким потолком, где сделал несколько пассов и запел на заунывно низкой ноте. Ройг узнал попытку зажечь знак Небесного Огня и удивился, не чувствуя отклика сил. Вежливо подождав, попытался проделать это сам. Знак вспыхнул, но только за счет его личного Огня жизни.