litbaza книги онлайнСовременная прозаЛестница на шкаф - Михаил Юдсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 195
Перейти на страницу:

— Лавой ходили, ты понял, отец? — заорал он, хватая Илью за грудки. — Известью засыпали, понял, учитель?

— Ну, расшумелся, расшумелся, — прикрикнула на него бабушка Пу, полоща в лохани миски и вытирая их своими волосами. — Залил глаза… Иди, я тебе в чулане постелила.

Филемон Ахавович не удостоил.

— Встать! — грозно скомандовал он Илье. — Головные уборы надеть, огнем не дышать, выходи строиться!..

Тут он с грохотом опрокинулся с лавки, и все бросились его подбирать, увещевать и под белы руки уводить укладывать.

Илья тем временем положил гудящую голову на стол, намереваясь в одиночестве прикорнуть.

Но на место старичка тут же опустился мальчик-гридень, хрумкающий коржик и болтающий ногами.

— Умаялся дедушонка! — снисходительно сообщил он Илье, раскачивая лавку. Он наклонился поближе и зашептал:

— Житие-то его не баловало… Хлебнул лиха с лихвой! Если б не Ратмир… — он махнул рукой. — Их ведь с бабушкой Пу злые люди уже совсем было отправили в приют, да наши по дороге отбили. В приюте — там сиди на койке да клей коробки. И еще в какой попадешь — в ином побегай-ка с баланом на плечах… А так они здесь, у нас, в острожке, на свежем воздухе — достойные гриболовы, ищущие и выращивающие! И клюкающие!

— Ледорубом тебя!.. — заорал дедушка в чулане. — На Чертов остров!

— А как они познакомились!.. — мальчик причмокнул и принялся вдохновенно врать. — Романтичнейшая гиштория! Бабушка Пу одно же время была подслеповатая, и вот бредет она, слепня, с корзинкой и предлагает в пространство: «Купите цветочек, кэптен!» Ну, а капитан наш после каперства с финтерлеями трюх-трюх следом… Ну, потом она уриной Богоматери исцелилась — пила истово…

— А за что в приют? — поинтересовался Илья, с трудом отдирая голову от стола.

— О Совете Ветеранов слышали когда-нибудь?

— Но ведь это… бухтина…

— Какое там, — зашептал мальчик.

Здесь Илье пришлось прослушать длинное сказание о Совете Ветеранов, мрачной организации беспощадных матерых снайперов, которые, постепенно вымирая, вели в сугробах вокруг Города свою долгую и страшную охоту.

— Это что касается дедушки, — закончил мальчик.

Про бабушку Пу он выдал, что она — ворожея. И дальше понес с три короба. Оказывается, прополов грибы и соответственно надышавшись, она возвращалась в избу, садилась как есть — в душегрейке, на нетопленой веранде и, обмакнув калям в тушечницу и обтерев о голову, вся светясь, выводила двустишия, потом сбывающиеся:

«Уносите, россы, ноги —

Дов выходит из берлоги.

Кац от блюдца с молоком

В горло вцепится броском.

А Ципора два крыла

По-над миром простерла».

— Да вы их, наверное, знаете, все эти складухи, пророчества немудрящие, пиитические воззрения славян на природу вашу — они же запротоколированы…

— Стоп, — твердо сказал Илья и, пошатнувшись, встал из-за стола. — Мне надо выйти.

— На рытье рвов тебя, рыло! — внятно пожелал дедушка из чулана. — И на закапыванье!

Держась за ускользающую стену, совершая небольшие привалы, Илья постепенно выбрался на крыльцо. Мальчик двигался следом.

На крыльце Илья какое-то время постоял, опираясь на резной столб и заглатывая свежий воздух.

— Пройтись хочу, — объявил он мальчику. — Подышать.

— Можно-с, — с пониманием отнесся малый, бережно придерживая его за талию. — До ветру, как говаривала Пресвятая Дева Мария Поппинс!

11

Они вышли со двора и вначале мерно топали по тропе, но потом Илья завидел удобный раскидистый куст и, проваливаясь в снег, зашагал к нему.

Пока он, плавно покачиваясь, хватаясь левой рукой за колючие ветки и распевая «Ваши взоры, ваши с инеем глаза…», облегчался под кустом, мальчик, бормоча: «Нам бы ваши заботы, отец учитель», терпеливо срезывал с сего куста ножиком веточки и плел какой-то походный венок. Затем, насупившись: «В дороге все пойдет впрок», положил его в холщовую сумку, висящую через плечо.

При возвращении обратно на тропу Илью чуть было не затянуло в снежный омут — хорошо мальчик-поводырь схватил его за хлястик и с силой чудодейственной выдернул из чавкающей сугробной воронки.

Пришлось передохнуть. Илья, вздрагивая всем телом, сидел на утоптанной безопасной тверди, пытался нюхать соль, разбросанную для подкормки здешних песцов, а мальчик, отечески ворча, стряхивал с него снежные ошметки. Затем снова побрели вглубь леса. Илья старательно перебирал негнущимися ногами, выдыхал пары, тер уши, ожидая заветного просветленья. Мальчик семенил рядом, готовый подхватить ежели что, и оживленно рассказывал, как большие ребята ушли в школу, а его оставили на хозяйстве, с девками — и что из этого вышло. Мальчик шибко смеялся: «Поддевка — тресь!», клялся шапкой, крутил головой. Надо, правда, признать, что самая суть от ослабевшего Ильи ускользнула.

Тут-то он и увидел между деревьями телефонную будку. Она была настолько невероятна, невозможна в этом суровом заиндевелом лесу, что Илья на минуточку почти очухался и печально подумал: «Ну вот, уже и мерещится всякое, уже превращаюсь в хронического преподавателя…»

Но тут и так-то смутный разум опять застило и осталось одно желание, дикое и неотвратимое — звонить, звонить, сейчас же звонить! А как же, спросим мы себя, Василиса-матушка?.. Видите ли, это совсем другое — спелость локтя, круглые клубни колен, а тут только бы услышать, только бы голос донесся!

И Илья, рыча, кинулся к будке.

Он бежал по удобной, тщательно проложенной дорожке, окруженной елками и можжевельником, заботливо расчищенной от снега и валежника, подпрыгивая от предвкушенья.

— Стойте, отец учитель! — кричал мальчик вослед. — Подождите, Илья Борисыч! Фестина лентэ! (Тоже язык учил, с малолетства). Да стой же ты, лбом об лед! — вопил он где-то далеко за спиной.

Илья рванул дверцу, влетел в будку и… провалился в глубокую сырую яму, стукнувшись при этом головой о что-то твердое.

Сколько пролежал он там без памяти, Илья не знал, но, очнувшись, залеживаться не стал. Охая, хватаясь рукой за осыпавшиеся земляные стенки, он попытался встать. Удалось. Ощупав себя, убедился, что в основном цел. Особо потрясен он не был, чего-то подобного, видимо, подсознательно и ждал от этакой жизни. Голову ломило, но это еще неизвестно почему, пить надо средственно.

Под ногами хлюпала талая вода. Яма же, в которую Илья сверзился, была, как он убедился, вполне сносная. Обычного кола посреди нее не торчало, наоборот, имелась врытая низкая деревянная лавочка (об нее он и треснулся) — сидите, мол, и ждите, когда вас вызволят. Натыканные в стенки гнилушки мягко светились. Интересно, рассказывают, что гнилушки эти — колонии микроорганизмов, которые светятся, лишь собравшись в миньян (то есть десятком тыщ), а порознь — никогда. Да-а… В общем, светло, тепло и сыро. Не хватало только чтива.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 195
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?