с этим справишься. В магии так бывает — не выходит что-то, и хоть ты тресни. Потом само придет.

— Надеюсь, — Альба с сомнением посмотрела на остатки кипяченного киселя, которые пить явно не стоило. — Ладно, пошли на историю.

Свен спорить не стал.

Альбе было интересно, как именно подействует наложенный в субботу сглаз, да и остальных знавших об этой истории тоже явно интересовала чем, собственно, все кончится.

Увы, разочарование Альбы было весьма и весьма большим, потому что историк был в строю, выглядел еще более мрачным чем обычно и кидал на нее такие взгляды, словно обо всем знал. Работу он не принял, разумеется. Отчитал лекцию и не сулящим ничего хорошего тоном приказал, а иначе и не скажешь, Альбе остаться после пары.

— Ле Фрин, де Стен, Миран — я вас не задерживаю, — тоном историка можно было бы тот кисель, что Альба кипятила, замораживать.

Жан со Свеном и Амири потоптались у выхода из кабинета, но все же под взглядом Вар Вранна спорить не решились и вышли, один за другим, оставляя Альбу одну напротив историка.

То, что ребята остались поддержать ее, было приятно. Но общей нервозности не уменьшало. Конечно, если что она может стулом кинуть и сбежать, но все равно ситуация была не из лучших.

Альба замерла с торбой около двери, стараясь не смотреть на возвышающегося за преподавательской трибуной историка. Тот, не глядя на нее, достал из нагрудного кармана жилета что-то очень похожее на часы с цепочкой — и нажал на крышку. Раздался щелчок — и вокруг замерло сплетенное из тонких нитей магическое поле.

Следующим из кармана преподаватель достал кусок горного хрусталя в красивой золотой оправе.

— Вероятно вы думаете, что ваше исключительное положение дает вам право требовать с окружающих привилегий, и, не получив их нападать, как свойственно вашей насквозь прогнившей натуре, — мужчина говорил тихо-тихо, но от этого голоса стыла в жилах кровь.

— Я не понимаю…— начала была Альба, но Вар Вранн перебил ее:

— Не нужно строить из себя дуру. Вы можете считать что угодно, но я способен взять магический след и прекрасно знаю что вы и ваши недалекие друзья сделали. Единственная причина, почему вы еще не пишите заявление на исключение у собственного декана — пока я этого не хочу. Вы напишите его позже, как и все, кто решил, что правила университета не для него. Свободны. И это, — он потряс куском хрусталя, вокруг которого явно переливались какие-то магические нити, — гарант того что вы сделаете все как велит закон. Без всяких исключений.

Альба не стала испытывать судьбу и рванула прочь из кабинета как только историк закончил свою речь.

Да, Вар Вранн был тем еще гадом, но угрожать отчислением и этой побрякушкой… Что это было, кстати? В душе Альбы страх соседствовал с растерянностью — она не очень понимала, что это был за кусок хрусталя в руке преподавателя, и как он может быть связан с ее «заявлением по собственному желанию», которое она, по мнению историка, должна непременно написать.

Ами, Свен и Жан ждали ее около кабинета.

— Что он от тебя хотел? — полюбопытствовала Ами, пока они шли на следующую пару.

— Намекал что все знает и что может меня исключить.

Свен фыркнул.

— Как же — может он. Тебя только Суд Архимагов исключить может, за преступление какое. Ну или если сама захочешь, но это другое… А то что вы сделали — это ерунда. Да и не ты все проводила. Если кто что и узнает, то только какое-нибудь воспитательного вида наказание назначат и все.

Из-за разговора с историком они вчетвером едва не опоздали на теоретическую магию, так что обсудить все как следует времени не было. Да Альба и не хотела говорить насчет этого странного куска хрусталя, так и не шедшего у нее из головы. Ей казалось, что она где-то видела такую вещь. В книге, что ли? Но в какой?

Теория магия прошла в основном мимо Альбы в этот раз. Отвечала она что-то невпопад, половину плетений, чьи схемы показывала преподаватель проекциями, не опознала по типам воздействия, хотя там ничего сложного не было.

Не отвлекалась она только на занятии с менталистом, просто потому что без сосредоточения на деле в магии разума ничего не выходило. Впрочем и с максимально возможной концентрацией ан происходящем выходило так себе. Контакт Альба выстроила далеко не с первого раза, расшифровать переданные магистром Теором образы получалось через пень-колоду, на половину вроде бы простого вопроса они потратили почти все занятие…

В конце концов менталист сдался.

— Ладно, определенно, сегодня продолжать нет никакого смысла.

Альба в целом была с ним согласна. Но то что она и дававшиеся до того ментальные воздействия теперь с трудом делала расстраивало. Особенно на контрасте с их недавним весельем на факультете некромантов. Вот тогда все получилось, а тут…

Магистр Теор свел вместе кончики пальцев.

— Не знаю, что тебя гнетет, то хочу напомнить, что ты можешь спросить у меня не только о том, что связано с школьной программой или ментальной магией.

Альба задумалась. На деле ведь и правда, возможно, менталист мог бы подсказать, что такого было в том кристалле. Но тогда пришлось бы рассказать о сглазе…

Она бросила взгляд на Теора, который привычно уже разливал по кружкам чай и доставал конфеты. Может, и глупо, но это правда помогало даже после сложных дней, которых за последний месяц, да что там — за последние две недели было больше, чем хотелось бы…

— Вы знаете, для чего может использоваться кусок горного хрусталя в золотой оправе?

Кажется, преподаватель удивился вопросу. Альба не всегда могла различить эмоции менталиста, да и, как она понимала, маги этой специализации вообще хорошо умели демонстрировать миру только те реакции, которые хотели, но все же, казалось, сейчас промельк удивления был.

Теор, прищурившись, осмотрел Альбу. Так, словно до того не видел. Но то ли ничего не нашел, то ли и ничего не искал… Осмотрел — и достал из ящика стола такой же, как Альба видела у Вар Врана, хрусталь в золотой оправе. Точнее — почти такой же. Этот было словно бы более… прозрачным? К тому же видела Альба этот артефакт куда с более близкого расстояния, и заметила тонкие белые линии, проходящие по граням хрусталя