позвали, а кроме вожака тут присутствовал только Ункац-Аран, занявший пуф справа у стены. Старик казался усталым и больным — он не опирался, а буквально висел на посохе, — однако нас изучал с неподдельным любопытством.

Нискирич фер Скичира поиграл желваками и внимательно осмотрел прибывших «Котелков»: чёрный френч Перстней и не столь вызывающий плащ бородатого, многочисленные кольца моего старого пунчи Галло, шрамы на мордах обоих Укусов. Те оставались неподвижными и даже не вздрогнули (в отличие от меня), когда за спиной закрылись створки.

Ну, Ланс фер Скичира, твой выход. Голову держи высоко, но в драку не лезь! Я легко поклонился и начал с повторения:

— Мы переступили ручей и…

— И я протянул вам лапу, — хрипло оборвал Нискирич, не позволив закончить ритуальную фразу. — Со всем возможным уважением к «Жёлтым котелкам», конечно. — Те одновременно поклонились, при этом их шляпы чудесным образом удержались-таки на макушках. — Я воспитал тебя храбрым, мой мальчик, но вроде не тупым?

Вот как⁈ Что ж, пусть будет так — сразу к делу.

— Нам нужно поговорить.

— Чтобы узнать об этом, мне даже не пришлось спрашивать гадателя.

— Если захочешь отомстить, время настанет.

И я тут же почувствовал напряжение, волной прокатившееся от «Котелков».

Разумеется, желтошляпники и подозревать не могли о событиях, встряхнувших казоку Нискирича несколько дней назад. Интересно, теперь они предположат, что терюнаши заманил их в ловушку? К счастью, ни Галло, ни Ниба даже не пытались завладеть инициативой разговора.

— Пока не сказано обратного, — казоку-хетто с лёгким раздражением мотнул головой, — ты всё ещё «Дитя заполночи», мой мальчик.

Я ответил чистой правдой:

— Именно это дало мне отваги вернуться в Нарост.

п.5.; г.3; ч.2

— Хорошо сказано. — Вожак кивнул, дополнив широким взмахом лапы. — Но мне всё же не терпится узнать, с чем вы пожаловали такой странной компанией. Помните, я делюсь с вами воздухом, сейчас вы в полной безопасности. Но… яри-яри, вы на самом деле Острое Слово? Чьё же, если это не тайна? Принесли послание от уважаемого казоку-хетто «Жёлтых котелков», или Нискиричу сто́ит сильнее задрать голову?

Наверное, Ниба хотел что-то ответить, я уловил это по его привычному движению — полурывку вперёд, агрессивному и вызывающему, — поэтому опередил:

— Ты знаешь, что происходит на твоих улицах, отец.

Он дёрнул верхней губой. Но удачно скрыл эмоцию, тут же сунув в зубы пожёванный цилиндр из размятого в лепёшки «бодрячка». По кабинету прошлась занавесь из пряного дыма, за его вуалью зелёные глаза вожака сверкали, будто камни.

— Разумеется, знаю, — угрюмо ответил старший фер Скичира. — Это мои улицы. Мы начали наступление на «Попрыгушек». Через сорок восемь часов близнецы будут мертвы, а «Дети» поглотят весь Бонжур. Как тому и предначертано.

Память услужливо воспроизвела в голове отчётливые слова Диктатиона — через сорок часов власть «Детей заполночи» будет низвергнута, — но на моём лице не промелькнуло и малейшей эмоции.

— Не очень понимаю, причём тут сотни казоку-йодда Песчаного Карпа, но если тот желает передела под шумок, я бы на его месте тоже воспользовался суетой, — с оскалом продолжил Нискирич. Многозначительно кивнул на Галло Ш’Икитари и его напарника. — Если, мой мальчик, ты всё ещё водишь дружбу с хвостатыми «Диктата», пора крепко задуматься…

— Шири-Кегарета не планирует воевать с «Диктатом Колберга», — с подготовленным спокойствием прокомментировал я. — Его цель — совсем другая казоку. И даже не одна.

