– Интересно, кто-нибудь, кроме нас, это видит? – пробормотал Генри.

– Не думаю, – ответила Роза. – Эта волшебная ночь только наша.

Генри вздохнул. Полчаса назад он попросил бы Розу оставить свои наивно-восторженные комментарии при себе, но он слишком хорошо помнил, кто разгадал загадку, и вместо этого сказал:

– Я одного не понимаю: если Эдвард тоже сообразил, что отгадка – не название места, а способ туда попасть, зачем он и его люди вышли из дворца еще до заката? Боялся, что из-за огней дворца звезд будет не видно? Или Освальд знал, что я быстро выберусь из подвала, и хотел скрыться, пока я за ними не проследил? Ладно, их звезды тоже загорелись недавно, а значит, они опережают нас не очень сильно. Ночью верхом быстро не поскачешь, так что, если поторопимся и если их в пути что-нибудь задержит, у нас есть шанс первыми добраться до следующей загадки.

Генри запоздало понял, что его умные рассуждения Роза просто не слушает, – она уже давно выпустила его руку и внимательно разглядывала что-то у себя под ногами, то наступая на землю, то убирая с нее ногу.

– Хочу попробовать кое-что сделать, когда отойдем подальше от дворца, – сообщила она, ероша ногой пушистую траву.

Генри кивнул и пошел на юго-восток, когда Роза его окликнула:

– Ты же принц, Генри. Бери вещи и предложи мне локоть, чтобы я могла взять тебя под руку.

Зря он надеялся, что Роза отвлечется на звезды и забудет свой бесполезный узел с одеждой. Генри молча взял его и подставил локоть, чтобы Роза могла ухватиться. Он обреченно ждал, что она повиснет на его руке всем весом, – может, на дальние расстояния девушек положено тащить, как сумку с грибами, когда собираешь их в лесу, – но Роза всего лишь положила пальцы ему на сгиб руки. Вены в этом месте очень близко к коже, и наверное, поэтому прикосновение даже сквозь рубашку ощущалось так ярко. Генри вдохнул глубже. Хорошие манеры, кажется, не всегда бывают неприятной обязанностью.

К юго-востоку от них тянулось озеро, и, чтобы последовать туда, куда вела звездная река, для начала нужно было его обойти. Они вышли из леса и зашагали по дороге вдоль воды. Ярко освещенные башни дворца возвышались за крепостной стеной справа от них, и Генри все ждал, когда их хоть кто-то остановит, – если бы он распоряжался безопасностью дворца, для начала поставил бы часовых в башенки на стене. Но ничего не произошло, даже когда они шли через пустынную площадь мимо главных ворот.

– Я никогда еще не была так далеко от дома, – вдруг сказала Роза, когда они углубились в переплетение городских улиц.

Генри хмыкнул, глядя на дворцовую стену, от которой они отошли всего на сотню метров.

– Ничего, – важно сказал он. – Я много путешествовал, это не так уж трудно. Увидишь, тебе понравится.

Роза посмотрела на него так, будто в его компании ей бояться нечего, и Генри почувствовал, что раздувается от гордости, как лягушка. Он впервые встретил человека, который выходил бы из дома еще реже, чем он сам, и ему нравилось, как он смотрится на таком фоне.

Ближе к окраине городские улицы становились все уже, дома – меньше. Генри ждал, что Роза будет ужасаться местной бедности и грязи, но она смотрела на все вокруг тем же сияющим взглядом, что и на реку из звезд, и на него самого: будто все это – прекрасные подарки, которые не могут разочаровать. Скоро ее чувство передалось и Генри: ощущение волшебной ночи, когда сбывается все, чего захочешь.

Дома попадались все реже, потом исчезли совсем. Небесная река мерцала в темноте, вела их через остро пахнущий хвоей лес, через поля, где приходилось обходить дремлющих овец, через деревеньки, где все спали, но от домов веяло теплом натопленных на ночь печей. Первое время Генри ломал голову над тем, как быть с босыми ногами Розы, а потом заметил, что она справилась и без него, – да еще таким способом, на который у него и воображения бы не хватило.

В шаге перед ней с невиданной скоростью вырастала трава, и когда Роза ставила ногу, она ставила ее на мягкую и сухую траву, а не на размокшую холодную землю. Видимо, пока Генри ездил побеждать лютую тварь, Роза тоже времени не теряла и училась использовать свой дар. Генри обернулся: по черному полю за ними тянулась узкая зеленая полоса. Теперь при желании за ними было бы легко проследить, но Роза, к счастью, начала проворачивать этот трюк, только когда они удалились на порядочное расстояние от дворца. Генри представил себе, как утром местные будут гадать, что оставило на их полях такие странные знаки, и улыбнулся. Завтра десятки людей определенно поверят в волшебство.

На усталость Роза не жаловалась, и они шагали всю ночь, не говоря друг другу ни слова. Генри ждал, что к рассвету земля остынет окончательно, тут-то они и продрогнут до костей, но, как ни странно, становилось теплее. Природа вокруг менялась с каждым часом: вместо набухших почек на деревьях – разлапистые крупные листья, вместо хилых первых травинок – буйные заросли растений, непохожих ни на одну известную Генри траву. К тому времени, как небо побледнело, Розе уже давно не надо было выращивать для себя удобную тропу – они оба шагали по сухой песчаной земле, огибая усеянные колючками цветущие кустарники.

Генри с удовольствием просто шел бы дальше на юго-восток, не связываясь с новыми загадками, но он уже понял, что значат первые две строки стихотворения: «Путь дарителей с рассветом стал запутанным и сложным». Как только встанет солнце, звезды перестанут указывать путь, и нужно будет искать вторую подсказку.

Звездную реку становилось все труднее различать, она выцветала, словно приближающийся восход забирал у нее силу, и наконец, когда над горизонтом показался розовый край солнца, небесная река исчезла окончательно. Они стояли на песчаной равнине с редкими пятнами алых и желтых кустарников, а за ней начинался город из невиданного светлого камня, похожего на застывшие от времени пласты песка. Даже форма домов здесь была не такой, как в столице: тот, кто строил этот город, явно не любил острые углы. Линии крыш плавно перетекали в стены, окна были почти круглые, и вся эта картина выглядела такой радостной, что Генри подумал: если скриплеры не обманули и Барс правда оставил подсказку, то прекрасный город выглядел очень подходящим для этого местом.

– Зайдем туда, ладно? – спросил он. – Наверняка подсказка где-то здесь, и мы узнаем ее, когда увидим.

Роза замотала головой, глядя на него с таким ужасом, что Генри всполошился. В траве с шуршанием копошились какие-то местные насекомые – может, одно из них ее укусило? Он уже собирался броситься на землю и изучить ее голые ноги, когда Роза разлепила пересохшие губы и пролепетала:

– Веер. Я его забыла. Так торопилась, что… Я не могу. Не могу показаться людям в таком ужасном виде. Я сяду и где-нибудь здесь тебя подожду, хорошо?