Она не может признаться, что хочет охранить свое сердце. Ей не нравится, что влечение к Эдаму ставит ее в неловкое положение. Он бы, вероятно, смеялся до слез, вспоминая ее слова о том, что она не стремится к браку. Но разве ей не интересно, как развивались бы их отношения?

Поэтому ей лучше вычеркнуть Эдама из своей жизни.

— Если у тебя нет веской причины, то это глупая мысль, — заявил он.

— Что?

— Я спросил, почему ты не хочешь встречаться со мной после переезда, и у тебя нет убедительного объяснения.

Попалась!

Ее спас телефон.

— Эмбер?

Сердце у нее упало. Вирджиния!

— Здравствуйте, Вирджиния. В чем дело?

— Я звоню, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь. Тебе лучше?

Она сделала глубокий вдох, чтобы подавить мгновенно вспыхнувшее раздражение.

— У меня прекрасное самочувствие, Вирджиния. Я не больна. Я беременна.

— Я знаю, но гормоны могут привести женский организм в полное расстройство. Мы с Джеймсом хотим, чтобы в пятницу ты пришла к нам на ужин. И еще. Так как твоей матери в городе нет, тебе бы следовало провести выходные с нами. Мы сможем купить кое-какие вещи для ребенка.

— У меня другие планы, — в отчаянии возразила Эмбер.

— Какие?

Она попыталась придумать объяснение, которое могло бы удовлетворить Вирджинию.

— Мы с подругой идем на шоу.

— Когда?

Эмбер растерянно посмотрела на Эдама, который откинувшись, раскачивался на стуле. Насмешливый огонек в его глазах разозлил Эмбер.

— В субботу. Я не знаю точно, в какое время. Днем или вечером.

— Приезжай к нам после шоу и оставайся на ночь. Устроим поздний завтрак в воскресенье.

— В воскресенье… я… я… — Во взгляде Эмбер сквозило отчаяние.

Эдам поднял руку и прошептал: «Навещаю больного друга».

—..навещаю больного друга. По правде сказать, Вирджиния, мне не нужно приходить к вам и оставаться ночевать. Я живу не так далеко. Может быть, мы с вами пообедаем вместе на следующей неделе?

— В какой день?

— Во вторник, — сказала Эмбер. — Встретимся в одиннадцать.

Вода на плите закипела, и Эдам, повинуясь кивку Эмбер, поднялся. Заглянув в кастрюлю, он пожал плечами.

Эмбер прикрыла рукой трубку.

— Положи спагетти в кастрюлю, убавь огонь и засеки время.

— Эмбер?

— Да.

— У тебя кто-то есть?

— Друг пришел поужинать со мной, и мне неудобно заставлять его ждать. Ужин почти готов.

— Кто он? — Резкий тон свекрови снова вызвал у Эмбер раздражение. Как она будет выносить Вирджинию, следующие несколько лет?

— Друг. Извините, увидимся во вторник.

Она повесила трубку, не дослушав возражения свекрови.

— Ты держалась молодцом, — одобрительно сказал Эдам.

— Это было нелегко. Я знаю, что помыслы у Вирджинии добрые, но, думаю, ей нужно найти новое хобби. Когда-то она состояла в женском клубе, но теперь, по ее словам, клуб не интересует ее. Она не любит заниматься садом, ей не нравится рукоделие или что-либо другое.

— Она души не будет чаять в твоем ребенке.

— Надеюсь, что так. Но я не хочу быть, у них на побегушках. У нас должны быть нормальные взаимоотношения.

— Она напугана. Боится, что ты забудешь о них, как только снова выйдешь замуж.

— Ничего подобного.

— Да, я тоже так думаю. Но у Вирджинии другое мнение.

Эта мысль не приходила ей в голову, и она нахмурилась.

— Я же сказала тебе, что не собираюсь выходить замуж. Может быть, даже никогда не выйду.

— Если попадется подходящий мужчина, ты быстренько выскочишь замуж.

Эмбер рассмеялась.

— Вряд ли. А ты?

— Никогда не женюсь.

— Если не попадется подходящая женщина.

— Сейчас мне и так хорошо, — сказал Эдам, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.

В кухне клубился пар. На плите булькала вода. Каждой клеточкой тела Эмбер ощущала прикосновение Эдама. Прильнув к нему, она упивалась чувством надежности и защищенности. Его губы творили чудеса. И Эмбер всем существом отдалась ощущениям, вызывавшим у нее отклик, которым она с готовностью делилась с Эдамом. Шипенье воды, полившейся через край кастрюли, возвратило ее к действительности.

Она отстранилась от него и быстро повернулась к плите.

— Хорошо, что это не соус, — сказала Эмбер, не поднимая глаз от кастрюли, — а то бы я никогда не отмыла плиту.

Сердце у нее лихорадочно колотилось. Губы сохраняли вкус его поцелуя. Ей совсем не хотелось есть.

— Ужин почти готов, — объявила она.

Эдам потерял аппетит. Он смотрел на Эмбер, которая, старательно избегала встречаться с ним взглядом. Он не винил ее. Вероятно, она хочет, чтобы он ушел, но молчит из вежливости. Нельзя было целовать ее. Она такая ранимая. Он должен оставаться ее другом или убираться отсюда.

Эдам нахмурился и сделал несколько шагов по комнате. Здесь даже негде походить. Но ведь это ему не нужно. Они поужинают, и он уйдет.

Только — он отвел взгляд к окну, боясь выдать свои чувства, — ему не хочется уходить. Он хочет проводить с Эмбер больше времени. Познакомиться с ней лучше. Узнать, что она любит делать в свободное от занятий время и как планирует совмещать воспитание ребенка с достижением своей цели.

— Ужин готов.

Эдам подошел к столу и выдвинул для нее стул. Эмбер улыбнулась. По крайней мере, мать научила его хорошим манерам, и Эмбер, кажется, это нравится.

Он с удовольствием отметил, что она уже не прячет глаз.

— Пальчики оближешь! — восхищенно воскликнул он. — Ты сказала, что любишь готовить. Если бы у меня получалось так, как у тебя, я бы тоже полюбил это занятие.

Комплимент вызвал у Эмбер улыбку.

— Спасибо. Я думала, что пожарные по очереди готовят еду.

— Да. Но каждый заботится лишь о том, чтобы на обед всегда были сэндвичи. Наверное, для того, чтобы мы не рассиживались, слишком долго.

Напряжение, вызванное поцелуем, постепенно исчезло. После того как они вымыли посуду, Эдам подавил желание остаться и объявил, что уходит.

Эмбер не стала возражать.

— Спасибо за прогулку, — сказала она, провожая его до двери. — Извини, что залила тебя слезами.

— Всегда, пожалуйста. — Он остановился, чувствуя себя, как смущенный подросток. Поцеловать ее или просто похлопать по плечу и уйти? Она вошла в роль вдовы, и ему кажется, что он провоцирует ее, чтобы проверить, как она отреагирует.