Питер нежно погладил в кармане свой складной нож.

А Полли все еще не поднимала телефонную трубку. Она не могла даже сдвинуться с места, настолько была потрясена. Она просто остолбенела и в качестве доказательства признаков жизни могла разве что упасть в обморок. Она постаралась не допустить этого, изо всех сил вцепившись в спинку стула.

– Это Джек! – снова услышала она голос в автоответчике. – Джек Кент!

Ради всего святого, она и так знала, что это Джек Кент! Она никогда не сможет забыть этот голос, даже если ей придется прожить на свете двести лет. Не важно, что с ней произойдет за это время: она может преждевременно постареть, пережить инсульт, трепанацию черепа, все что угодно, но этот голос немедленно будет опознан ее сознанием. Она пропиталась его тембром до мозга костей. Он уже въелся ей в печенки. Стал частью ее самой. Однако что заставило его прозвучать в автоответчике на Стоук-Ньюингтон в четверть третьего ночи? Вот уж его она никак не ожидала услышать. Даже если бы ей сейчас позвонила королева Великобритании и спросила, как пройти в известный ночной притон, чтобы выпить там пивка и закусить острыми чипсами, это показалось бы Полли более естественным происшествием, чем звонок Джека.

Все еще не получая ответа, голос Джека продолжал:

– Ты что, огорошена? Могу поклясться, что ты огорошена… Честно сказать, я тоже. Я сам на себя удивлялся и в то же время знал заранее, что позвоню. На самом деле тут нет ничего удивительного. Просто я оказался в Лондоне, а по нью-йоркскому времени сейчас только десять вечера. Можно сказать, совсем рано. Ну что ты, не прикидывайся провинциальной дурочкой, мы ведь живем теперь в одной большой глобальной деревне…

Да, да, это все тот же старина Джек, такой же нахальный, невозмутимый, со своими вечными шуточками.

– Я просто не мог поверить, когда только что услышал твой голос в автоответчике. Все тот же… – Голос Джека стал несколько мягче. Ниже и мягче. – Ты дома, Полли? Послушай, я знаю, что уже поздно… очень поздно… Но, может быть, все-таки не совсем поздно?

Слишком поздно для чего? Неужели он имеет в виду?.. Полли не могла думать о том, что он имеет в виду. Она вообще едва могла думать.

Джек продолжал говорить. Ему казалось, что на том конце провода его слушают.

– Я хочу увидеться с тобой, Полли. Полли, ты меня слышишь? Мне кажется, что ты меня слышишь. Возьми трубку, Полли. Я тебя очень прошу, возьми, пожалуйста, трубку.

На улице Джек заметил того самого парня, который чуть раньше уже попадался ему на глаза. Теперь он медленно двигался по направлению к телефонной будке. В руках он держал нечто, напоминающее рукоять ножа, хотя лезвия у этого ножа Джек не разглядел. Тот подошел к будке почти вплотную, затем остановился и стал смотреть. Наверное, ему тоже приспичило позвонить. А может, просто понадобилось пописать в этой самой будке. Хотя не исключалась вероятность и того, что он вообще не знал, что ему надо. По крайней мере, солдатский инстинкт Джека не подал ему никаких сигналов опасности.

Их глаза встретились сквозь мутный пластик окна. Питер и Джек, люди с противоположных концов земного шара, связанные между собой через женщину, которой оба они причинили столько зла и на которую, в сущности, не имели ни малейших прав.

Джек внимательно посмотрел в глаза Питеру. Произошла своеобразная дуэль взглядов. После чего Джек снова заговорил в трубку. И совершенно отвлекся от досадных внешних помех.

– Полли, мне кажется, что ты дома! Скажи, ты дома, Полли? Ну пожалуйста, подними трубку, Полли!

Он представил себе, как она стоит сейчас в своей квартире и смотрит на телефон. И мерцающая красная панель телефона бросает отсвет на ее лицо.