— Вот как? Малыш-терюнаши стал знать больше других? — Пасюк в тёмно-синей куртке многозначительно задрал морду, причмокнул и перегнал оковалок в другой угол пасти. — Я сам выясню это, Ланс. На самом высшем уровне, как только улягутся мицелиумные бредни про… скажем так, происхождение господина Шири-Кегареты.

Я с тоской вспомнил про сорванный браслет резервной «болтушки», которой ошибочно доверял свою безопасность в ураганах последних событий.

Улыбнулся, надеясь, что ни вожак, ни Ункац-Аран (гадёныш продолжал молча наблюдать, изредка поглаживая выбритую половину башки) не истрактуют это против меня. Нет, сейчас не время вскрывать все игральные фишки. Пусть умудрённые годами крысюки и дальше продолжают верить, что Князь-Из-Грязи — самый обычный самец.

— Выходит, ты не поверил слухам?

— Байши… — Нискирич демонстративно покривился, аккуратно отложил дымный оковалок на край нефритовой курильницы. — Скажи ещё, что и к этому ты лапу приложил⁈ Перестань, мальчик мой, это же откровенный бред, сисадда? Нарочитый вброс в стиле твоей подружки Сапфир, чтобы отвлечь внимание.

Я скорее ощутил, чем заметил, что Галло и Ниба переглянулись. Однако выдержки Укусам «Котелков» было не занимать, и они действительно отдали мне управление переговорами, терпеливо изображая очень весомые и дорогие аксессуары.

— Но вот чего я всё ещё не понял, Ланс, — негромко добавил зеленоглазый вожак, — так это зачем ты снова здесь.

Шаман оживился. Перехватил посох обеими лапами, облизнул губы и подобрался, но вмешиваться пока не решился.

— Задумал спрятаться? — хмыкнул хетто. — Или решил драться вместе с нами? А может, приехал разбить тарелку на крыльце отцовского дома? И не поэтому ли с тобой эти важные господа?

И тут я наконец понял, до чего же Нискирич взвинчен.

И напуган.

Его аж трясло, но распознать это, да ещё и за мастерской дымовой завесой, мог бы только очень внимательный наблюдатель.

Он боялся прямой атаки «Уроборос-гуми». Их возможной спайки с «Вёрткими прыгунами». Боялся коварного удара «Диктата Колберга», не то, чтобы ожидаемого, но отнюдь не невозможного. Он — создавший половину царящего на улицах хаоса, — вдруг осознал, что выпускает нити управления этим самым хаосом из цепкой лапы?

— Я здесь, потому что всё ещё ношу жилет, — спокойно ответил я, и не отвёл глаз. — И пришёл для того, чтобы вас всех до единого не перебили уже к завтрашнему вечеру.

— Вот как⁈ — Нискирич саркастически поджал губу. Покивал, почти игриво. — Ну надо же! Что ни говори, но милосердие — это величайшая добродетель живущего по канонам Лучезарных Скрижалей и следователя Принципам Сохранения Мира и Благополучия… Я так рад, что ты ей верен…

— «Уроборос-гуми» и «Диктат» Хадекина фер вис Кри действительно развязали войну, — я мягко, но настойчиво оборвал его насмешку, и в зелёных глазах промелькнула угроза. — Но напрямую Шири-Кегарета по западным районам гнезда не ударит. Вместо этого он уничтожит кланы Бонжура, потому что у ублюдка есть скрытые цели. Уничтожит плечом к плечу — и мне плевать, поверишь ты или нет! — с ударными частями ракшак и «Голубым Лотосом», что уже готовы вкатиться на твои улицы.

При упоминании секретной службы веко на левом глазу Нискирича фер Скичиры чуть заметно дёрнулось.

Ункац-Аран обнажил резцы и зашипел, но снова сдержался, и только пристукнул о ковёр посохом, отчего косточки и черепки задребезжали. Хм, а присутствие гостей отрезвляюще действовало на старого пердуна, иначе бы тот уже щедро