Лишь сугробы квадратными делал да траву красил и всякой херней бесполезной страдал.

— Ну… Собственно я не удивлён. Давай, Даня, я в тебя верю. Список вещей пришлю. Ты главное будь. Мне морально и физически будет легче. Ну давай.

Друзья пожали друг другу руки и побрели в разные стороны.

Разные мысли носились в голове вояки на отдыхе. Выход с потусторонним опасное предприятие. Оно несёт в себе много рисков, но и незабываемый опыт. Для этого дела необходимы надёжные люди, которые помогут в любую минуту. Значит Семён видит в Дане такого. Под такие размышление Даня пришёл домой думая о рейде. Любимая дама с негодование смотрела на задумчивого Даню, тот лишь с глубоким взглядом смотрел в тарелку супа, которую медленно жевал.

Его размышление прервала дама.

— Дань, тебе там Биф написал. Сказал насчёт общего дела.

— Спасибо, любовь моя, — и поцеловал в её тёплые сладкие губы.

Даня мгновенно прочитал сообщение от семена. Тот сказал одеться потеплее и иметь при себе пару пакетов и какую-то дубинку. Даня подготовил все необходимые вещи и закрыл глаза лёг. Дама сердце легла на грудь своему ухажёру, корый приобнял небольшую даму по размерам.

Даня стоял на точке. Время было без 5 минут 10. А семена все нет и нет. Но вдруг из канавы по туннелю вырытом из снега выползает Семён. Все лицо обмотано каким-то темным шарфом.

— Вроде не опоздал. А ты молодец что пришёл. Сейчас проясним некоторые детали. Такс.

От перекрёстка труда до магазинов в центре около полутора километров. Вроде бы небольшое расстояние, но преодолеть его будет весьма тяжело. Придётся идти по улице Халтурина до перекрёстка. Появляться на Больничной раньше времени опасно, так как там могут быть менты, которые явно будут рады сцапать очередного потустороннего, причём такого знаменитого как Биф. Но улица Халтурина с Созиновой хранит тоже не мало препятствий. В теории там могут быть такой вид существ, как алкаши. Почти безобидный, но очень приставучие существа, которые своим шумом могут случайно приманить ментов. Далее будет участок от Созиновой до моста. Участок опасный, так как просматривается со всех сторон, но скрыться можно, спрятавшись где-то в канаве. Мост. Место весьма нехорошее. А там прямая. — Что ж пошли.

Первый промежуток дороги не вызвал затруднений, так как до перекрёстка не встретилась не одна субличность. Лишь где-то уходя в сторону лесной можно было увидеть так называемых мародеров. Но они не могли трогать потустороннего на его истинной территории. Почему то именно такие были правила у них. Далее их ждала заброшенная улица созинова. Тут часто оказалачиваются алкаши. Именно такие субличности были и тут. Именно они были по пути около сгоревшего дома. Семён сказал дане замаскироваться под них. Так же неуклюже идти и смотреть мутным взглядом на дорогу. Разговор должен был быть по любому и его невозможно избежать.

— А ык, А-ля. Буха. Ик. — начал что-то говорить алкаш.

— Агы, а-да. Буха, муда, бурами си, — на непонятном языке произнёс Семён.

— А… Буха это Ик. Хдрл.

— Хдрл. Ик. Богы.

— Богы, — сказал алкаш на прошяние и так же побрел пьяной походкой в сторону своего дома, словно зомби.

— Че он говорил, Сём?

— Спросил если у нас выпить. Ну я сказал, что не очень много. Если что пусть со своим приходит. И пожелали друг другу хорошего бодуна. Не спорю. Этот язык тяжёлый. Потом научу. Стой Даня. В канаву!

Семён схватил Даню и оба они очутились припорашенные снегом в канаве. По дороге проехала машина. Даня, сквозь снег чуял, какой-то отторжение от этой машины, что-то чуждое и враждебное. Спустя 10 минут Семён медленно вынурнул из канавы и жестом приказал Дане вылазить. Тот неспеша выполз из канавы непонимающе смотря на своего товарища. Семён сказал, что менты проехали мимо. На этот раз прокатило. Остаток пути был без испытаний.

Магазин, как обычно стоял на своём месте. Семён и Даня, очень медленно подошли к двери и Семён постучавшись медленно вышел, приглашая друга за собой. За прилавков стояла анина мама с ружьём на перерез.

— Здрасте, я как обычно.

— Семён. Это ты. А я то думала опять мародеры. Вон одного подстрелила на днях, дак более не лезут. Озверели они однако. Что там у тебя.

Семён протянул список и анина мама удалилась на 3 минуты за прилавок оставив на едине опять 2-х друзей. Семён лишь ходил из стороны в стороны просматривая на старые открытые журнал и маленькие пластмассовый пистолеты. Продавец вернулась с 2-мя пакетами. Семён приложил карточку, выдал пакет дане и пошёл на улицу.

Путь домой предстояло тяжёлый. Около моста со стороны села Семён увидел патрульную машину.

— Даня, короче, план такой. Тебе он не понравится. Но ты должен унести эти вещи по 2-м адресам. Один тебе пакет, а другой на лесной 4. Понял?

— Не очень.

— Гайцы к нам едут. Если нас двоих увидят, то схватят и попа нам обоим. А так хоть ты выполнил работу. Они в первую очередь за мной. Не считай это геройством. Это вынужденная мера. Так как заказ привыше всего. Ну побежал.

Даня стартовал. Снег под его ногами разлетался во все стороны. А Семён криком уводил ментов по больничной. Мигалка заорала, но куда она ехала даня мог лишь догадываться. Сердце колотилось, словно боксер колотит непробиваемого противника. Адреналин заставлял думать быстрее, действовать на инстинктах. Даня не заметил, как отдал пакет на Лесной, и тем более как оказался около дома. Лишь крик любимой вынудила прийти в чувства.

— Любимый, как ты? Не ранен, не побит? Живой.

— Я нормально. А вот семе плохо. Похоже его поймали.

Contrary to the truth

— Посмотри как стало вокруг красиво, — радостно запел Семен, — посмотри как выгнулась эта ива. Посмотри на них… И топай! И топай!

Семён продолжал петь и стучать в ритм песни по полу.

— Прекращай, рассказывай, все. Кто с тобой был, давно ли ты этим занимаешь?!

— Погоди, я сейчас стакан наполню. А то помню всех, а себя не помню я.

— Не будешь говорить значит? — мент покраснел, пытаясь узнать крупинку информации из пленника.

— Посмотри на них и лопай. Я же ничего не скажу, начальник. А то что ты злишься меня забавит!

***

— Помогай мне обдумать план спасения, дорогая, — произносил Даня, стуча пальцами по столу с картой населённого пункта и водя пальцем туда-сюда.

— А может ну его спасение Семена? — произнесла заботливая девушка, обнимая его, — не подвергай меня лишним волнения. Я и так волновалась, когда ты из так