Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы с Катей остались наедине, и я вновь почувствовал то самое волнение, которое не испытывал с подросткового возраста. Оно буквально сковало всё моё тело, и я почувствовал себя ребёнком, который хотел, но не знал, как получить желаемое.
Вмиг всё стало сложно. Мы ведь поцеловались… И не обсудили статус отношений.
Когда меня вообще такие глупости вообще волновали?
— Знаешь, когда твоя дочь вырастет… — сделал паузу, не зная, как правильно сформулировать мысль… — она разобьёт сердца всем парням её возраста и старше.
— Я с ужасом жду этого момента, — тяжело вздохнув, призналась мне Екатерина.
Я взял её за руку. Она не одёрнула, и я почувствовал электрический разряд, прошедший по всему моему изголодавшемуся телу. Я реагировал так только на неё.
Точно влюбившийся подросток.
Провёл её в спальню, где к несчастью для меня были только голые недавно окрашенные стены. Конечно, она приехала ради них, но как же захотелось запереться с ней там, где были все удобства мира и не выходить несколько дней!
В воздухе ещё остался сладковатый запах краски, но мне чертовски нравился результат. Это не какие-то там глупые узорчатые обои, от которых рябило в глазах. Плавный, жизнерадостный и красивый цвет. Местами он и вовсе меня успокаивал, а местами заставлял фантазировать и действовать.
— Совсем другое дело, — Катя выпустила мою руку, подошла к стене и прошлась по ней своей ладонью.
Вздрогнул так, словно этой рукой она провела по моему телу. Моё воображение расшалилось. Не представлял, каким образом смогу держать себя в руках.
— И такое ощущение, что места стало куда больше, — она обернулась, но я уже не слышал, что именно эта богиня говорила.
Навис над ней и мгновенно накрыл её губы своими. Она не сопротивлялась, лишь обхватила своими прохладными ручками мою шею. Мгновение, и я поплыл. Ещё пару секунд, и вот Катя уже сидит на подоконнике. Её ноги обхватили мои, и я почувствовал, что ещё мгновение, и я сорвусь.
Впрочем, чего именно я боялся? Почему сдерживался? Катя здесь, она не отталкивала, напротив отвечала на каждую мою ласку, прислонялась всем телом.
Она не меньше меня хотела этого.
Но, может, перейти в спальню, где есть двуспальная кровать? Не делать же это на подоконнике в первый раз?
Ещё один поцелуй и последние здравые мысли покинули мой мозг. Я прикоснулся к чему-то слишком совершенному и не мог отступить. Сейчас я мог буквально всё: море было по колено, а горы — по плечо. Я…
— Мама? — услышал я где-то далеко тоненький писклявый голосок. Не сразу догадался, кому именно он принадлежал. — Что вы здесь делаете? — голос прозвучал очень испуганно. Буквально переходил на крик.
До меня не сразу дошло, что нас увидела Юся…
Глава 12: Юся всё знает
Катя
Не думала, что это будет так сложно. Приехать к заказчику в гости куда сложнее, если чуть ранее вы поцеловались и не обсудили ни статус ваших отношений, ни что будете делать дальше. Ну, кроме ремонта и дизайна, который я вообще-то и не обязана контролировать.
Вдруг это был просто порыв эмоций и простой ни к чему не обязывающий поцелуй? Я ведь ранее и хотела всего лишь расслабиться!
Я сама себе противоречу — то сказала твёрдое «нет», а через мгновение и сама готова прыгнуть на шею.
Что со мной происходит?
Не могу не отметить, насколько по-доброму общается Сергей с Юсей, даже когда она задаёт чертовски неуместные и неудобные вопросы. Он был бы великолепным отцом, и я даже жалею, что Юся — не от него.
Хороших мужчин так мало! Жаль, что не каждая женщина выходит замуж за прекрасного представителя.
Мы остаёмся наедине и, что примечательно, у обоих мгновенно сносит крышу. Мы не сговариваясь начинаем целоваться. Сергей прикасается ко мне так, как никто другой никогда не касался: нежно, осторожно, возбуждающе.
Я и представить не могла, что способна испытывать такую гамму чувств!
И я на мгновение забыла о своей дочери, о своих обязательствах перед ней, об осторожности.
Доверилась чужим людям и тут же поплатилась.
Юся застала нас целующимися.
Катастрофа.
Конец.
Мы мгновенно разлепились, и я спрыгнула с подоконника. Как я вообще на нём оказалось? В какой момент сделала это?
— Юся… — охрипшим голосом прошептала я.
— Ты мне врала! — выкрикивает она столь неприятную, но правдивую фразу.
Сердце неистово стучит, мне безумно страшно. Я не знаю, что делать и не знаю, что будет дальше.
— Как ты могла?! — голос Юси срывается на крик, и я вижу в глазах дочери слёзы.
Такого стыда я ещё ни разу в жизни не испытывала! Почувствовала себя настоящей предательницей, которая уничтожила доверие дочери. Сможет ли она мне ещё когда-то поверить? Что будет с нами? У меня никого ближе дочери нет!
— Юся… — повторяю я, но дочь меня не слышит.
Она выскакивает из комнаты, и я хочу бежать следом.
Внезапно меня хватает рука до этого молчавшего Сергея. Если в такой ситуации он хочет продолжения, то у меня для него плохие новости!
— Отпусти! — рявкаю я. Голос наконец-то слушается.
— Пока мы все трое не наломали дров… — начинает он, и я его мгновенно перебиваю:
— Мы уже наломали дров! — рычу я, желая выцарапать ему глаза. О чём я только думала! — Нас видела Юся!
— Я понимаю! Но если ты сейчас будешь всё отрицать, то подорвёшь любое доверие дочери. Успокойся, пожалуйста, мы должны всё обсудить. Буквально две минуты, — он спокоен, холоден и рассудителен.
Моя подступающая истерика его никак не триггерит, и мне почему-то хочется успокоиться рядом с ним.
— Я тебя слушаю, — руку я всё-таки одёргиваю, но вслед за дочерью не бегу.
— Мы можем сказать, что я набросился на тебя, и ты всего этого не хотела, — максимально отстранённо говорит он, и почему-то меня ранят эти слова. — Глупо это отрицать: Юся видит, что ты мне нравишься, она не глупая.
— А я тебе нравлюсь? — огрызаюсь я.
Сергей смеряет меня очень недовольным взглядом, и мне хочется вжаться в ближайшую стену. Поразительно: он не повышает голоса, но я прямо вижу, что где-то накосячила.
— Почему твоя дочь видит это лучше, чем ты? Хорошо, объясню на примере: когда ты меня отшила, я подумал, что ты права и поехал в клуб «кого-то себе снять». Там мне не понравилась ни одна девушка — вот насколько ты меня зацепила, — это признание приводит в шок.
Просто стою и быстро-быстро моргаю.
— Но я