– Полли, Полли! Ты меня слышишь? Подними трубку, Полли!

Внезапно Полли решилась сделать то, о чем так настойчиво просил ее голос в автоответчике, и порывисто схватила трубку, дрожа от страха, что из-за ее колебаний голос снова вот-вот исчезнет, вернется в запертый подвал ее памяти, где он пребывал так много лет. Щелчок. Жужжание. Еще один щелчок. Автоответчик известил, что линия свободна.

– Джек? Неужели это ты, Джек?

По ту сторону мутного пластика сверкнуло нечто, похожее на блик света на отполированном металле. Питер нажал заветную кнопку на автоматическом ноже, и длинное лезвие выскочило из рукоятки. В оранжевом свете уличного фонаря нож сверкнул как оранжевый язычок пламени.

– Да-да, Полли, это я! – крикнул Джек в трубку. – Только послушай, ты не могла бы несколько секунд подождать? Пожалуйста, не клади трубку!

Вот уж действительно, Полли ожидала услышать все что угодно, только не это, и уж наверняка совсем не это собирался сказать ей Джек. Вы тоже будете поражены, если вдруг неожиданно вам позвонит голос с того света, поднимет среди ночи с постели, огорошит самым беззастенчивым образом, а затем попросит подождать. Обстоятельства, однако, требовали от Джека немедленных действий. В этот решающий момент его жизни судьба подсунула ему, можно сказать, крапленую карту. Этот негодяй на улице ни с того ни с сего собрался наброситься на него с ножом, и сомневаться в серьезности его намерений уже не приходилось.

Резким ударом ноги Джек распахнул дверь телефонной будки. Это был хороший удар, четкий и точный. Уверенный удар, который скорее пришелся по дверной раме, нежели по стеклу, так что дверь на большой скорости развернулась на своих петлях и со всего размаху угодила человеку, стоящему на улице, сперва по руке, а потом и по лицу. Питер несказанно удивился такому повороту событий и немедленно выронил свой нож.

Когда он наклонился, чтобы поднять нож, дверь, описав круг, закрылась снова, и Джек нанес ей изнутри новый удар ногой. На этот раз дверь ударила Питера точно по темени, и он покатился в ближайшую сточную канаву. Джек оставил повисшую на проводе трубку, вышел из кабинки и последним решительным ударом ноги отправил нож в канализацию.

– Если тебе так приспичило звонить, друг, то придется подождать, о'кей? – обратился Джек к Питеру. – Я всегда считал, что британцы очень дисциплинированные люди и спокойно стоят в очередях. Если ты еще раз посмеешь вклиниться в мой разговор, пеняй на себя.

С этими словами Джек вернулся в телефонную будку и снова взялся за трубку.

– Прости, Полли, тут один парень решил, что владеет телефоном на правах собственности.

Питер решил, что делать ему здесь больше нечего. Он поднялся с земли и бросился бежать. Он был неуравновешенным и неадекватным человеком в некоторых отношениях, но инстинкт самосохранения у него был точно в полном порядке. Драка вообще не входила в его планы, да и нож пускать в дело он на самом деле даже не собирался. Все, что он хотел, это попугать незваного гостя. И коль скоро это у него не вышло, он решил убраться восвояси и хорошенько обдумать случившееся.

В конце концов, он не будет звонить Полли сегодня ночью. Рука его болела, голова ныла и раскалывалась, и он чувствовал себя совершенно не в форме, чтобы начинать ту деликатную игру, какой представлялись ему взаимоотношения с Полли. Более того, он клятвенно заверил свою матушку, что у него больше нет намерений звонить Полли. Последнее такое обещание она вырвала у него только сегодня вечером. Он попытался ускользнуть из дома незаметно, но она услышала и выбежала из своей комнаты в одной ночной сорочке. Питер терпеть не мог видеть свою мать в ночной сорочке, потому что в ней она выглядела еще более старой и безобразной.