У ч и т е л ь (раздраженно). К чему это упрямство? Вы же не перед жандармом или следователем. Поймите, я не хочу, чтобы вы к ним попали.

К о в а ч н е (все более волнуясь). Я и тогда скажу то же самое… Пусть даже жандармам выдадут… Я все одно буду твердить — ничего не знаю… Хоть убейте…

У ч и т е л ь (успокаивая ее). Не говорите глупости. Кто хочет вас убить?

К о в а ч н е (истерично). Что мне до того, пусть выдадут жандармам… По крайней мере все выскажу, без обиняков… Всю правду скажу, без прикрас… Расскажу, кто загубил мое дитё… И про пшеницу скажу. Люди видели, как мешки с воза стаскивали… Ведь ребенок бедняка дешевле скотины… Я уж все начистоту выскажу… Правда известна… Вся деревня знает…

Учитель растерян.

Правда и огне не горит и в воде не тонет, правду не скроешь… Ни пшеницей, ни детской группой… Я расскажу, отчего помер Ферко… И не пойду я никуда с господином учителем… Ни к кому не пойду… Вы никакого права не имели меня сюда вызывать. (Встает со стула и, яростно крича, пятится к двери.) Да, не имели! И наших детишек сюда зазывать не имеете права… Куда хочу, туда и пускаю своего ребенка… Хватит и того, что одного уже загубили, да!.. По мне, пожалуй, пусть хоть убьют! (Пятясь, уходит за порог и захлопывает за собой дверь.)

Явление четырнадцатое

У ч и т е л ь, Б а л о г н е.

Учитель стоит в растерянности. Перепуганная Балогне мнет свой передник.

У ч и т е л ь. А вы, тетя Мари, что же не уходите? И вам, пожалуй, незачем тут оставаться! Вы ведь вроде уходить собирались…

Б а л о г н е (всхлипывает). Я не хочу оставлять здесь господина учителя. Вот только люди… все корят, поносят всячески да угрожают. Я не хочу оставлять господина учителя одного…

У ч и т е л ь (спокойно). Мне уже все равно. Можете оставлять…

Б а л о г н е (всхлипывая). Но я не хочу.

У ч и т е л ь. Ладно, тетушка Мари, пусть будет по-вашему.

Б а л о г н е  нехотя выходит.

Явление пятнадцатое

У ч и т е л ь, затем  И м р е  М и к у ш.

Учитель тяжело опускается на стул, опустив голову на руку. Некоторое время он сидит в такой позе, затем встает и осматривается, словно очутился в незнакомом месте. Заметив лежащий халат Клари, поднимает его и, не зная, что с ним делать, складывает, слоено хочет совсем убрать. Стук в дверь.

У ч и т е л ь. Войдите!

И м р е  М и к у ш  вначале заглядывает, а затем входит.

И м р е  М и к у ш (бодрым развязным тоном). Здорово, Пшита! Не пугайся, покамест я нагрянул как частное лицо… Что с тобой? Что такой невеселый?

У ч и т е л ь. Здравствуй. Да так, ничего.

И м р е  М и к у ш. Ну, ладно. Не стану тебе докучать. Только, понимаешь ли, в последний раз ты мне кое-что сказал, а мне тогда недосуг было тебе ответить. Понимаешь ли, я не люблю оставаться в долгу перед кем бы то ни было… за словом в карман не полезу. (Искусственно смеется.) Прежде всего, что с детской группой? До меня дошли слухи, будто… (Жестом показывает, что кое-что не в порядке.)

У ч и т е л ь (недовольно). Да, вижу, за моими делами строго следят, все учитывается…

И м р е  М и к у ш (с иронией). А для чего же в сельской управе существует счетная часть? Ну, а теперь вполне серьезно. Что тут у тебя происходит?

У ч и т е л ь. Ничего!..

