– Лилин родилась и от крови Лилит, так что… – Рот вздохнул, качая головой. – Это не имеет значения, ты все равно отпадаешь.

– Прошу прощения? – прорычал Мэддокс.

Рот проигнорировал Стража.

– Зато пригодишься для борьбы с Лилин и им подобными, – пробормотал Эббот себе под нос. Я нахмурилась. Что это значит, черт возьми? Он покачал головой. – Мы должны найти и остановить Лилин.

– Мы уверены, что Лилит не может выйти на свободу? – спросила я, так до сих пор и не разобравшись в своих чувствах к матери, закованной в Аду.

– Босс не допустит этого. – Рот наблюдал за Эбботом с натянутой улыбкой.

Напряженность между ними казалась ощутимой, и чутье подсказывало мне, что их конфликт гораздо глубже и вызван не только тем, что они враги.

– Дело в том, что мы толком ничего не знаем о Лилин.

Я почувствовала, что мне нужно сесть.

– Не знаете?

– Нет. Возможно, какая-то информация скрыта в «Малом ключе», но… – Рот повернулся к Эбботу. – «Малый ключ» у вас.

– И он останется с нами, так безопаснее, – ответил Эббот.

– Безопасность – понятие субъективное, – пробормотал Рот.

– Мы уже знаем, что говорит «Малый ключ» о Лилин, – вмешался Николай.

– Не хочешь поделиться? – ухмыльнулся Рот. – Это всегда полезно.

Эббот переступил с ноги на ногу.

– Там нет ничего нового. Только смутные ссылки на времена, когда они правили Землей. Ничего заслуживающего внимания. Дело серьезное, – выдержав паузу, добавил Эббот. – Достаточно серьезное, так что мы не будем мешать вашему расследованию.

Имелось в виду, что Стражи не станут охотиться на Рота и его команду, и это уже многое значило. Мэддокс и другие Стражи зароптали, но Эббот жестом заставил их замолчать.

– Как Глава клана Округа Колумбия я сам принимаю решение, – сказал он, бросая свирепый взгляд на своих подчиненных. – Мы не можем допустить, чтобы Лилин взяли верх над нами. – Он перевел убийственный взгляд на демонов. – Но если я хотя бы заподозрю какой-то подвох, то лично истреблю каждого из вас.

Рот пожал плечами:

– Все, что нам нужно, это чтобы вы все проявляли особую бдительность во время вашей… охоты.

– Не могу поверить, что мы вступаем в сговор с демонами, – сказал Мэддокс, пятясь назад.

Мне тоже не верилось, но борьба с Лилин стоила того.

– Ничего не поделаешь, – с тяжелым вздохом произнес Эббот. – Мы будем следить за любыми подозрительными сигналами. Наши контакты в отделах полиции и больницах очень пригодятся.

Кайман кивнул в знак согласия, и одно то, что между нами состоялся довольно цивилизованный разговор, уже было эпохальное событие.

– Мы будем присматривать и за тем, что творится на земле. Лилин, скорее всего, станет разыскивать других демонов. Ну, чтобы сблизиться и подружиться. Надеюсь, хотя бы один вызовет у нее доверие.

– Хорошо, – сказал Эббот, расправляя плечи. – А теперь убирайтесь к черту из моих владений.

Облачко пара вырвалось из моего рта, и сердце ухнуло куда-то вниз. Нельзя допустить, чтобы они вот так ушли. Я шагнула вперед, не обращая внимания на колющие взгляды Стражей. Мне было все равно. Пусть засунут свои фанатичные идеалы куда подальше…

– Мы уже уходим, но… – Рот, наконец, повернулся ко мне. Наши взгляды столкнулись, и словно тисками мне сдавило грудь. – Нам нужно поговорить.

Я чуть не бросилась прямо на Рота, готовая задушить его в объятиях, но низкое рычание послышалось за моей спиной. Сначала я приняла его за ответ Эббота, но, когда догадалась, что звук исходит от Зейна, застыла как вкопанная.

Рот склонил голову набок, наблюдая за мной, и плутовская улыбка медленно расползалась по его губам.

– Ты… всерьез рычишь на меня, Каменный?

– Я готов пойти и дальше.

Рот усмехнулся.

– И это твоя благодарность?

Я повернулась к Зейну, и мое сердце заколотилось где-то в горле, не давая произнести ни звука. Он впился в Рота устрашающим взглядом, и это казалось особенно странным после того, что Рот для него сделал… Я покачала головой.

– Все в порядке, – вмешался Эббот, к моему немалому удивлению. – Пусть поговорят.

Постой-ка. Что я слышу? Он не против, чтобы я поговорила с Ротом? Благосклонность Эббота словно столкнула меня с мертвой точки. Мое сердце сделало еще один кульбит.

Зейн открыл было рот, но тут же плотно сжал губы. Наши взгляды встретились и задержали друг друга на мгновение, а потом он покорно кивнул.

– Я подожду тебя.

Я хотела сказать, что это ни к чему, но странность его заявления лишила меня дара речи. Глубоко вздохнув, я повернулась к Роту.

– Давай пройдемся? – предложил он.

Холод, сквозивший в его словах, вселил в меня беспокойство. Я сказала себе, что его, конечно, же смущает присутствие Стражей, и на ватных ногах шагнула к нему. Вдохнула его неповторимый запах, и мне стало жарко даже в ночной прохладе. Он повернулся, когда я подошла ближе, и двинулся по тропинке, которую мы с Зейном протоптали за многие годы, пока ходили к нашему домику на дереве в соседнем лесу.

Чувствуя, как от волнения покалывает кожу, я бросила взгляд в сторону особняка, и еле слышный вздох вырвался у меня из груди. Стражи по-прежнему толпились у входа, но Эббота я не увидела. Зейн сидел на широких ступенях, прислонившись к одной из белых мраморных колонн. Кайман и другие демоны уже удалились. Видимо, они больше не боялись за безопасность Рота. Или им было все равно.

Я повернулась, и у меня перехватило дыхание, когда я увидела профиль Рота. Головокружительное облегчение снова обрушилось на меня, стоило вспомнить, что он жив, что он рядом со мной.

Мы прошли мимо осыпающейся каменной стены, окружавшей ухоженный газон, и нырнули под толстые голые ветви, которые трещали на ветру, как сухие кости. Столько всего захотелось сказать, но я не могла говорить. Тяжелый ком стоял в горле.

Повинуясь внезапному безрассудному порыву, я забежала вперед. Рот остановился, и я сделала то, о чем мечтала с той минуты, как увидела его сегодня. Словно мини-ракета, я устремилась к нему.

Рот попятился назад, когда я обвила руками его шею. Как только мое тело прикоснулось к нему, грудь сдавило. Я крепко зажмурилась, сопротивляясь нахлынувшим чувствам. Они настолько перепутались, сплелись между собой – облегчение и страх, отчаяние и решимость, глубокая страсть, соперничающая с чувством долга, и тревога, – что я не могла в них разобраться, как и осознать, что способна на такие переживания.

Прижимаясь к нему, я чувствовала, как колотится его сердце, а потом до меня дошло, что его руки висят плетьми. Легкая нервная дрожь охватила меня, когда я подняла голову, находя в темноте его глаза, но они были закрыты, и густые ресницы веером лежали на высоких скулах. Его лицо казалось бледным в серебристых полосках лунного света, пробивающегося сквозь ветви; губы вытянулись в тонкую линию.