— И вы должны сделать это быстро, — сказал он. — Солнечное отверстие среди облаков недолго останется открытым. Кроме этого, у нас не так много времени до прибытия Рагуила и его воинов.

Крис потянул одну из скамей. После некоторого колебания Нильс стал рядом с ним и помог разобрать скамейку. Дерево, несмотря на свой возраст, казалось прочным, только гвозди под воздействием влажного морского воздуха проржавели и стали ломкими. Мальчишкам это было только на руку.

Вскоре они вынесли сиденье скамьи на улицу. В нем было примерно пять метров длины — этого хватало, чтобы соединить утес и скалу.

Сопровождаемые встревоженными взглядами девочек, они принесли доску на край утеса, совсем рядом с церковью.

Когда они посмотрели наверх, Азахиил уже стоял на вершине скалы, по ту сторону пропасти. Буря рвала его плащ так, что лицо ангела казалось светлым пятном посреди черного вихря из материи и прядей волос. Рядом с ним на крошечной платформе только-только оставалось пространство еще для одного человека.

Лиза сочла, что места вроде этого как нельзя более пригодны для существ, подобных Азахиилу, — от него исходило нечто величественное, и в то же время он внушал страх, причем здесь сильнее, чем где бы то ни было. Ни один обычный человек не смог бы вот так просто, без всяких усилий стоять там, где стоял он. Ангел производил теперь еще большее впечатление, чем до этого в небе.

Кира поставила рюкзак с головой Лахиса на землю. Теперь она шла, пригнувшись, чтобы помочь Нильсу и Крису. Втроем они продвигали доску вдоль края утеса до тех пор, пока та не достигла площадки на вершине скалы. Азахиил принял ее в тени храма, которая падала теперь точно на него. Ангел втягивал доску на скалу, пока она не легла достаточно устойчиво.

— О’кей, — сказал Крис, выпрямляясь. — Это была моя идея, мне и идти.

Кира покачала головой.

— Пойду я.

— И речи быть не может, — ответил Крис. Ему приходилось кричать на ветру.

Тем временем Лиза взглянула на Азахиила. Она чувствовала на себе взгляд ангела и снова видела, что он улыбается, — совсем как тогда, на крыле самолета. Он спас всем им жизнь и, может быть, сделает это снова, если у него останется достаточно времени, — при условии, что Кира и Крис смогут наконец закончить свой детский спор. С ними повторялось одно и то же — они всегда ссорились из-за того, кому выполнять самые опасные задачи.

Лиза глубоко вздохнула и приняла решение.

Она в мгновение ока нагнулась, схватила рюкзак и следующим шагом вступила на доску над пропастью.

Позади раздался крик, когда сначала Нильс, а потом и другие заметили, что она сделала. Но Лиза смотрела только на узкую деревянную полоску, которая лежала между нею и гибельной бездной.

Там, в пропасти, на огромном расстоянии отсюда, пенящийся прибой разбивался о подножие скал. Острые как бритва каменные зубцы тянулись Лизе навстречу, будто ожидая, когда она сорвется и упадет прямо на них.

— Лиза, будь осторожна! — кричал сзади Крис. Нильс с Кирой тоже что-то вопили, но слова друзей терялись в реве ветра, да и к тому же для Лизы в тот момент имело значение только беспокойство, звучащее в голосе Криса. Он боится за нее, а значит, испытывает к ней какие-то чувства. Это было просто классно, и это придавало девочке мужества.

Азахиил протянул к ней руку, но Лиза была все еще слишком далеко от него. Пока она сделала только один-единственный шаг по доске. Оставалось еще никак не менее пяти или шести. И даже если бы Лиза добралась до Азахиила живой, ей предстоял обратный путь.

Складывалась довольно мрачная ситуация, тем более что дождь еще усилился и почти горизонтально хлестал по скале внизу. Беспокоили Лизу и молнии: а что, если какая-нибудь ударит в нее, когда она будет балансировать над пропастью?

Около трети доски было скрыто в тени церкви. Передняя же ее часть освещалась яркими лучами солнца, которые, как пучок пылающих кинжалов, падали сквозь облачную пелену. Еще несколько шагов, и она окажется в тени и, может быть, сумеет бросить рюкзак Азахиилу. Даже если она при этом сорвется, он, по крайней мере, спасет остальных.

Внезапно Лиза почувствовала на глазах слезы: ну во что она снова ввязалась?

— Лиза, держи равновесие! — закричал ей Крис.

Будто она и сама не знала этого!

Рюкзак с головой Лахиса был тяжел, и Лиза все время боялась потерять равновесие. Но самым худшим действительно оказался ветер. Порывы его били, точно невидимые руки или когти призраков, обхватывали тонкие ноги и руки девочки, дергая ее то влево, то вправо.

Азахиил ничего не говорил. Он просто стоял, будто на постаменте из серого камня, и по-прежнему протягивал к ней левую руку. В правой он все еще держал меч, будто в любую минуту ожидал нападения.

Вдруг за ее спиной закричал Нильс:

— Вот они!

От ужаса Лиза на миг потеряла равновесие. Она зашаталась, перехватила рюкзак — ей показалось, будто он внезапно стал раз в десять тяжелее, — и переступила ногами, пытаясь выровняться. Доска громко скрипнула, и две-три секунды Лиза была уверена, что она сломается. Сначала сломается доска, а потом ее позвоночник, когда она упадет на скалы.

Но Лиза не сорвалась. Каким-то образом ей удалось снова справиться с собой, и она постояла неподвижно несколько мгновений, пытаясь успокоиться. Казалось, что доска под ее ногами крутилась, как взбесившаяся анаконда, Лиза даже взглянула вниз, чтобы убедиться, что это всего лишь прочная, жесткая доска.

Наконец она нашла в себе мужество посмотреть вверх, на небо.

И там увидела их.

Восемь черных точек приближались к острову, выстроившись клином, не обращая внимания на буйство стихии. Восемь темных фигур, которые были когда-то прекраснейшими творениями Господа, а теперь ставшие отверженными. Восемь падших ангелов, перешедших вместе со своим господином Сатанаилом на сторону зла, всемогущие воины ада.

И Азахиил давно увидел их, но его взгляд был устремлен на Лизу.

— Иди сюда. — Его голос прорезал вой ветра, как клинок ножа. — Тебе надо поторопиться. Они скоро будут здесь.

Лиза хотела кивнуть, но побоялась, что даже малейшее неконтролируемое движение снова выведет ее из равновесия. Вместо этого она с бесконечной осторожностью сделала еще один шаг. Теперь Лиза добралась как раз до середины доски.

Вновь раздался шум у нее за спиной — но на этот раз не крики. Нет, это был рев допотопного автомобильного гудка. Джип Кастеля!

Но за рулем сидел не француз, а профессор Рабенсон. Доктора Кастеля нигде не было видно.

— О бог ты мой… Ах батюшки… О черт…

Лиза слышала взволнованное бормотание сквозь шум бури, но не обращала на него внимания.