– Как тебе это удаётся, китайский колдун? – окончательно решив прервать краеведческое занятие, спросил Аристарх.

– Купи много ложка и китайский матрёшка! А в подарок получишь книжка! Тогда скажу… – прекратив жонглировать и танцевать, загадочно предложил китаец, наклоняясь к Аристарху и протягивая изрядно потёртый, с лёгким налётом ржавчины, огромных размеров половник.

– Ложка!!! Ложка!!! – вдруг радостно закричали монголы, показывая руками на ржавый половник.

– Я вам! – строго погрозил пальцем Аристарх разгулявшимся детям степей. – Родной предмет увидели, что ли? – аккуратно засовывая ржавый половник обратно в сумку китайца и вынимая полиэтиленовый свёрток, отдалённо напоминавший магазинный набор столовых предметов, залепленный наклейками «Made in China».

– Взял ложка – получи матрёшка! – радостно возвестил китаец, как если бы Аристарх ни с того ни с сего угодил в «Сектор приз» на телеигре «Поле чудес», ни протянул ему здоровенную матрёшку с изображением Мао Цзэдуна.

Повертев матрёшку в руках и сняв верхнюю часть, Аристарх к своему удивлению обнаружил там ещё одну, чуть меньших размеров, с изображением Дэн Сяопина.

Вань Шань жонглирует кухонными предметами в поезде Наушки-Москва

Им вдруг овладел почти детский восторг: он с неподдельным задором извлекал всё новые и новые матрёшки с изображениями видных китайских деятелей, пока не дошёл до самой крохотной, на которой был нарисован китайский император Пу И. Не давая Аристарху опомнится, китаец со словами: «Любишь матрешка – получи книжка!», достал из мешка средних размеров книгу в красивом кожаном футляре.

– Что это? – изумлённо произнёс Аристарх, открыв книгу на странице с магическими знаками и рисунками созвездий, сплошь исписанную странными текстами на языке, похожем на арабский.

– Это сказка, Шахеризад! – со знанием дела объяснил китаец.

– Сказка! Сказка!!! – радостно подхватили дети степей, хлопая в ладоши.

– Какая ещё сказка?! Откуда у тебя эта книга, китайский прохвост? – перевернув страницу и увидев рисунок, довольно детально объясняющий процесс перегонки спирта, спросил явно заинтересовавшийся Аристарх.

– От моя бабушка, а ему от дедушка! Всё забирай, десять тысяч рублей моя давай! – скороговоркой пролепетал китаец, склонившись в ожидании денег.

– За всё даю тебе две тысячи, – доставая деньги и всё ещё рассматривая рисунки книги, озвучил цену Аристарх.

– Ещё два тысяча давай и моя убегай, – заключил китаец, показывая язык и строя гримасы монголам, вызывая тем самым неописуемый восторг и радостные крики «Сказка! Сказка!» в стане развеселившихся детей бескрайних степей.

– По рукам! – вручая деньги китайцу, согласился Аристарх.

Получив деньги, китаец захватил остатки совего багажа и незамедлительно исчез, оставив Аристарха с книгой, ложками и матрёшками, а детей бескрайних степей – с незабываемым восторгом. Аристарх же, Всерьёз заинтересовавшись книгой, окончательно прекратил свои краеведческие и нравоучительные лекции для гостей из далекой Монголии.

За окнами поезда мелькали вокзалы, станции и полустанки, стремительно отдаляя Аристарха от Байкальского края, ставшего за время службы почти родным. Как-то днём, сидя за столом своего купе и с интересом разглядывая очередной чертёж частей человеческого тела, к каждой из которых были пририсованы управляющие ими знаки Зодиака с латинскими пояснениями, исполненные очень искусно, сам того не подозревая Аристарх случайно задел крошечный рычаг на кожаном футляре книги.

С характерным щелчком сработали едва заметные замки – золотые пластины, ярко блеснув на солнце, аккуратно вошли в пазы и впервые за многие сотни лет окрыли две потайные ниши.

– Ничего себе! – опешил Аристарх, увидев предмет в золотой оправе, очень напоминавший монокль. К его удивлению, позолоченная ручка, хранившаяся в другой нише, замечательным образом крепилась к золотой оправе монокля.

Рассмотрев сквозь монокль детей степей, с урчанием поедавших кусок баранины, Аристарх разглядел их большие, не изъеденные кариесом, белые зубы, и отметил прекрасные возможности устройства детально изучать предметы.

Опробовав монокль, Аристарх нашёл его чрезвычайно удобным, и уже не расставался с ним ни на минуту. Ведь изучение чертежей и рисунков книги доставляло Аристарху немало неудобств из-за невозможности прочесть описания. Арабская вязь хоть и выглядела, как казалось ему, довольно симпатично, но была для него непонятна, и, как следствие, вносила больше неразберихи, нежели понимания увиденных рисунков, чертежей и схем. Но разглядывать всё это с помощью монокля, как обнаружилось, было весьма увлекательным.

Пейзаж за окном поезда все заметнее из горно-таёжного превращался в лесисто-равнинный. Поезд полным ходом приближался к Москве.

* * *

По приезду в родные края Аристарх твёрдо решил разобраться с арабскими текстами таинственной книги, чтобы внести ясность в содержание красочных иллюстраций, мистических знаков и загадочных схем.

Найдя через своих знакомых адрес профессора арабской словесности и по совместительству большого почитателя легенд и обрядов Ближнего Востока, он, позвонив и изложив суть дела, договорился с ним о встрече.

– Здравствуйте, Венедикт Мухтарович! – приветствовал он открывшего дверь старичка невысокого роста в узорчатой пижаме с большими чёрными усами и длинными седоватыми пейсами.

– Здравствуйте, Аристарх! Или как у нас на Востоке принято говорить – Шалом Алехам!.. Ну, иногда, местами – Салам Алейкум… – приветствовал Аристарха странного вида старичок. – Я надеюсь, вас уже предупредили, уважаемый Аристарх, что мои услуги не бесплатны! – начал, многозначительно поправляя сбившийся на бок спальный колпачок с помпоном, растолковывать некие детали своего содействия Венедикт Мухтарович.

– Да, уважаемый профессор, меня предупредили, – спокойно ответил Аристарх, следуя за профессором в комнату.

– И какую же сумму вам озвучили?! – сгорая от любопытства, задал вопрос старичок.

– Одну тысячу рублей за ваш нелёгкий труд… – считая, что старичок вдруг захотел сделать ему скидку, назвал сумму Аристарх.

– Что вы, уважаемый! Вас страшно обманули! – чуть не выпал из пижамы старичок. – Уже как три дня я по две тысячи беру за час работы! – недовольно уточнил профессор, присаживаясь за большой стол. – Ну что там у вас, показывайте! – скорчив мученическую гримасу, процедил сквозь зубы он.

– А вот и предмет! – произнёс Аристарх, осторожно доставая из походной сумки и выкладывая на стол книгу.

«Книга Аль-Фаруха-Ибн-Сауда Милостью Аллаха Всевышнего Звездочёта Халифа Абдаллаха», – прочёл, ехидно посмеиваясь, золотую надпись на кожаном футляре профессор арабской словесности.