доверчивыми глазами, рождая в Никласе странное желание защитить ее. Это было непривычно. С женщинами он так себя не вел. Обычно.

Повисла пауза. Закатные лучи солнца играли в волосах Зоряны, которые она распустила. Они высохли не до конца и немного растрепанными прядями спадали ей на плечи. Никлас залюбовался золотом, которым отливали ее волосы. Щеки Зоряны покрывал румянец: то ли от загара, то ли… О чем она, интересно, думала?

– Мне надо возвращаться, наверно, – неуверенно сказала Зоряна.

Никлас кивнул, но не сдвинулся с места, как и она. Зоряна первая отвела глаза, нервно теребя часики. Никлас очнулся.

– Давай я провожу тебя. И мы сможем вместе поужинать. Да?

– Хорошо, – Зоряна кивнула с энтузиазмом, плохо скрывая свою радость от того, что он останется с ней. – Тебе придется подождать, пока я переоденусь.

– Ты и так прекрасно выглядишь, – привычке отвешивать комплименты Никлас изменять не собирался. Зоряна засмеялась.

– Идем.

Наверно, со стороны они могли бы показаться влюбленной парочкой. Они шли медленно, почти касаясь друг друга руками. Иногда тыльная сторона ладони Никласа задевала загорелую кожу Зоряны, и ему казалось, что она сама по миллиметру придвигается к нему, как бы невзначай касаясь плечом его плеча. Что-то было интимное в том, как она смотрела на него, как говорила, улыбалась и поправляла распушившиеся от мытья волосы.

Никлас сел в лобби, провожая взглядом Зоряну. У лифта она обернулась; поймав его взгляд, улыбнулась и помахала рукой. Двери закрылись, но он все так же сидел, глядя туда, где только что стояла она. Никлас запустил пальцы в волосы и энергично взъерошил их. Его глаза горели. Он не мог бы назвать то, что чувствовал сейчас – думать о великом чувстве он откровенно боялся, – но где-то в области груди разливалось приятное тепло. Что-то новое и непривычное, что-то с чем он не сталкивался, может, только в юности.

Через несколько минут двери лифта открылись, выпуская шумных отдыхающих. Никлас поднял глаза и поднялся навстречу Зоряне. Ему нравилось, как она одевается: платья   сарафаны. Шорты и топы, может, и выглядят соблазнительно, но что-то было невыразимо загадочное в легком раскачивании юбки вокруг стройных ног.

– Я готова. Куда пойдем?

– Куда захочешь, – Никлас протянул руку, и она не колеблясь взяла ее, чем несказанно удивила его. Правда, она ее забрала, как только они вышли на улицу. И, судя по легкому румянцу на щеках, была смущена произошедшим.

Они пошли вглубь поселка. Протарас окунулся в сумерки. Повсюду горели огни и вывески. На центральной улице было не протолкнуться: всюду сновали отдыхающие. Чем дальше они шли, тем теснее становилось. Кто-то толкнул Никласа, и он едва не сбил с ног Зоряну. Рука инстинктивно обхватила ее за талию, прижимая к себе. Они оба рассмеялись, и Никлас весьма неохотно отпустил ее от себя.

– Прошу, заходите! – их внимание привлек высокий киприот-зазывала. Никлас вопросительно посмотрел на Зоряну. Она пожала плечами и кивнула.

Ресторанчик с виду был очень душевным, хотя и шумным. Их посадили за столик у окна, украшенного огнями. Официант принял заказ и испарился.

Зоряна осмотрелась. Она с любопытством задержала взгляд на шумной и многочисленной компании из немецкоговорящей страны. А Никлас не сводил взгляда с нее. С любой другой женщиной он вел бы себя иначе, но тут он не знал, с какой стороны подступиться. Что можно сделать и что сказать? А уж о том, что будет через оставшиеся четыре дня отпуска, он думать вовсе не хотел.

Официант принес бутылку белого вина и разлил по бокалам.

