Для получения «наводок», изучения, а впоследствии, возможно, и вербовки лиц, которые могут представить интерес для Богомольца, «заагентурена», как любил выражаться Лаго, переводчица Внешторга Бигорова, которая по своим данным, месту работы и образу жизни весьма подходит для такой роли. Ее готовность сотрудничать сомнений не вызывает, но будет требовать постоянного, хотя и достаточно скромного, материального обеспечения. Лаго с ней познакомился через свою сестру, имел близкие отношения, может за даму ручаться.

Лаго скажет Богомольцу, что окончательное решение о привлечении этих людей к сотрудничеству остается за ним. За сравнительно короткий срок пребывания в Союзе он сделал все, что смог. И так пришлось ходить по краю пропасти. Сестру, единственную из родственников, с кем он встречался, сразу пришлось предупредить, что он в Москве нелегально и любая болтовня с ее стороны будет стоить ему жизни. Перед остальными он выступал под другим именем как старый знакомый сестры, своего австрийского паспорта никому не показывал.

Об обстоятельствах знакомства со всеми этими людьми, местах их службы, круге обязанностей, взглядах, обстановке дома и адресах Лаго доложит Богомольцу, Бесе-довскому и Бурцеву, каждому соответственно при личной встрече. Тогда же выскажет свои предложения по включению «завербованных» им агентов в практическую работу.

Все легенды тщательно отработаны двумя отделами ОГПУ с участием непосредственных исполнителей и способны выдержать любую проверку, в том числе помимо Лаго. Разумеется, Лаго познакомили с Вишневским, Калужским и Бигоровой, а также «хозяевами» явочных квартир.

Со всеми привлеченными к «сотрудничеству на патриотической основе» оговорены условия связи. Она может поддерживаться по почте с использованием средств тайнописи или через связников. Естественно, все эти моменты еще предстоит отработать, но они люди образованные, толковые, надеющиеся, что в России наступят лучшие времена и все образуется. Об условных адресах за рубежом и порядке подготовки тайнописных сообщений им будет сообщено особо, если предложения Лаго об их использовании в интересах английской разведки будут одобрены.

По завершении работы в Москве Лаго выезжает в Ригу, где должен увидеться с Богомольцем. Задача — информировать его о своем негласном пребывании в СССР и рассказать о сделанных «приобретениях», которые, по расчетам Центра, должны заинтересовать Интеллидженс сервис.

В берлинский загранаппарат направляется указание о задачах работы с Лаго.

После анализа всех имеющихся в Центре материалов принято решение активно включить Лаго в работу с Богомольцем с целью раскрытия деятельности английской разведки против СССР. Лаго должен добиться согласия Богомольца, а следовательно, англичан, на то, чтобы его сделали помощником Богомольца, и окончательно договориться по всем вопросам сотрудничества. Жить Лаго продолжал в Париже. Группа «Борьба» остается для него плацдармом для развертывания дальнейшей работы. Надо полагать, отчет Лаго Беседовскому о результатах поездки в СССР создаст благоприятные предпосылки для их дальнейшего сотрудничества. В целях поддержания личной связи с Богомольцем Лаго будет периодически выезжать в Ригу либо в другой город по их обоюдному решению, возможно — в Берлин. В таком случае берлинской рези-дентуре проще будет встречаться с Лаго и Центр станет оперативно получать всю информацию. Имеется в виду, что обе линии работы Лаго (одна — Беседовский, другая — Богомолец) должны идти параллельно, тем более что англичан, судя по постановке вопроса Богомольцем, такая модель устраивает. И в наших интересах было сохранить активность Бурцева и «Борьбы» под контролем.

Одновременно руководство нашей разведки решает принять меры по внедрению других информаторов помимо Лаго в агентурную сеть и окружение Богомольца.

Для руководства ИНО согласие Лаго приехать в Москву имело принципиальное значение, ведь среди сотрудников Центра было немало скептиков, которые полагали, что Лаго под каким-либо предлогом уклонится от визита. Этого не случилось. Почувствовав, что к нему относятся весьма серьезно, что его ценят и на него рассчитывают, Лаго без колебаний согласился воспользоваться представившейся возможностью.

Как иностранного туриста в Москве Лаго разместили в отеле «Савой». В Центре с ним состоялись обстоятельные беседы, в ходе которых были подробно обсуждены все накопившиеся оперативные вопросы. Как уже говорилось, работу Лаго было предписано строить в двух направлениях: по группе Беседовского и Бурцева и по линии Богомольца, то есть СИС.

В рапорте руководству ИНО Лаго написал, что на Западе, «желая наладить осведомление по СССР», прибегают к помощи эмиграции. Необходимо противодействовать этому, «перевести такую работу на холостой ход», иначе говоря, «создать у противника впечатление, что агентурный аппарат работает, а на самом деле нейтрализовать его разведывательную деятельность, в том числе и путем дезинформации противника». Следует выявить его реальные возможности, дабы «в решительный момент вывести из этого необходимые предосторожности». И наконец, постараться «разведку противника перевести на разведку о противнике». Нетрадиционная терминология, но она довольно точно отражала суть дела.

Организация Беседовского сама по себе, по оценке Лаго, слабосильна, но привлекает внимание эмигрантов и весьма желанна для иностранных разведок. Поэтому для них «если бы Беседовского не было, то его нужно было бы придумать». Для него же, Лаго, принадлежность к этой эмигрантской группе означает возможность проживать в Париже и вести свою работу, фактически Беседовский уже работает во многом вхолостую.

Что касается Бурцева, то здесь главным Лаго считает проникновение в его планы покушения на жизнь Сталина и других советских руководителей. Он пишет, что «оценивая не особенно высоко его возможности, все же надо считаться с тем, что при определенных обстоятельствах иностранные службы могут пойти на организацию диверсий и террористических актов, а поэтому надо быть поближе к технике этого дела, чтобы упредить возможные последствия такого рода операций».

Это вполне соответствовало тому, чего ждали от Лаго в Центре.

Вся недолгая командировка Лаго в Москву проходила весьма своеобразно. Почти ежедневно он встречался с сотрудниками ИНО для отработки деталей операции «Тарантелла», ведь ему отводилась в ней ключевая роль. Сам Борис Федорович набирался впечатлений, о которых вскоре ему предстояло живописать тем, кто направлял его с разведывательным заданием в Советскую Россию.

Лаго сфотографировал Красную площадь, захотел было сделать снимок Кремля с Каменного моста в удачном, по его разумению, ракурсе, но незамедлительно вмешалась милиция: запрещено. В книжной лавке на Кузнецком мосту Лаго приобрел из-под полы — уж очень убедителен был человек, популярно объяснивший ему смысл наценки, — полугодовой комплект журнала «30 дней», приобщившись таким образом к первой волне читателей незабываемого творения Ильфа и Петрова «Золотой теленок». Он с интересом понаблюдал за суетой у бензоколонки на Манежной площади. От словоохотливого водителя узнал, что его грузовичок — это АМО Ф-15, что большегрузы делают в Ярославле, а в Нижнем скоро станут выпускать легковушки, говорят, наши спецы были в Америке, у Форда. Эта уличная сценка как нельзя лучше свидетельствовала о значении лозунга «Даешь автомобилизацию!», который несомненно овладевал массами.