- Бабуля, ты мне что-нибудь привезла? - спрашивал, тем временем, Славик. 

- А как же! И варенье твое любимое привезла, и огурчиков! 

Мама потрепала Славика по волосам и послала мне полный упрека взгляд. 

- У тебя как всегда в холодильнике мышь повесилась, Виктория! 

Господи, вообще-то я очень любила свою маму. Но не в такие моменты, когда она включала учительницу, которая отсчитывает нерадивую ученицу. Хотя ее профессия ей подходила, конечно, идеально. 

- Ты прекрасно знаешь, что я предпочитаю покупать каждый день свежие продукты, - ответила я, проходя с пакетами на кухню. 

- Я уже сама все купила! - заявила мне мама. - И даже приготовила. Мойте руки, будем ужинать. 

В такие моменты я снова начинала себя чувствовать той девчонкой в очках и мешковатой одежде, которая слушалась во всем маму и была сосредоточена на учебе. До одной встречи, которая перевернула все. 

- Я сейчас переоденусь и помогу накрыть на стол, - сказала я, но не успела сделать и шага, как в дверь позвонили. 

- Кто там? - потребовала ответа мама. Боже, можно подумать, что я умею видеть сквозь двери! 

- Не знаю, я никого не жду, - ответила я и пошла открывать. 

От вида того, кто стоял на пороге, сердце снова предательски скакнуло. 

- Виктория, - сказал с упреком босс, - ты убежала с работы так быстро, что я не успел тебя перехватить. 

- Мне надо было забрать Славика из садика, - ответила я. 

Хотя какого черта я должна отчитываться в этом перед Самохиным? 

- Виктория, это кто? - поинтересовалась мама неодобрительным тоном, появляясь из-за моей спины. 

- Это мой начальник, мама. 

- Нууу, я бы не был столь однозначен, - протянул Самохин с ленивой усмешкой. 

- В каком смысле? - насторожилась мама. 

- Андрей Михайлович шутит, - сказала я, послав боссу предупреждающий взгляд. 

Но он не понял. Или, вернее, наверняка не захотел понять. Потому что поправил: 

- Просто Андрей. 

- Михайлович, - настаивала я. 

- По паспорту - да, - сказал босс и, сверкнув белозубой улыбкой, добавил, глядя на мою мать: 

- А для близких - просто Андрей. 

И тут я увидела невероятное. Моя строгая мама-учительница вспыхнула, как пятнадцатилетняя девочка и, протянув боссу руку, сказала: 

- А я Антонина Александровна. 

- Очень приятно, - ответил босс, галантно поцеловав ей руку. 

Да что здесь вообще происходит? 

- Вы по какому-то рабочему вопросу, Андрей Михайлович? - заговорила я деловым тоном. 

А этот негодяй в ответ приподнял брови и заявил: 

- Не так давно ты называла меня совсем иначе! 

Да что он несет, черт его возьми? 

- Не припоминаю такого, - откликнулась я с прохладцей. 

- Скоро я все тебе напомню в мельчайших деталях, - пообещал многозначительно босс. 

- Ой, не буду вам мешать, - спохватилась вдруг мама и ретировалась раньше, чем я успела сказать хоть слово. 

- Виктория, - буквально промурлыкал босс, - раз со Славиком есть кому посидеть, не будешь ли ты так любезна со мной немного прогуляться? 

- А у меня есть выбор? - уточнила я. 

- Если тебе нужна работа - нет, - заявил босс с очаровательнейшей улыбкой. 

Нет, ну надо же быть таким! Невыносимым и сексуальным одновременно! 

Вздохнув про себя, я покорно последовала за ним.

Мы вышли на улицу. Победова шла на полшага впереди, я - держался рядом, заложив руки в карманы пальто. Не представлял, с чего начать разговор. 

Виктория, ты, может, не знаешь, но у нас с тобой общий ребенок, которого ты зачала после того, как я кончил в стаканчик под стоны из порнушки? Б*я! Не думал, что это настолько неромантично. 

- Мне понравилась твоя мама, - сказал я, когда мы достигли скверика, где Вика остановилась и повернулась ко мне. 

Нахмурилась от моего признания. Я - последовал ее примеру. Глупо все это - знаю. 

- Это то, за чем вы меня сюда позвали? - спросила она. 

- Не хочешь перейти на «ты»? - отозвался эхом. 

Черт! Ну не для того ведь мы здесь прогуливаемся! 

- Не хочу, - отрезала Вика. - Предпочитаю субординацию. 

Я невольно усмехнулся. Субординацией здесь и не пахло, если, конечно, мне сказали правду, и Победова родила от меня. 

- Я позвал тебя по делу. Важному. 

В горле пересохло. Ну как тут скажешь самое главное?

- Я слушаю, - ответила Вика. И я решился. 

- Знаю, что ты родила Славку после того, как тебе сделали эко, - сказал я. 

Впился взглядом в лицо Победовой. Она вскинула брови и посмотрела на меня вопросительно-ошарашенно. 

- И знаю, что ты использовала сперму мужчины, который был… похож на меня. 

Е*ать-копать, Самохин! Ну ты просто слон в посудной лавке! Так обозначить, что Виктория родила ребенка от тебя - надо было догадаться. 

- Я не совсем понимаю… Андрей Михайлович, - сказала Виктория тихим голосом. И даже немного побледнела. Тоже впилась взглядом в мое лицо, и мне оставалось только гадать, что она хочет на нем увидеть. 

- Да, - ответил я. - Не понимаешь. Но сейчас поймешь. 

Обхватив Победову за плечи и развернув ее так, что свет от фонаря падал на лицо, я сказал веско: 

- Когда ты шла на это оплодотворение, ты, наверно, не знала, что ту самую сперму и сдал я! Слава - мой сын! Точно такой же, как и твой! 

Вот! Я это произнес. И сразу стало дышать легче. Мне, но никак не Вике. 

Ее глаза сделались такими огромными, что я даже испугался. Победова охнула, приложила ладонь ко рту, и тут я уже готов был повторить то, что уже сказал, но вдруг случилось странное. 

Виктория откинула голову назад и расхохоталась! И я понять не мог, что же является причиной такой реакции. Только стоял и держал в руках женщину, которую хотел больше жизни, пока она сотрясалась от смеха! 

- Андрей Ми-ми-ми… Михайловиииич, - наконец, сказала она, отсмеявшись. - Я не знаю, откуда вы взяли все это, но заверяю вас - Слава совсем не нуждается в отце. Особенно «найденном» таким способом. 

Чего, бл*дь? Она что, решила, что я просто хочу сыграть роль папочки для Славика? 

- Видимо, ты не поняла, - процедил я, отпуская Викторию и делая шаг назад. Стало как-то холодно. Ну, я понимал, конечно, что реакция Победовой вполне объяснима, но мне, черт бы все подрал, нужно было донести до нее совсем другое!