– Здравствуй, дорогая, здравствуй! – целую ее в щеку, обнимаю. Баб Маша – хорошая женщина, добрая. Слова плохого от нее никогда не слышали, всегда поможет. Когда я училась, мы с Ксюхой жили у Наташки. Ей эту квартиру родители подарили. Она к институту близко. Было удобно добираться. Баб Маша всегда выручала нас по-соседски, а мы ей помогали, чем могли: то сумку отнести, то в магазин сбегать. – Вероника, случилось чего? Бледная вся, глаза на мокром месте. Может, помочь чем?

– Все хорошо, баб Маш. Устала я просто. Не волнуйтесь, пойду отдыхать.

– Ты, если что, стучись. Я поздно ложусь.

– Хорошо, баб Маш, – сколько же усилий мне пришлось приложить, чтобы улыбнуться пожилой женщине. Сил просто нет, словно выжатый лимон.

Вместо того, чтобы зайти в квартиру, я спускаюсь вниз, в круглосуточный супермаркет. У Наташки сто процентов в холодильнике мышь повесилась. Покупаю в отделе кулинарии какой-то открытый пирог, похожий на домашнюю пиццу, сыр, хлеб, бутылку красного вина и пачку сигарет. Да, набор алкоголички. И вид у меня тот еще, но мне сегодня плевать. Заваливаюсь в квартиру. Раздеваюсь, включаю телевизор. На кухне разогреваю эту чудо-пиццу и открываю вино. Первый бокал почти залпом выпиваю. Бросаю взгляд на телефон, выброшенный на стол вместе с покупками. Он отчаянно вибрирует. Звонит Дима, уже пятый раз. Не хочу его слышать, не сейчас. Если возьму трубку, то мы опять начнем ругаться, только уже по телефону. А на сегодня с меня хватит.

Почему у нас все так? Когда мы стали с ним, словно чужие? В какой момент, это произошло? Не знаю.

Да, мы ругались раньше, как, наверное, и все пары. Но наши ссоры никогда не затягивались. Конфликты никогда не обострялись настолько. Да, мы устали: то ли от быта, то ли друг от друга.

Еще и Игорь… Вот откуда он взялся? Почему именно сейчас? Он сбивает меня с толку. Ставит под сомнение все, что я считала правильным. Даже мои чувства.

Я все эти годы считала, что люблю Диму. Он всегда был нежным, добрым, правильным. С Димой я чувствовала себя, как за каменной стеной. Он стал моим первым мужчиной и единственным на данный момент. Я не знала других. Мне было хорошо с ним. Спокойно, стабильно и хорошо. Без взрывов страсти, без истерик и срывов. Я знала, чего от него ожидать. Считала, что так и должно быть.

У меня никогда не тряслись колени рядом с ним, не бросало в жар. Я не чувствовала ничего из того, что пишут в книгах или говорят в кино. Я считала все это выдумкой писателей и киношников, которые заставляют нас желать невозможного. Мне было хорошо с ним. Я доверяла ему. Мне казалось, это и есть любовь. А теперь я усомнилась. А любила ли я вообще его?

Отпила еще вина, открыла окно, закурила. Телефон снова начал звонить. Посмотрела на экран. Игорь. Да твою ж мать! И он туда же. Выдыхаю громко, качаю головой сама себе. Вот он – причина моих сомнений. Отодвигаю телефон подальше.

Рядом с ним думать трезво не могу. Дышать не могу. Скручивает всю узлом. А когда в кинотеатре его губы почувствовала, его дыхание… Меня как будто током ударило, пресловутые 220. Раньше, никогда не понимала Ксю, когда она вздыхала о каком-нибудь парне в стиле «хочу-его-не-могу». Я никогда не хотела мужчину настолько сильно. Никогда прежде, до Игоря. В тот момент в кино я хотела его настолько, что губы покалывало. Мышцы внизу живота сокращались, разливая теплые волны по всему телу. Голова шла кругом. Хотела ощутить его руки на своей коже. Хотела до одури. Стоило только представить его ладони, скользящие по моим бедрам, спине, кожа начинала, саднить, как от огня. Даже душ тогда не помог. Нихрена не помогло. Даже сон. Все равно о нем думала. Так не бывает, не должно быть. Откуда вообще эти мысли? Бл*ть!

