Не просыпаясь, ненароком.

Очень медленно.

Их разомлевшие тела нашли друг друга, хоть и не искали, почти случайно, словно бы во сне.

Наутро, проснувшись и опасаясь, что все было только во сне, они еще раз накрепко сплелись, к вящей радости дома.

С ним это было в первый раз.

Архитектор хоть и тронулся умом, но с дочкой не спал, супруги, что жили до него, ложились порознь, а еще раньше попадались сплошь холостяки.

Дом пропускал по одному сквозь ставни спальни солнечные лучики, щекоча ими Бена с Фонтанной, чуть потрепал постель прохладным сквознячком.

То был прекрасный первый раз!

Бен и Фонтанна перекатились на край громадной кровати, им захотелось посмотреть, где же они сейчас.

Дом тут же распахнул балконные ставни, и ласковое солнце затопило комнату. Они встали, и только теперь им припомнилась водка с шампанским.

Бен схватился за голову, Фонтанна — за живот, и оба, ковыляя, вышли на балкон.

В честь их первого утра дом приготовил сюрприз. Он стоял на лесной опушке, около дикого озера, в полном безлюдье.

В этот еще довольно ранний час вода хранила цвет весеннего утра: бледно-зеленый, светозарно-прозрачный. Все вокруг дышало живым покоем. Ивы полоскали в озере свои ветви, на другом берегу цапля чистила перья. По чистому небу пробегали редкие облачка, очутившись над озером, они смущенно думали, зачем их сюда принесло, и старались проскользнуть побыстрее, пока никто не заметил. К берегу подплыла утиная семейка.

— Удрали, — еле ворочая языком, выговорил Бен. Это отняло у него столько сил, что для их восполнения он стал растирать себе голову.

— Пусть живут на воле, — слабым голосом пролепетала Фонтанна, держась за живот.

— Небось, надоело торчать на кухне…

— Конечно, разве это жизнь для уток!

— А ведь неплохо придумали! — сказал Бен, пыхтя и шатаясь, влез на перила балкона, закрыл глаза и плюхнулся в озеро, безжалостно взбаламутив водную гладь.

Цапля вспорхнула и полетела прочь, утки отплыли подальше от берега. Фонтанна в первый миг опешила, уставясь на круги, что расходились по воде в том месте, куда брякнулся Бен, а потом и сама взобралась на перила.

Озеро было глубокое, Бен долго шел ко дну, а потом, оттолкнувшись ногами, снова вынырнул на поверхность и как раз попал под брызги, которые взметнула Фонтанна. Он подождал, пока она всплывет, смотрел, как появляются из-под воды голова, шея, плечи, и в нем зародилось желание кого-то поблагодарить.

— Ух! Здорово! — выдохнула Фонтанна.

— Благодарю, — промолвил Бен.

От холодной воды обоим стало лучше. Они немного побарахтались и окончательно пришли в чувства и здравый рассудок.

— Поплыли на тот берег? — предложил Бен.

— Кто первый! — крикнула Фонтанна.

Бен замялся:

— Я как-то не в форме…

— И я как-то тоже.

— Да, но ты девушка!

— Откуда ты знаешь? Да и какая разница?

— Потому что девушки плавают лучше. А знаю оттуда, что сегодня вместо завтрака у меня была ты.

Фонтанна улыбнулась, глаза ее блеснули.

— И правда… — сказала она медленно — ей показалась соблазнительной идея.

В воображении нарисовалась картинка (она лежит обнаженная на лиственном ковре, и между ногами — голова Бена), картинка претворилась в мысль, мысль облеклась в слова, и она полуневинно — полу-вовсе нет предложила:

— Давай, кто первый доплывет, тому награда?

Слова скользнули по воде, залились Бену в уши, проникли в мозг, а там возникли мысли и картинки (он стоит обнаженный, спиной к большому дереву, а рядом с ним Фонтанна на коленях), и он воскликнул с жаром:

— Давай! Давай!

Они взглянули друг на друга, каждый пытался разглядеть картинку в голове другого.

— Ртом? — спросила Фонтанна.

— Ртом, — согласился Бен.

Раз… два… три!

Они рванули что есть сил. Не оглядываясь на соперника, глядя только вперед, чтобы не отклониться от курса и не потерять драгоценное время. Плыть надо было не сказать, чтоб очень далеко, но все-таки изрядно. Бен мощно загребал и двигался рывками, Фонтанна — ровно и стремительно.

Они неслись ноздря в ноздрю.

Между тем картинки поменялись головами (Бен увидел себя между ног у Фонтанны, а Фонтанна себя на коленях у Беновых ног), и каждый понял, что предпочитает проиграть.

Началась гонка наоборот. И Бен, и Фонтанна сбавили скорость, старались плыть как можно медленней и то и дело проверяли, где соперник. Плыли тише, еще тише… почти не шевеля руками и ногами.

Заплыв, казалось, никогда не завершится.

Но все же улитка-Бен и черепаха-Фонтанна неотвратимо приближались к берегу.

«Да, черепахи явно лучше умеют плавать», — подумала улитка, оказавшаяся первой.

Фонтанне удалось изобрести плавание на месте, и Бен ее обогнал.

* * *

Бен ждал Фонтанну, прислонясь спиной к большому дереву.

Слегка шатаясь, голая и мокрая, она вышла из воды и, пряча улыбку, сказала:

— Браво! Ты так быстро плаваешь!

Бен клял свою победу-поражение. Однако Фонтанна подошла к нему совсем близко и опустилась на колени у подножия дуба.

Бен глянул вниз, у него захватило дух, и он поскорей перевел взгляд на озеро. Перемахнул его глазами, поднялся к дому, на балкон, на крышу, по трубе и воспарил… Победа-поражение оказалась сладостной, и эта сладость разлилась по жилам.

Он снова глянул на Фонтанну, вцепился в дуб, опять взвился на небо и громко закричал.

Испуганные птицы разлетелись во все стороны. Но Бен сквозь слезы их почти не видел.

— Ням-ням, — промурлыкала Фонтанна. Она встала с колен, отцепила Бена от дуба и обняла его, обмякшего.

Они сидели под дубом и смотрели, как играют на воде золотые чешуйки полуденного солнца.

— Видишь? — Фонтанна указала пальцем. — Это Дом.

Неподалеку от них белка грызла орешки, сидя на ветке, цапля таскала рыбу из воды, мама-утка посреди озера кормила из клюва птенцов.

— Что за свинство! — возмутилась Фонтанна. — Все едят, кроме нас!

— Я жутко голодный, — сказал Бен.

— Что бы такое съедобное найти?

— Дерьма пирога.

— Да и этому добру не из чего набраться.

— Рыбу ловить я не умею.