– Ну смотри, я открываю…

– Открывай.

– Открываю.

– Да открывай, если тебе так хочется…

– Я тебя предупредила.

Резко распахнув дверь, я собралась быловыпалить гневную тираду о том, как нехорошо будить несчастную женщину в такуюрань, но не смогла выдавить из себя даже и звука. Передо мной стояла парочкаполицейских, русскоязычный гид и совершенно незнакомый человек, по всемпризнакам мой соотечественник. Судя по всему, эти люди были настроены оченьдаже решительно и стремились войти в мой номер. Перегородив проход, яостановила свой взгляд на человеке, которого посчитала русским, и, стараясьсохранять хладнокровие, слегка дрогнувшим голосом спросила:

– В чем дело? Вы на часы смотрите? Чтовам нужно в такую рань? Все нормальные люди еще спят. Еще даже завтрак неначался.

Мои догадки подтвердились: тот, кого япосчитала моим соотечественником и к кому обратила все свое внимание,поздоровался со мной по-русски:

– Здравствуйте. Я представительтуристической фирмы, от которой вы совершили поездку на Канары. Меня зовутДмитрий. Я из Москвы.

– Очень приятно. Значит, мы земляки.

– Вы тоже из Москвы?

– Да, из нее, родимой. ИзПервопрестольной. Так в чем же дело?

– Дело в том, что уже естьпредварительный результат вскрытия вашего покойного супруга.

– Правда? Я хочу его знать. – Я тутже сменила гнев на милость и почувствовала, что у меня перехватило дыхание.

– Но результат этот, повторяю,предварительный, а не окончательный.

– Он что, может поменяться?

– Не знаю. Нужно получить подтверждение.

– Не травите душу. Я хочу знать, что жеслучилось под водой с моим супругом.

– Предварительный диагноз –декомпрессионная болезнь.

– А что это такое?

– Это состояние, развивающееся при резкойперемене давления.

– Как это?

– Изменяется давление сосудов внутри. Вних оказывается слишком много азота. Как правило, это происходит не припогружении, а при быстром всплытии. Нарушается кровоснабжение жизненно важныхорганов.

– Я до сих пор не понимаю, почему онначал быстро всплывать, ведь он же опытный пловец и прекрасно знал, что этогоделать нельзя.

– И главное, декомпрессионная болезнь неможет развиться на той глубине, на которой находился ваш муж.

– В чем же дело?

– Не знаю. Все это будет выясняться вМоскве.

– Что-то я вас не понимаю… Вы сказали,что эта болезнь не может развиться, но ведь она развилась?!

– Эта болезнь может развиться только надостаточно большой глубине. На той глубине, куда спускаются профессионалы.

– Но ведь результаты вскрытия показалиименно эту болезнь?!

– Показали. Первоначальный результат и всамом деле такой. Помимо этого, в крови вашего покойного мужа обнаруженаогромнейшая доза фибринолитиков.

– Простите, чего?

– Фибринолитиков.

– А что это такое?

– Признаться честно, я и сам толком незнаю. Мне объяснили, что это вещества, повышающие свертываемость крови.

– Я не замечала, чтобы мой муж пил какие-нибудьтаблетки… а тем более эти, как их там, фибрио…

– Фибринолитики.

– Вот именно. С самого начала мой супругобъяснил мне, что перед погружением нельзя ни спиртное пить, ни лекарствапринимать… А тут – вещества в крови! Ерунда какая-то…

Я посмотрела на суровых полицейских и перевелавзгляд обратно, к представителю фирмы.

– А зачем пришли полицейские?

– Затем, что смерть вашего супругазагадочна. Тут еще ни один человек не умер с тем диагнозом, с которым умер вашмуж на такой незначительной глубине. Вы хотите докопаться до сути? Вы хотитеузнать, что же все-таки случилось с вашим супругом?

– Конечно, – не раздумывая ниминуты, ответила я и почувствовала, как меня слегка затрясло.

– Тогда вы должны нам помочь. Это в вашихже интересах – как-никак погиб ваш муж.

– Что я должна сделать?

– Необходимо выяснить, какие именнотаблетки принял ваш супруг перед погружением. Пожалуйста, посмотрите его вещи.Быть может, вы найдете аптечку или что-нибудь в этом роде.

– Вы хотите знать, брал ли он с собойэти… фан…

– Фибринолитики.

– Точно, они самые.

– Это необходимо знать.

– А это срочно? – Я почувствовала,как меня затрясло еще больше.

– Это очень срочно. Кто знает, бытьможет, врачи ошиблись… Сегодня вы повезете тело супруга на родину, а там уженикто не будет делать повторное вскрытие. Необходимо выяснить истинную причинусмерти вашего мужа.

– Я думала, что это просто сердце… Он ссамого утра себя очень плохо чувствовал…

– Проверьте, пожалуйста, его вещи. Есливы не против, мы вам поможем. Ваш номер очень большой, а время не ждет. Вечеромвы улетаете. Вы должны отправиться в Москву с результатами вскрытия. Необходимокончательный диагноз, вернее, его подтверждение.

– Да, конечно. Проходите, пожалуйста.

Я пропустила незваных гостей в свой номер,растерянно развела руками и пробормотала себе под нос:

– Прямо чертовщина какая-то. Я вообще невидела у мужа никаких таблеток. Он никогда ни на что не жаловался. Я взяла ссобой пачку валидола и анальгина. Так, на всякий случай… Но они целы. Никто нетрогал даже таблетки. Я могу вам их показать.

К тому времени Гера уже успел одеться,закурить сигарету и выйти на лоджию.

– А это кто? – как бы между прочимпоинтересовался представитель туристической фирмы по имени Дима, взглянув всторону лоджии.

– Это мой друг.

– Он у вас ночевал?

– Да, знаете ли… – приняласьоправдываться я. – Мне нужно было как-то пережить сегодняшнюю ночь. Мнебыло страшно. Даже очень. Я попросила его остаться у меня на ночь. Все-такирусский, а значит, не чужой…

– Да, конечно. Он был другом вашего мужа?