– За мою очаровательную новую знакомую, – сказал Никлас, наслаждаясь смущенной улыбкой Зоряны. «Интересно, сколько должно пройти времени, чтобы она перестала краснеть?» Она наверняка не заметила, но глаза его загорелись опасным огоньком. «Что ж, сыграем…»

– У нас на завтра все в силе? – уточнил Никлас.

– Конечно. Мне уже не терпится, так хочется посмотреть на ту красоту.

– А я уже смотрю на красоту, – он смотрел прямо на нее, и Зоряна вдруг умолкла на секунду, потом засмеялась и махнула рукой.

– Перестань!

– Но ведь правда. Ладно, – Никлас положил руки на стол и подался ей навстречу, – расскажи-ка мне вот о чем: что ты делаешь здесь одна?

– Отдыхаю, – он почти увидел, как она прячется в домик и вешает табличку «Не беспокоить».

– Хорошо. И все же? Ты сама так решила? Или что-то случилось?

– А ты меня снова допрашиваешь! Как начал в самолете, так все никак не остановишься, – она притворно нахмурилась.

– Все очень просто: красивые и начитанные девушки не отдыхают в одиночестве. Они приезжают с друзьями, – он внимательно смотрел на реакцию Зоряны. «Нет», – семьей, – снова «Нет», – парнем… – брови Зоряны нахмурились, «Почти», – мужем…

Зоряна нетерпеливо отвела глаза и скрестила на груди руки. Никлас видеть не мог, но был уверен, что сейчас она положила ногу на ногу и раздраженно качает ей. Попал в точку. «Она замужем? В разводе? Бросил парень?»

– Я не хочу об этом говорить.

– Брось, – Никлас протянул руку, – я твой друг. Ты можешь мне доверять.

Зоряна смотрела на руку, словно размышляя, взять ее или нет, но тут подошел официант и принялся расставлять заказанные блюда.

– М-м, какая вкуснота, – Зоряна взялась за приборы. Официант подлил еще вина и удалился.

– Знаешь, я буду не я, если не узнаю, что с тобой случилось, – сказал Никлас. – Люблю головоломки.

– Я буду не я, если буду посвящать всех подряд в свою личную жизнь, – отозвалась Зоряна и прикусила язык.

– Значит, «всех подряд»?

– Прости, я не то…

– Я все понял.

– Никлас, ну перестань, не дуйся! – она положила свою руку на его и заглянула в глаза. – Пожалуйста, ты не все! Правда, – он не мог злиться на нее: Зоряна была словно невинный ребенок, слишком чиста и открыта.

– А, забудь! – Никлас легкомысленно отмахнулся, и Зоряна радостно заерзала на стуле, сияя улыбкой.

Они выпили еще вина, разговорились. Зоряна с интересом его слушала. Он увлекся рассказом о своем последнем проекте – вырезал из целикового пня, выкорчеванного на даче одного из плотников, кресло. Ему хотелось сделать что-нибудь в минималистичном дизайне, но структура дерева так и просила добавить витиеватых украшений.

Ужин продолжался, бутылка вина почти опустела. Зоряна тихо смеялась над шутками, пытаясь сохранить приличие, ее глаза горели, а ножка под столом все чаще случайно задевала ногу Никласа.

– Пробовала устрицы?

– Еще нет, – Зоряна подозрительно посмотрела раковину с желеобразной массой. – Это вкусно?

– Угу, – Никлас отправил одну себе в рот. Потом взял новую и протянул Зоряне. – Будешь?

Она кивнула и хотела взять из его рук раковину, но он ее отодвинул и покачал головой, а потом снова поднес к ее губам. Зоряна неловко приблизилась к угощению и, придерживая руку Никласа, попробовала устрицу.

– Ну как?

– Хм… не понятно.

– Еще? – Никлас изогнул бровь.

– Давай, – Зоряна игриво улыбнулась.

Ему нравилось подкармливать ее. Она сейчас была такая счастливая, так заразительно смеялась, так временами смотрела из-под ресниц, что сердце его сильно и гулко билось о грудь. Он все чаще задерживал взгляд на ее губах…

После ужина они пошли по ярко-освещенным улочкам поселка. Зоряна немного покачивалась и то и дело врезалась в Никласа. Он периодически подхватывал ее и приобнимал