И м р е  М и к у ш. Ничего. Так! Словом, ничего? За других говорить не могу, но я лично весьма сожалею…

У ч и т е л ь (иронически). Поистине это очень мило с твоей стороны.

И м р е  М и к у ш. Ты, верно, думаешь, что у меня нет никакого интереса ко всякого рода общественным нуждам. А ведь ты ошибаешься! Если, конечно, критически подойти к людям моей профессии, то они не очень-то щедры к народу, впрочем, тебе это хорошо известно. Однако ты не думай, будто я глух к людской беде, будто не хочу сделать что-нибудь доброе. Напротив, я много размышлял над тем, как бы помочь всем этим беднякам, но ничего не смог сделать. Тебя просто не понимают, даже отец родной, не говоря уж о братьях и сестрах. Протянешь им руку помощи, а они злобно огрызаются. Но если у тебя в руках бич, они сразу же становятся смирными, как говорится, поджимают хвосты. Ты ведь знаешь, какие у меня отношения с семьей? Впрочем, оставим это. Лучше не выносить сор из избы. Честно говоря, я давно пришел к выводу — человеку выпадает та судьба, которую он заслуживает.

У ч и т е л ь (с иронией). Значит, тот, кому выпала счастливая судьба, получил ее по заслугам!

И м р е  М и к у ш. Я предпочитаю не касаться конкретных личностей, а говорю вообще. Могу добавить ко всему сказанному лишь одно: идеалисты благородны, они необходимы в жизни, и я всегда огорчаюсь, если кто-нибудь начинает думать, как я…

У ч и т е л ь. Словом, твой визит — выражение сочувствия?

И м р е  М и к у ш. Ты, Пишта, склонен всегда все истолковывать превратно. По всякому поводу готов иронизировать.

У ч и т е л ь. Боже упаси! Спасибо, что навестил, и прими мою признательность за сочувствие. (Протягивает ему руку, давая понять, что ждет его ухода.)

И м р е  М и к у ш (чувствуя, что над ним смеются, зло). Ну, раз у тебя дела, не стану мешать…

Вбегает  К л а р и.

Явление шестнадцатое

У ч и т е л ь, И м р е  М и к у ш, К л а р и.

С языка Клари вот-вот готовы сорваться слова, но, заметив постороннего человека, она сдерживается. Она бледна и, видно, чем-то встревожена.

И м р е  М и к у ш. Целую ручки, Кларика. Я всего лишь на минутку забежал к Пиште потолковать по душам. Не обижайтесь, что уже собрался уходить. Целую ваши ручки. Будь здоров, Пишта. (Уходит.)

К л а р и (со слезами). Пишта! Что вы наделали?

У ч и т е л ь. Что случилось?

К л а р и. Что вы сказали отцу? О чем вы с ним говорили? Он прибежал домой в страшном гневе. Требовал, чтоб я немедленно вернула вам обручальное кольцо. Он и слышать не хочет о нашей свадьбе. Говорите, Пишта, я с ума сойду. Я никогда не видела отца в таком гневе… Говорите же!..

У ч и т е л ь (стоит с растерянным видом). Не знаю, что вам сказать. Не сердитесь на меня, Клари, я чувствую себя заживо погребенным, на меня обрушилась земля, я кричу, взываю о помощи, но никто и, наверное, теперь уже никогда не услышит моего голоса… (Тяжело опускается на стул, закрывая лицо руками.)

К л а р и (подбегает к нему, обнимает, гладит по голове, со слезами). Пишта! Родной мой! Я здесь. Я услышу! Говори! Не мучай меня!

У ч и т е л ь. Тогда я еще не знал… когда говорил с твоим отцом… Теперь уже знаю… Здесь всему конец…

К л а р и. Чему конец?

У ч и т е л ь. Я всегда верил во что-то, ибо чувствовал, что без веры не могу жить… Верил, надеялся и как ребенок строил карточный домик… И вдруг все рухнуло. Может быть, вера всего лишь игра… И наша беда в