– Целый мультик, говоришь? – повторил Оч, не сводя с Джека глаз. – Ну-ну. Экий ты проработанный. То есть вы оба выпали у хозяина из кармана?

– Наш хозяин страшно избалованный мальчишка, – сказал Рождественский Поросёнок. – Вообще за игрушками не смотрит, потому что у него их целая куча. Для него что один плюшевый поросёнок, что другой, что одна фигурка из фильма, что другая. Иногда, представляете, даже швыряет вещи об стену и топчет их ногами, – добавил Поросёнок, искоса глянув на Джека.

Тот скривился.

– Ну надо же! Слыхал, бывают такие дети, – грустно поддакнул Оч. – А в мои времена игрушек у детей было мало и они их берегли. В те дни таких красавцев, как вы, никто и вовсе не видывал. – Давайте провожу вас в комнату, – предложил Оч. – Вы же не против, если я вместе вас поселю, раз уж вы давно знакомы?

Наверху он повёл их по тёмному коридору без окон, по обеим сторонам находились пронумерованные двери. Когда они поравнялись с двадцать третьей, она приоткрылась и из неё высунулась Коробка.

– Меня отрегулировали? – шепнула она.

– Пока на то не похоже, Коробушка, – произнёс Оч. – Нам про такое обычно днём сообщают, а не глухой ночью.

Коробка вздохнула и закрыла дверь.

– Бедолажка, – посочувствовал Оч, шагая дальше по коридору. – Всё никак не приживётся.

– Шериф Оч, – вдруг выпалил Джек – ему нужно было окончательно убедиться, что Пока здесь нет, поэтому он не обращал внимания на предупреждающие взгляды Рождественского Поросёнка, – а к вам сюда в Утиль другой игрушечный поросёнок не попадал? Примерно такого же размера, как этот, но вместо глаз пуговицы, а уши висячие.

– Поросёнок с пуговицами вместо глаз и с висячими ушами? – повторил Оч, остановился и снова всмотрелся в Джека сквозь тьму. – Не, сынок, не видал я поросёнка, подходящего под твоё описание.

Джек расстроился, однако не удивился. Оч открыл дверь в двадцатую спальню, дверь скрипнула.

– Спокойной ночи, ребятки, – сказал он.

И, закрывая дверь, бросил на Джека очень подозрительный взгляд.

Едва Оч вышел, Рождественский Поросёнок тут же накинулся на Джека.

– Ты зачем его стал расспрашивать про Пока?

– Так мы тут для чего? Чтобы его отыскать, – не остался в долгу Джек.

– А то и так непонятно, что в Утиле его нет! Зачем привлекать к себе лишнее внимание? И что ещё за разговорчики про собственный мультик? – сердито буркнул Рождественский Поросёнок.

– Парнишка в пижаме – дурацкое имя, – так же сердито откликнулся Джек. – И надо же как-то обосновать, зачем на фабрике стали изготавливать фигурку этого персонажа. Кому и зачем нужен пластмассовый Парнишка в пижаме?

– Остаётся надеяться на то, что Оч не доложит Потеряху: тут, мол, шляется пластмассовая фигурка, которая ведёт себя точь-в-точь как живой мальчик, потерявший плюшевого поросёнка! – фыркнул Рождественский Поросёнок. – Если регулировщики начнут расспрашивать у других игрушек, слышали ли они о мультике про Парнишку в пижаме, мы влипнем. Наша задача – ничем больше не привлекать к себе внимания, пока мы придумываем план.

Поскольку никакой колкости в ответ на это Джек не придумал, он просто сел на двуспальную кровать (пружины задребезжали) и огляделся. Комнату освещала единственная свеча, обои от стен местами отклеились. Дыру-находку в потолке затянула паутина. Похоже, в этой комнате никого не находили давным-давно. Тем временем Рождественский Поросёнок переместился к окну с треснувшим стеклом и стал разглядывать заснеженную улицу.

Заснуть Джеку всё равно бы не удалось – он слишком переживал за Пока, поэтому он тоже подошёл к окну и встал рядом с Рождественским Поросёнком. Снаружи, на тёмной улице, по-прежнему валил снег. Ножницы и лошади, похоже, уехали.

– Рождественский Поросёнок… – начал Джек после долгого молчания.

– Ну?

– А что означает «оживление»? То, о чём ты мне говорил? Когда ты больше не сонный?

– Оно самое, – кивнул Рождественский Поросёнок, продолжая разглядывать тёмную, заснеженную улицу.

– И это происходит, когда на вещах остаются какие-то наши чувства?

– Не совсем на вещах, – поправил Рождественский Поросёнок. – Чувства проникают к нам внутрь. Оживление – это когда из ткани, бусинок, плюша, металла, дерева или пластмассы мы превращаемся… во что-то другое. На полное оживление у многих вещей уходят годы, но иногда оно происходит мгновенно. Так оно произошло сегодня со мной в игрушечном магазине. Твой дедушка и Холли решали, которого поросёнка забрать домой, и, когда они выбрали меня, я сразу ожил. Обрёл смысл. Оживление – это когда мы понимаем, в чём наше предназначение.

– Поэтому ты и хочешь быть поросёнком Холли? – догадался Джек. – Потому что она тебя выбрала?

– Да, – ответил Рождественский Поросёнок, немного поколебавшись. – Поэ…

Но тут на улице раздался шум, и они снова уставились в окно.

– Кто-то приехал, – испуганно проговорил Джек.

В конце улицы он увидел новые чёрные шляпки. Может, они явились разыскивать вещь, которая оказалась не на месте?

Три новых регулировщика – Бритвенный Станок, Мастерок и Перочинный Нож – приближались к ним по улице на трёх странных не то санках, не то повозках: старой домашней туфле, в которую была впряжена заводная мышь, обувной коробке, которую тащила пушистая собачка, и деревянной тележке на колёсах – её тянули два слоника-украшения, один мраморный, другой латунный. В повозках, за спиной у кучеров-регулировщиков, сидели трое пассажиров: автобусный билет, ключ и паспорт. Прямо на глазах у Джека и Рождественского Поросёнка повозки остановились под фонарём возле салуна, и навстречу им поспешно выскочил шериф Оч.

Рождественский Поросёнок медленно, осторожно открыл окно. Оно чуть слышно пискнуло, но, по счастью, новоприбывшие так расшумелись, что писк пропустили, зато Джек с Рождественским Поросёнком услышали всё, что говорили Оч и регулировщики.

– Приветствую, друзья! – воскликнул Оч. – А я вас час назад ждал!

– Задержали нас – там теперь новый кордон, – пояснил Перочинный Нож в лохматой чёрной шапочке. – Вы что, не слышали? Похоже, где-то здесь оказалась вещь, которой в Стране Потерь вообще не место.

– Чтоб у меня стёкла повылазили! – ахнул Оч. – Такого, знаете ли, давненько не случалось!

– Я вообще не припомню, чтобы такое было, – отозвался Перочинный Нож. – У тебя тут никто из вещей странно себя не вёл, Оч?

– Так-так… – задумчиво протянул Оч. – Вот ведь интересное дело… Я тут как раз говорил с двумя игрушками, которые вели себя маленько странновато.

Джек с Рождественским Поросёнком испуганно переглянулись.

– Тогда срочно сообщи ловцам, – строго объявил Перочинный Нож. – Если окажется, что это вещи, которым тут не место, Потерях слопает не только их, но и тебя. Ну да ладно. Вот трое новых граждан Утиля, из Ой-Да-Где-Же. Эй, вы, – грубо прикрикнул он на пассажиров, – вылезайте!