Трудно поверить, что самое знаменитое, одно из немногих переведенных на русский язык стихотворений, написал мальчишка-хулиган: ода в честь вина и Бахуса, гламурное песнопение в адрес прекрасных дам, и вдруг: «Chi vuol esser lieto, sia: di doman non c’e certezza» — хочешь быть счастливым — будь: в дне завтрашнем уверенности нет…

С Лоренцо был неразлучен брат Джулиано, еще один золотой мальчик, которому не пришлось всерьез заниматься политикой, и ответственность на его плечи упасть не собиралась. Образ в истории сложился соответствующий: красавчик и повеса, избалованный и рафинированный.

Но не будем забывать: в тот момент, когда делегация флорентийцев пришла с поклоном к Лоренцо, Джулиано было всего 16 лет. И хотя взрослели тогда очень рано, давайте посмотрим на 16-летних мальчишек и поймем, что Джулиано был совсем не таким безалаберным балбесом, как поначалу кажется.

Джулиано рос в тени брата, вдали от государственных дел. Родившийся (неожиданно!) красавцем, он со страстью отдавался развлечениям, любил женщин, охоту, танцы, писал стихи, правда, с братом как поэт даже сравниться не мог. Вполне успешно справлялся с дипломатическими поручениями.

На турнирах красавчик Джулиано выглядел прекрасно, и на одном, устроенном в его честь, особенно блистал. Это был праздник в честь любимицы всей Флоренции прекрасной Симонетты Каттанео, в замужестве Веспуччи, избранной королевой турнира. Говорят, что влюблены в нее были все без исключения, от Джулиано до Боттичели, но через год 23-летняя красавица скончается от туберкулеза.

Романтический образ скорбящего Джулиано гуляет по фильмам и романам. На самом деле скорбь не помешала ему даже внебрачного ребенка от другой женщины завести, родится мальчик через месяц после убийства Джулиано. Через сорок пять лет он станет папой Климентом VII.

Был ли и Лоренцо очарован прекрасной Симонеттой? Давайте спросим его самого! На смерть девушки он написал сонет, но сонеты были в моде, поэтому поищем ответ в дневниках.

Из личных записок Лоренцо де Медичи

«В нашем городе умерла женщина, которая в целом внушала сострадание всему флорентийскому народу; это неудивительно, потому что она действительно была украшена невероятной человеческой красотой и нежностью. И среди другого ее прекрасного приданого у нее были такие милые и привлекательные манеры, что все, кто имел с ней какое-то общение, считали, что она их безумно любит.

Женщины, все еще юные, равные ей не только в этом ее превосходном достоинстве, совершенно не завидовали, но в высшей степени превозносили и восхваляли ее красоту и мягкость, так что казалось невозможным поверить в то, что так много мужчин без ревности и женщин без зависти к прекрасной даме. И если я любил ее в жизни за наибольшие среди всех достоинства, то и смерть имела к ней сострадание, мертвая она была не менее прекрасной, чем живая.

И поскольку из дома к месту захоронения ее привезли непокрытой, все, кто соглашался ее увидеть, обливались слезами. У тех, кто раньше не знал ее, помимо сострадания рождалось восхищение тем, что в смерти она преодолела ту красоту, которая при жизни казалась непревзойденной. У тех, кто не знал ее раньше, возникли боль и почти угрызения совести из-за того, что они не знали такой прекрасной дамы до того, как полностью лишились ее. То, что говорит наш Петрарка, действительно имело место в ней: смерть казалась прекрасной на ее прекрасном лице.

Умерла эта прекраснейшая женщина в апреле месяце, когда земля обычно одевается различными цветами, которые очень неясны для глаз и приносят большое развлечение для души. Для удовольствия я прогуливался по некоторым из моих самых приятных лугов в одиночестве и задумчивости, весь занятый мыслями и воспоминаниями о ней, казалось, что все вокруг меня уменьшилось. И среди других я увидел тот маленький цветок, который мы обычно называем „подсолнух“, а у латинян он звался Клитией, из него, по словам Овидия, появилась нимфа по имени Клития.

Страдая от его равнодушия, в слезах, она постоянно следила за солнечным диском. Она перестала есть и пить. Только роса смачивала иногда губы несчастной. Нимфа превратилась наконец в цветок подсолнечника, поворачивающего свою головку вслед за солнцем.

Восхищаясь этим цветком, я подумал, что такова природа влюбленных и мне жаль его судьбу. Ведь солнце уже приблизилось к горизонту, и скоро она потеряет его из виду, и боль становилась еще большей, потому что то, в чем ей отказывали, было доступными для других, для глаз тех, кого называют „антиподами“, которым светит солнце, когда мы лишены его, и спускается ночь, когда у нас день».

Джулиано обожал сладости, а больше всего риччарелли, приготовленные из миндальной муки, сахара и яичного белка, пожалуй, самые известные до сих пор рождественские сладости Тосканы. Рожденные в XIV веке, согласно легенде, они были завезены в Тоскану сиенцем Риччардетто делла Герардеска (отсюда и их название), вернувшимся из крестовых походов. Мастерство поваров позволяло лепить их в виде цветов или листьев, геральдических животных, их раскрашивали шафраном или травами, чтобы сделать разноцветными.

А еще был «копате», сделанный из меда, грецких орехов и миндаля, своего рода «хрустящий бутерброд» с начинкой между двух кусков теста. Этот рецепт появился из монастыря опять же неподалеку от Сиены. Название его пришло, как считается, с Сицилии, арабское слово «qubbat» позже было изменено на «cubata», которое стало «copeta» в Апулии, «copeta» в Базиликате, «cupete» и «copate» в Тоскане, «kupetta» в Пьемонте и «copett» в Ломбардии, в общем, разлетелись сиенско-сицилийские печеньки по всей Италии.

Сегодня эта сладость почти забыта, и лишь в Рождество ее еще пекут в некоторых тосканских семьях.

Скажу по секрету: прекрасные риччарелли подают в историческом кафе «Ривуар» на пьяцца Синьории!

Риччарелли

Ricciarelli

Ингредиенты:

♦ 200 г миндальной муки (просеять)

♦ 200 г сахарной пудры (просеять) плюс еще 100–150 г для посыпки

♦ 2 крупных яичных белка

♦ 2 ч. л. миндального экстракта (или ликера)

♦ цедра одного апельсина

♦ ½ ч. л. лимонного сока

За день до того, как нам предстоит выпекать риччарелли, взбиваем в миске средних размеров яичные белки вместе с каплей лимонного сока, пока не образуются плотные пики.

Осторожно всыпаем в полученную массу сахарную пудру и миндальную муку, также добавляем миндальный экстракт и апельсиновую цедру.

Аккуратно перемешиваем.

Накрываем миску пленкой и ставим в холодильник на всю ночь либо минимум на четыре часа.

В день основной готовки обильно посыпаем рабочую поверхность сахарной пудрой и раскатываем тесто в длинную колбасу.

Режем тесто на небольшие кусочки и формуем из них шарики. С помощью рук придаем шарикам форму слегка уплощенных овалов.