Снова вибрирует телефон. Опять Дима. Да сколько можно? Достали все. Пишу мужу смс, что со мной все в порядке и отключаю телефон к чертовой матери. В самой себе бы разобраться для начала. А потом уже со всем остальным.

Доедаю пиццу, запивая ее вином. На часах четыре утра, а сна ни в одном глазу. Мысли все кружат и кружат, как надоедливая мошкара. Мечутся между Димой и Игорем. Сама до конца не понимаю, что со мной. То, что я хочу Игоря, ладно, осознала, приняла. А дальше что? Что мне с этим делать?

Да ничего делать не буду. Пусть все остается так, как есть. С Димой помиримся так или иначе. Надо прояснить все моменты раз и навсегда: касательно его матери, нашего общения с ней, планов на детей, общих желаний и прочих острых углов в наших отношениях. А Игорь? А что Игорь? У нас ничего, кроме пары дружеских встреч не было. Да, есть влечение. Дикое, сумасшедшее, но не настолько, чтобы из-за него рушить два брака. И надо ли ему что-то серьезное? Может, просто левый секс на один раз. Я не настолько хорошо его знаю, чтобы делать какие-то выводы. Точнее, вообще не знаю.

"Все, Ник, хватит", – говорю сама себе. Пора спать, меньше чем через шесть часов я должна быть на работе. Хорошо, что в офисе есть комплект одежды. Оставляла на всякий случай после того, как однажды пролила кофе на блузку. Не придется заезжать домой, чтобы переодеться. Осушаю последний бокал вина и иду спать. Наташка так и не купила новый диван. Все тот же, старый и неудобный… С этой простой мыслью проваливаюсь в сон.

Будильник надрывно звонит ровно в 9.30. В попытках нащупать на тумбочке этот нарушитель моего сна, роняю его на пол. Он закатывается под диван и все так же противно трезвонит. Черт! Отрываю голову от подушки и тут же роняю ее обратно. Мать вашу! Голова раскалывается! Словно я не вино пила, а паленый самогон. Бл*ть! Сползаю с дивана. Вытаскиваю закатившийся будильник, вырубаю его. Тишина… Уже лучше… Если бы еще так не стучало в висках, было бы вообще замечательно. Плетусь в душ. Теплый душ и две таблетки аспирина делают меня похожей на человека. Еще бы чашку кофе. Обыскиваю Наташкины шкафы в поисках заветного напитка. Ура, хоть в чем-то мне везет. Растворимый, но и он сегодня подойдет.

Блин, правильного говорят: если не пьешь, то нечего и начинать. Давно мне не было так плохо Нет, не так. Давно мне не было так хреново. Да, это более подходящее слово. После кружки кофе и сигареты я отдаю ключи бабе Маше и еду на работу. Голова до сих пор противно гудит. Все тело, словно ватное. Злит все. Еще и пробка, плетемся как черепахи. Конец моему терпению приходит тогда, когда один козел пытается вклиниться в ряд прямо передо мной. Еще и поворотник не включил. Вспомнила все ругательства, что знала. Вывернула руль вправо и поехала по обочине, поднимая столб пыли. Знаю наверняка, какими словами меня одаривают водители. К черту вас, сегодня у меня нет настроения быть правильной. Объезжаю аварию, из-за которой возник затор, возвращаюсь на свою полосу. Доезжаю до офиса. Переодеваюсь, навожу видимость красоты на лице: тушь и румяна. Сегодня это мой предел. На большее с похмелья неспособна. Вера встречает в своем кабинете уже первых клиентов. По голосу – Заславский пришел за сводкой.

Стоило мне сесть за свой рабочий стол, как в дверях появляется курьер с большим букетом цветов. В цветах открытка от Димы с одним словом «Прости». Ну что ж, хоть что-то. Лучше, чем вообще ничего. Вспоминаю, что так и не включила телефон. Стоило нажать кнопку включения, как посыпались отчеты о попытках до меня дозвониться. Удаляю, не читая, и ухожу с головой в работу на пару часов. Отвлекаюсь только, когда Вера зовет на обед.