Неприглядным показался нам по возвращении Артур, встретивший нас вдобавок снежной пургой. Восемнадцатого здесь был маскарад, из-за которого нас собственно сюда и вызвали. Я в один день судовыми средствами соорудил себе костюм инквизиционного палача, вышедший довольно удачным. Было довольно весело, благодаря удачно подобравшейся компании. На этой неделе мы говели, а со второй недели начнутся усиленные занятия, а затем к началу навигации отправимся во Владивосток, где и завязнем до осени. Сегодня пришла “Москва”, на ней и пойдет это письмо. Вообще, рекомендуется присылать как можно больше фотографий: для нашего брата это великое дело: при нашем печальном настоящем, жить приходится только прошедшим и будущим.

“Этой осенью ожидается много офицеров моего выпуска, они уже теперь, наверно, вышли из Кронштадта, так что у нас будет еще веселее. ”

Пишу Вам из Чемульпо, где мы уже выстаиваем третью неделю и не знаем, когда будет конец нашему стоянию. Чемульпо – это порт на западном берегу Кореи, один из ее первых открытых портов, от него до столицы Сеула около 50 верст, из них около по 40 железной дороге. Вышли из Артура мы по обыкновению неожиданно и весьма таинственно: накануне ухода мы о нем и не подозревали. Первую неделю адмирал провел целиком в Сеуле, где устраивал с нашим поверенным в делах Павловым какие-то политические аферы и представлялся корейскому императору. На этот раз, кажется, наше дело выгорело, по последним известиям, и мы приобрели землю в Мозампо.

Мы дважды ездили в Сеул, я снял несколько фотографий. Первый раз мы поехали целой толпой, в 11 душ, второй раз были вдвоем. От Чемульпо до Сеула железная дорога не доходит: останавливается у станции Нодол, откуда надо путешествовать еще около 10 верст тремя способами: в вагонетках, которые тащат корейцы, на лодке через реку и, наконец, по электрической конке.

По правде сказать, я ожидал от Сеула худшего: город оказался довольно приличным, конечно, ничего общего с европейскими городам не имеет, но это даже лучше. Особенно меня поразила ширина главных улиц – чуть не шире Невского. По большинству из них ходит электрическая конка, очень похожая на нашу Невскую: улицы, правда, немощеные, но зато хорошо устроенные и очень хорошо содержатся, благодаря отсутствию езды на лошадях. Благодаря любезности одного из секретарей миссии, нам удалось осмотреть один из дворцов, тот самый, в котором была убита королева.

Дворцом здесь называется не отдельное здание, а целая громадная усадьба, заключающая в себе массу отдельных построек, садов, дворов, пропасть всяких служб: даже имеется пруд, не говоря уже про колодцы и каналы. Все это вместе настоящий лабиринт, обнесенный здоровеннейшими стенами с воротами и башнями. Таких дворцов несколько и помещаются они, несмотря на громадность сооружений, в самом городе. Меня удивляет, как это японцам удалось добраться до королевы, которая была убита в одной из бесчисленнейших служительских каморок; наверно, были участники из своих домашних.

Об архитектуре можете приблизительно судить по фотографиям: у меня снят один из флигелей, вся эта огромная штука вмещает только один аудиенц-зал. Жаль, на фотографии трудно получить всю пестро раскрашенную резьбу, которая и есть суть всей постройки. Внутри как отдельных зал, так и жилых помещений, особого убранства нет, замечательны только чудные циновки, которыми Корея славится.

"Пока мне здесь живется хорошо: в службу я втянулся и чувствую себя превосходно."

В городе, конечно пропасть японцев, в руках которых все крупные торгово-промышленные предприятия. В настоящее время японцы ведут изыскания и скоро приступят к постройке Сеуло-Фузанской железной дороги, которая пройдет вдоль всего полуострова. Вообще, видно, что мирное завоевание Кореи японцами в недалеком будущем придется считать совершившимся фактом -неизбежным последствием переполнения самой Японии.

Вся эта бесконечная политическая канитель всем нам здорово надоела: она-то собственно и есть причина всей нашей скуки, ибо, уничтожив осмысленное и интересное плавание доброго старого времени, ничего нам взамен, кроме утомительных и однообразных стоянок по всевозможным или, вернее, невозможным трущобам, не дала. Благодаря этой стоянке, я не получил обещанных Вами последней телеграммой писем, которых жду с вполне понятным нетерпением. Тяжело видеть, как ежедневно наши офицеры получают целые вороха писем. Я Вам обыкновенно пишу раз в месяц по мере накопления материала.

Мы, вероятно, скоро пойдем во Владивосток, где два месяца простоим в доке: будем менять валы и произведем другие капитальные работы по корпусу. Владивосток хорош в том отношении, что можно много гулять на берегу, если только не помешают дожди, которые имеют злое обыкновение идти там чуть ли не каждый день с мая по июль включительно. Особенно удалась в этом отношении прошлогодняя стоянка, будем надеяться, что и в этом году природа нам улыбнется.

Окрестности Владивостока очень живописны, и там можно совершать чудные прогулки: сообщение с берегом в высшей степени удобное, не то, что здесь, в Чемульпо, где мы стоим, благодаря 30-футовому приливу, за три мили. Недостаток моциона последнее время ужасно всем чувствителен. За неимением лучшего, катаемся целыми часами по палубе на велосипедах и завели себе байдарки.

Вы не можете себе вообразить, как тяжело бывает видеть огромную почту, иногда даже самому принимать ее, стоя на вахте, и не получать ни строки; видя, что прочая публика получает штук по пять писем. К Страстной неделе мы пришли сюда из Чемульпо: после очертевшей нам всем трехнедельной стоянки первый раз подходим к Артуру с удовольствием. Ожидал большую почту, а также думал застать на рейде давно жданный из России новый броненосец “Петропавловск”, однако разочарование было полное: ни писем, ни “Петропавловска”. Пасха прошла довольно бесцветно. Ознаменовалась только усиленным пьянством среди нижних чинов, да и господа офицеры не без греха. “Рюрик” встречает первую Пасху в Артуре; до сих пор ему все везло: приходилось на праздниках стоять в Нагасаки: церковь там обыкновенно утопает в цветах и зелени, а здесь мы не могли найти ни цветка, вместо вербы привезли из Чемульпо каких-то зеленых хлыстов, да и то хорошо: здесь и этого нет.

Послезавтра у нас начинаются маневры: будем высаживать войска и брать Артур: я участвую в десанте командиром полуроты. Придется, вероятно, дня два провести в походе на берегу; думаю взять с собой аппарат. Маневры вносят в нашу жизнь большое оживление: начали с того, что всех рестораторов, китайцев и японцев, приказано завтра списать на берег: затем в понедельник пришел батальон пехоты и будем таскать его с собою в море дня три – это тоже штука. Я лично очень рад всей этой возне: все-таки жизнь. После опишу Вам все подробно. После маневров мы, вероятно, скоро уйдем во Владивосток, где будем долго стоять в доке: предстоит менять валы и, вообще, масса работ.