Молний не засверкало, стены не рухнули, потолок тоже остался на месте. Не произошло ровным счетом ничего.

— Ну и где талант? — приоткрывая один глаз и осматривая ничуть не изменившийся мир, спросила Карина, тут же переведя взгляд на лежащую рядом физкультурницу.

Блондинка казалась мирно спящей, ядовито-фосфорным цветом не светилась и вообще выглядела обычной женщиной, а не страшной обладательницей ужасающего дара.

— И в Трое ничего не поменялось, — почти обвинительно произнесла Карина. — Не чувствую я никаких перемен!

Зельевар закатил глаза, а его кулаки невольно сжались.

— Ты ведешь себя как маленький ребенок! Может, хватит ныть?! — делая шаг навстречу Карине, почти зашипел он.

Стоявший чуть в стороне Лепрез попытался вмешаться и заступиться за Горбушу:

— Тише! Вот что ты на нее взъелся?! Она же ни капельки не соображает в магии, вот и задает идиотские вопросы.

Глеб прикрыл глаза, устало потер виски и выдохнул.

— Меня бесит сама ситуация, — невольно признался он. — В моем родном мире творится черт-те-что. Объявился намек на папашу, я познакомился с сестрами, которые хотели меня убить. Те, кто мне дорог, судя по миллиону факторов, подвергаются сейчас сотне опасностей, а я здесь. Заперт во Внешнем мире и вынужден цепляться за призрачные возможности, связанные с этой капризной девочкой, — последние слова он выделил особенно колкой интонацией.

Карине аж обидно стало от такого проявления эмоций.

Девушка без всхлипов просто разверзлась и ушла наверх в игровую комнату. Выслушивать истерики и нотации от Глеба она не собиралась. Судя по всему, формальный обряд уже был закончен, а значит, и делать ей в гостиной больше нечего.

Уснула она на неразобранном диване, чтобы утром неожиданно проснуться на чистом и уютном постельном белье.

— Что ж, — изучающе прозвучал уже порядком раздражавший голос откуда-то со стороны. — Видимо, на реакцию обиды и злости дар твой проснуться вчера не соизволил…

Повернув голову к собеседнику, Горбуша увидела зельевара, сидящего на небольшом деревянном столике у стенки.

Магистр выглядел расслабленным, одна нога была закинута на другую, он слегка подергивал носком ботинка, словно дирижируя невидимым оркестром. В руках у Глеба обнаружился витой бокал с варевом ядовито-синего цвета. Зельевар периодически отхлебывал содержимое, после чего его зрачки начинали пульсировать, становясь то больше, то меньше.

— Ну и что это значит? — прорычала Карина, теряя самообладание, потому как осознала, что лежит под одеялом полураздетой, в одном нижнем белье. Следовательно, кто-то ее как минимум переодевал, как максимум лапал, а это бесило.

— Как что? Либо то, что ты очень стрессоустойчива, — усмехнулся магистр. — Либо мое зелье вчера не подействовало, и твой новый талант «мегеры» не спешит пробуждаться от внешних раздражителей!

Его голос был игрив и насмешлив. Глеб явно издевался над Горбушей, стараясь вывести из себя.

— Кто меня переодевал? — игнорируя все вышесказанное зельеваром, продолжила беситься Карина.

Сейчас, обведя взглядом комнату, она поняла, что ее черный артефактный комбинезон и плеть лежат по правую руку от Глеба, и этот факт выводил из себя еще больше.

— О! Если ты об одежде, — поспешил ее «обрадовать» магистр, — то можешь быть спокойна! Переодевал тебя Лепрез, а с его нетрадиционной ориентацией твои формы заинтересовали его мало.

Карина уже захотела облегченно выдохнуть, но не тут-то было. Глеб такого счастья позволять ей не собирался и, подливая маслица в ситуацию, почему-то едко добавил:

— Но если ты меня стесняешься, то могу заверить! Конкретно тело Трои я знаю как свои пять пальцев, поэтому родинка на попе меня бы не удивила!

Испустив гортанный рык, Карина подорвалась с кровати с единственным желанием гада придушить, однако неожиданная догадка, поразившая ее, заставила дернуться и резко остановиться.

— Ты ведь специально меня выводишь, так? Чтобы понять перешел ко мне дар или нет?

Отставив бокал в сторону, магистр медленно и с пафосом захлопал в ладоши.

— Браво! Спешу поздравить тебя с возвращением умственных и аналитических способностей! — Он слез со стола и теперь явно направлялся к выходу из комнаты. Его лицо из издевательски-игривого вновь стало серьезным и сосредоточенным. — Без обид, Карина! Но взбесить тебя — вынужденная мера. У меня нет времени ждать, пока дар проснется сам!

— И что теперь? — Девушке стало вдвойне обидно. Ее, похоже, выбрали объектом безумного эксперимента. — Может, еще током меня бить начнешь, чтобы талант проснулся?

— Понадобится — начну! — утвердительно кивнул магистр, в очередной раз прикладываясь к бокалу.

В этот момент Горбуше очень захотелось, чтобы вместо непонятной жидкости в бокале у гада оказался расплавленный свинец.

— И нет у меня никакой родинки на попе, — почему-то вдруг осознала она сей факт, на котором ее так ловко попытался словить Глеб. — Ты ведь соврал!

— Ага. — Он уже подошел к дверям и собирался прикрыть их за собой. — Я вообще без понятия, где они у Трои… А тебе бы посоветовал сначала думать и анализировать все, что тебе говорят, а потом уже действовать!

От бешенства Карина не выдержала и запустила в магистра подушкой, только та стукнулась уже об закрытую дверь.

— Гад! — пробормотала девушка и принялась одеваться.

Спустившись через пятнадцать минут на первый этаж, Карина с радостью обнаружила, что Лепрез и Глеб стоят у дивана Трои и о чем-то оживленно переговариваются с физкультурницей.

Голос прапрапратетушки был слаб, но, судя по недовольным замечаниям, которые она умудрялась отпускать в адрес мужчин, Троя явно шла на поправку.

— То есть, — задумчиво поинтересовалась она у Глеба, — свинью в виде моего потрясающего дара ты умудрился еще и моей родственнице подложить?

Виноватым магистр не выглядел, наоборот, крайне довольным. В его руках красовался все тот же бокальчик, только цвет содержимого сменился на темно-коричневый.

— Ты ей это сама предложила, а у нас выбора не оставалось. Кто ж знал, что ты очухаешься на следующее утро после стольких травм. — Он пригубил свой странный коктейль, после чего брезгливо поморщился. — Нет, я наслышан, что во Внешнем мире всюду ГМО, красители и консерванты, но чтоб настолько откровенная гадость… Лепрез, как вы это пьете?

Артефактор скосил взгляд на зельевара, а после на содержимое его бокала:

— Вообще-то это обычная кока-кола. Лимонад, если будет угодно. Его даже дети пьют!

— Отвратительно, — испаряя взглядом бурую жидкость, пробормотал Глеб. — Да в цианистом калии пользы больше, чем в этом!

Наблюдая за такой милой светской беседой, Карине резко захотелось и напомнить о своем существовании, и добавить ложечку дегтя в эту сладкую бочку меда.