Несколько часов спустя карета, миновав широкие железные ворота, въехала на ухоженную аллею.

— Прибыли. — Анна наклонилась и выглянула в окно. — Быстро.

— Что правда, то правда, — согласился сэр Финеас, поднес сигару к носу и глубоко вдохнул ее аромат. Насладившись, он благоговейно покачал головой и с сожалением сунул ее обратно в карман.

Анна сделала вид, что ничего не замечает. Она думала о детях: Грейли наверняка сгустил краски — не может быть, чтобы все было так плохо. Хотя нужно быть готовой к любым сюрпризам. Ей, впрочем, не впервой.

Анна снова выглянула в окно. Экипаж как раз миновал деревья, за которыми стоял дом, и взгляду открылась идиллическая картина. У подножия холма весело журчал ручей, вливаясь в небольшой пруд. За прудом ровный луг, постепенно поднимаясь, заканчивался величественными дубами. Однако вместо романтической виллы или хотя бы типичного коттеджа в английском стиле, которые Анна ожидала увидеть, на холме красовалось помпезного вида квадратное строение унылого серого цвета. Приземистый, с узкими окнами и с абсолютно лишенным украшений фасадом, дом с высоты холма мрачно обозревал окрестности. К тому же архитектор спланировал его таким образом, что послеполуденное солнце освещало его сзади, отчего дом выглядел еще более зловещим.

— О Боже! — вырвалось у Анны.

— Похоже на тюрьму. — Сэр Финеас наклонил голову набок. — Но мне нравится.

— А мне нет, — честно призналась Анна, нахмурившись и прикидывая, что же здесь можно изменить. — Возможно, графу стоило бы сделать парадную лестницу шире. Или выкрасить белым портик, чтобы скрыть эту жуткую дверь.

— Да, это оживило бы его, — согласился сэр Финеас, задумчиво прищурившись. — И плющ не помешал бы.

— И пара клумб. Вдоль стены, той, которая пониже. «В самом деле, просто посадить цветы вдоль дорожки, что ведет к дому, — думала Анна, — это смягчило бы суровый вид дома. А у входа устроить небольшой фонтан. Или поставить статуи в греческом стиле».

— Ты хорошо сделала, дорогая, что приехала. — Сэр Финеас похлопал внучку по колену. — Этому дому явно не хватает женского присутствия.

Анна почувствовала прилив энтузиазма. Каким бы неприветливым ни казался Грейли-Хаус, какими бы злокозненными ни были его обитатели — она добьется успеха. Она была уверена.

Карета остановилась. Лакей открыл дверцу. Как только он опустил подножку, Анна вышла из экипажа, с интересом оглядываясь вокруг. Вблизи дом выглядел не так мрачно и даже, пожалуй, величественно.

По усыпанной мелким гравием дорожке она отошла в сторону, чтобы лучше разглядеть его. В этот момент подъ-ехал граф. Весь в пыли, с развязанным платком, обнажавшим загорелую шею, он не подавал и признаков усталости. Едва он слез с лошади и передал поводья груму, как в дверном проеме возник пожилой слуга, который с воплем «Мой господин! « бросился вниз по ступеням.

Похлопав лошадь напоследок, граф спокойно повернулся к нему.

— Что нового, Дженкинс? Кто на этот раз пал жертвой?

— Только служанка с нижнего этажа. Неделя прошла относительно спокойно.

— Отлично. Я объехал арендаторов по пути. Они перекрывают крыши.

— Да, господин, мистер Далматл сообщил мне об этом только сегодня утром.

Анна с удивлением посмотрела на Грейли. Лично объезжать арендаторов? Интересно. Очень интересно. Обычно этим занимались управляющие.

Внезапная волна веселья заставила девушку улыбнуться. Граф поймал ее взгляд, его брови удивленно поднялись вверх, лицо смягчилось, и он уже собрался что-то сказать, как дворецкий чем-то привлек его внимание, и граф повернулся к нему. Сделавшей уже было шаг ему навстречу Анне едва удалось не выдать своего разочарования. Хотя она и прежде часто видела графа в безукоризненно щегольском костюме, никогда раньше он не казался ей таким привлекательным и мужественным, как сейчас. Анна заставила себя отвернуться, чувствуя, что в последнее время ей все труднее и труднее обуздать свои чувства. Кроме того, в дороге ей всегда хотелось есть, тем более что утром они с дедом ограничились лишь несколькими тостами с джемом. Как только они устроятся, надо будет напомнить о ленче.

Внезапный крик удивил ее. Огромная дубовая дверь распахнулась и выпустила толстуху, которая в развевающемся платье неслась им навстречу, насколько позволяли ее могучие бедра. Казалось, от ее топота содрогались стены. Чепец и связка ключей на том месте, где у человека должна быть талия, наводили на мысль, что в странной интермедии задействована экономка. Несчастная женщина чуть ли не скатилась со ступенек и, подлетев к графу, остановилась с несчастным видом.

— Милорд, вы здесь! Слава богу! — всплеснув руками, заголосила она. — У нас чума!

У графа потемнело лицо.

— Дети здоровы?

— Избави боже, милорд, я говорю о другой чуме. О библейской.

— О библейской? — удивился сэр Финеас. — Мы приехали как раз вовремя, чтобы увидеть, как полчища саранчи пожирают домочадцев. Надеюсь, съестное насекомые не тронут — я жутко голоден.

Экономка воздела руки к небу.

— Жабы! Огромные! В бородавках!

Лицо графа приняло разъяренное выражение.

— Сколько?

— Много, очень много! В вашей спальне! Они до смерти напугали бедняжку Лили, когда она зашла убрать вашу комнату.

— Это дети! — мрачно констатировал граф Грейли. Экономка сложила руки на необъятной груди.

— Они не нарочно.

— Где Ледбетер?

— Едва завидев этих тварей, бездельник своими воплями переполошил весь дом. Говорит, что видеть не может, как эти скользкие твари копошатся в вашей постели.

Из дома донесся вопль, затем раздался звук, будто что-то тяжелое упало и разбилось. Экономка пискнула:

— Только бы не ваза, которую вы прислали из Лондона!

— Черт! Это была римская погребальная урна! — Граф в три прыжка вознесся вверх по лестнице. — Мисс Стиб-бонс, пришлите в мою комнату лакея с ведром.

Экономка засеменила следом.

— Да, милорд. Я пригляжу за детьми. Ледбетер видел, как они толклись у двери, и погнался за ними. Он даже почти поймал младшую девочку. С тех пор ни звука.

Анна поддернула юбки и бросилась за ним — это был неплохой шанс, чтобы сразу поставить детей на место.

— Лорд Грейли! Выслушайте меня, прежде чем говорить с детьми. Я знаю, что делать в таких случаях.

Граф внезапно остановился, и Анна едва не ткнулась ему в спину. Она с трудом удержалась на ступенях. Граф смотрел на нее с решительным видом.

— Мисс Тракстон, — его голос звучал угрожающе, — я ценю ваше желание помочь, но мои отношения с детьми касаются только меня. Ваше место в детской — занимайтесь воспитанием там.

— Я думала, вы хотите, чтобы я научила детей, как вести себя не только в детской.