И, подхватив пиджак, мужчина стремительно покинул дом, оставив несчастную пленницу приходить в себя.

Следующие несколько минут девушка провела в той самой унизительной позе, которую придал ей мужчина. Боясь шевельнуться, она напряжённо прислушивалась к собственным ощущениям – но ничего не происходило! То ли масло с естественной смазкой сыграло свою роль, то ли Господин нанёс слишком тонкий слой перца, то ли промахнулся мимо цели, то ли вовсе притворился, использовав чистый палец – однако в этот раз дискомфорт не торопился её настигать. И пленницу благополучно отпустило.

Встав, она выключила плиту, выкинула сгоревший завтрак и вымыла сковородку. Затем подняла с пола испорченное платье, критически его осмотрела и, решив, что терять уже нечего, оделась. Никаких указаний по хозяйству ей дано не было, но оставлять следы их разврата показалось рабыне не самой лучшей идеей, поэтому прежде, чем утолить голод, она тщательно вытерла все забрызганные маслом поверхности. Досуха. И лишь после этого позволила себе заварить чай. Достала хлеб, нашла колбасу, села за стол… И наконец-то осознала, что мужчина не шутил. Острый соус действительно имел место быть. Просто действовать начал почему-то не сразу…

Нет, первое время пленница ещё держалась, старательно делая вид, что ничего не изменилось. Но долго не протянула. Не в силах усидеть на стуле, завтрак она продолжила стоя, а закончила и вовсе нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу… После чего наступил ад.

Не смея прикоснуться к зудящему месту, девушка резкими, дёрганными движениями убрала со стола и принялась метаться по дому в поисках хоть какого-нибудь занятия. Пять раз пробежалась по этажам, заглядывая во все уголки, ничего не нашла – зато обнаружила тучу камер. Включённых, если судить по красной лампочке в беспросветной глубине объективов… Однако ситуации это не улучшило. Скорее, наоборот.

От понимания, что её снимают, девушка впала в настоящее отчаяние. Больше она не пыталась отвлечься, она изо всех сил стремилась выглядеть достойно и постоянно косилась на потолок, словно гадала – наблюдают за ней или нет… А в результате делала только хуже.

Чем сильнее она сдерживалась, чем больше сосредотачивалась на себе, тем ярче становились её ощущения и мучительнее тянулось ожидание… Неудивительно, что вскоре пленница окончательно потеряла голову. Загнанным зайцем прыгала из комнаты в комнату, бесцельно блуждала вдоль стен, хваталась за одно дело – и тотчас бросала его ради другого… Единственное, что хоть немного ей помогало, защищая от необдуманных поступков, это обжигающе горячий чай, который она хлестала чашку за чашкой, вытесняя одну боль другой. И именно благодаря этой замене она продержалась целых три с половиной часа… Пока не захотела в туалет.

Памятуя, что посещение уборной запрещено не было, девушка без задней мысли поднялась к себе, задрала юбку, села на унитаз, демонстративно игнорируя вероятное наблюдение… И осознала, что совершила огромную, роковую, практически смертельную ошибку.

Стоило моче попасть на раздражённую перцем кожу, как жжение моментально усилилось. Что, естественно, отразилось на поведении пленницы. Вскочив, она как ошпаренная забегала по дому, жалобно подвывая на одной ноте – и в итоге рухнула на колени посреди кухни, захлёбываясь в плаче.

– Пожалуйста!.. – взмолилась, повернувшись к одной из многочисленных камер. – Если вы меня слышите – прекратите это! Я не хочу наказания – но больше я не выдержу! Возвращайтесь. Пожалуйста! Я согласна на всё…

И рабыня униженно ткнулась лбом в пол, шумно всхлипывая в голос.

Так прошло около часа. Почти шестьдесят минут, щедро приправленных стонами, слезами и болью. Свыше трёх тысяч секунд! Ни почесаться, ни подтереться, ни успокоиться… Однако девушка честно терпела. Ёрзала на холодном кафеле, пытаясь остудить жар, выла от бессилия, иногда билась головой о собственные руки – но держалась. До последнего… А потом её терпение лопнуло.

Стукнув ладонью по колену, она решительно поднялась на ноги и направилась в душ. Тот, что находился на первом этаже. Весь её вид говорил о готовности пройти через ад – лишь бы хоть на мгновение вздохнуть свободно. Забыть о зуде и необходимости самоконтроля. Избавиться от проклятого перца! Вот только она не учла одной маленькой детали… Вода была неспособна облегчить её участь. Да, разумеется, сам источник проблемы пленница благополучно смыла. И эффект уменьшился… Но всё равно остался! Более того – распространился шире. Например, на бёдра, где тоже очень чувствительная кожа… И, самое страшное, внутрь, усилив странное, необъяснимое обычной логикой желание девушки! Желание близости. До этого оно было не столь явным и перекрывалось неприятными ощущениями – однако теперь ей однозначно хотелось почесать там. До безумия. Проникнуть пальцами – совсем как делал он – и доставить себе удовольствие. Это чувствовалось по её внезапно изменившемуся поведению. По тому, как медленно и задумчиво она проводила рукой между ног. Как убирала – и снова возвращала ладонь. Раз за разом. Будто колебалась… Казалось, ещё немного – и она всё-таки сделает это. Нарушит последний приказ Господина – ведь терять было уже нечего… Но что-то её остановило.

Выключив воду, пленница задумчиво вытерлась, покинула ванную и вышла в холл, с трудом волоча ноги, которые несли её прямо к двери. Словно в прострации она осторожно нажала на ручку – и вышла на улицу. Как есть. Босиком и в тонком платье на голое влажное тело… Поэтому первый же порыв прохладного осеннего воздуха вернул девушку к жизни. Однако изменить решение не заставил. Непреклонно вздёрнув подбородок, рабыня поспешила к калитке, тоже почему-то незапертой, выскочила на дорогу… И нос к носу столкнулась с незнакомым мужчиной в абсолютно чёрном одеянии. И без маски.

– Это она? – жадно оглядев пленницу, поинтересовался чужак.

– Да, – с предвкушением откликнулся кто-то рядом.

В ответ девушка стремительно повернулась на голос – и обнаружила с другой стороны калитки уже знакомого ей Влада, который безапелляционно отрезал ей последний путь к отступлению.

– На ловца и зверь бежит, верно? – поймав её затравленный взгляд, поинтересовался он. – Идём обратно.

– Не надо! – молитвенно сложив руки на груди, воскликнула рабыня. – Пожалуйста…

– Ты не поняла? – угрожающе подступил Влад. – Я. Сказал. Внутрь. Живо!

И резким движением затолкнул её во двор, случайно уронив на брусчатку. Затем пропустил вперёд своего спутника, зашёл сам и аккуратно прикрыл дверцу. Чтобы снаружи их не было видно.

– Прошу, не надо! – съёжившись, вновь заладила пленница. – Я знаю, вас послал Господин – пожалуйста, верните меня ему! И передайте, что я согласна на любое наказание… Только с ним.

– О! – замерев, хмыкнул Влад. – Смотри, как заговорила… Вот только есть одна проблема. Никакого Господина здесь нет. И не будет.

– А ты уверен? – встрял незнакомец.

– Абсолютно, – Влад повернулся к спутнику. – Он сейчас очень занят. Я позаботился, – затем мужчина внимательно осмотрелся – и указал на невысокое бетонное ограждение: – Глянь! Тебе не кажется, что это идеальное место?..