– Товарищ старший лейтенант госбезопасности! Вы с головой совсем не дружите? У нас война или прогулка в парке Шевченко? Мать, мать, мать, мать! – И еще около минуты великого и могучего русского языка.

«Коренастый» впечатлился по самое не могу. Старлей госбезопасности по армейским меркам – майор, а его, как рядового, по маме, по папе и по остальным родственникам в придачу.

– «Третий»! Водила, глядя на вас, чуть из машины не выпал. А доложит сейчас? Делать что будем? По лесам ныкаться? – Виталик, умница, просек фишку сразу.

– Извините, товарищ капитан госбезопасности, – говорит, – не подумал.

– А сейчас, падшая женщина, подумал? – Продолжаю нагнетать обстановку. – Я – рядовой, ты – унтер, а передо мной навытяжку стоишь! Разверни мотоцикл, чтобы дорогу в противоположную сторону держать. Представьтесь, – уже обращаясь к «Коренастому».

– Лейтенант Карпов! Командир минометного взвода пятого полка двадцать второй дивизии внутренних войск НКВД СССР.

– Капитан госбезопасности Новиков. Теперь быстро, лейтенант, давай на озеро и гони мне всех, на кого форма налезла, и сам побрейся. Через десять минут минимум трое должны стоять здесь. Чистые, бритые, с оружием и желанием воевать. Еще я там девочку послал, чтобы помылась, проконтролируй, чтобы не пялились и не обидели. Бегом!

Через десяток минут трое в форме стояли передо мной.

– Бойцы! Кто из вас может снять часового ножом? – обратился к ним. Вызвался только один. – «Третий»! Остальных на пулеметы. Покажешь, как пользоваться.

Боец! – обратился я к своему псевдопулеметчику. – Возьми форму и попробуйте вон на того здорового надеть, скажешь, я передал, китель там. Куда поперся в каске и плаще? Бегом!

Вот так и построил всех. Специально, между прочим, если они сейчас думать начнут, много несоответствий могут выявить или документы у меня спросить. Мы же с Виталиком в немецкой форме.

– «Третий»! Кителя у всех расстегнуть на пуговицу или две, рукава закатать, а то они как на параде, и так, чтобы отметин пулевых спереди не видно было. Проконтролируй.

Каюсь, с дырками в груди – это двое моих крестников, больно далеко стояли и вразброс, и так исхитряться пришлось. Двоим-то в голову прилетело, а этих не доставал, как получилось, так получилось. Виталькины оба в спину, ему было проще. Пока прихорашивались, остальные четверо подошли. Во главе со здоровым, китель «правильного» ему подошел, но на горле все равно еле застегнулся, и рукава короткие. Смотреть на этого дылду с красным от натуги лицом было забавно.

– Как дети, блин, – обратился к нему и, подойдя, сам расстегнул на нем пару пуговиц. – Рукава закатайте, представьтесь.

Дядька солидным басом представился:

– Старшина Мамошин! Вторая резервная застава Таурагентского пограничного отряда. – Старшина, значит. Хорошо. Мне этот мужик нравился все больше и больше.

– Кто из вновь прибывших может ножом снять часового?

О как! Все четверо. Они из одного подразделения или мне так повезло?

– Ставлю задачу! Нам необходимы две машины, поэтому я торможу одиночные грузовики и режу водителей. Мне нужен боец, который с улыбкой зарежет пассажира или под предлогом «прикурить». Пулеметчики, если в кузове пехота, живым никто уйти не должен. Стрелять только по кузову, по колесам и мотору стрелять запрещаю. Старшина. Вы лучше знаете людей, нужны водители, чем больше, тем лучше. Направьте двух бойцов к работающим пленным. Задача: делать вид, что наблюдают за работой, не подходить, не давать закурить, не разговаривать. Можно вполголоса объяснить обстановку.

«Третий»! Ты и двое бойцов в резерве, старшине выдай ППД и пару гранат.

Пока старшина раздавал целеуказания, а Виталик показывал третьему бойцу, как пользоваться пулеметом, я развернул карту и глянул обстановку. Чуть дальше была развилка. Дорога прямо выходила на главное шоссе и дальше на Миоры и Дриссу. Направо, огибая озеро, через полтора десятка километров выходила к Себежу. Налево километров через пять упиралась в небольшую деревню и мизерное озерцо у самого леса. То, что надо. Виталик к тому времени вооружил старшину. Хорош! ППД на груди у него выглядел детской игрушкой. Этому дяде «Печенег» бы в руки, а не это убожество.

– Старшина, вас откуда привели? Где лагерь? Здесь, в этой деревне, были? В течение дня смена караульных приезжает? Обед им привозят? – Вопросы я задавал быстро, показывая старшине все по карте. Вовремя мне фельджандармы попались. Маленькое озерцо на краю леса с дороги не просматривалось, а деревня вообще была километрах в трех от него на берегу другого немаленького озера.

– Нет, товарищ капитан госбезопасности, не были. Нас возят на машине из Себежа. Смены караула нет, но в середине дня охранникам на мотоцикле обед привозят. Нас кормят только вечером в лагере. – Голос у старшины был почтительно-уважительным, видно, с Верой накоротке переговорил.

– По какой дороге охране обед привозят? – спросил я. Еще окажется, что из этой деревни.

– Вон оттуда, товарищ капитан, – показал старшина в том направлении, куда мы ехали.

– Там перекресток, дальше откуда? Вас возят по какой дороге? – Времени у меня не было. Половины еще не знаю.

– Отсюда на перекрестке направо, – ответил старшина. Ф-у-у. Уже лучше. От перекрестка направо до первой деревни километров двенадцать. В это время на дороге появилась машина, с той стороны, откуда мы приехали, и я тут же скомандовал:

– К бою. Старшина со мной. Заходим с двух сторон, автомат на плечо повесьте и за спину уберите. Руки должны быть свободными. Нож на поясе передвиньте на живот. – Сам палку гаишную поднял. Прикольная палка. Тоненькая ручка сантиметров сорок с красным кругом на конце. Я ее в багажнике мотоцикла нашел. Водитель меня издали заметил. Смотрю, машина пустая, рессоры не просевшие. Притормозил он, даже из машины выскочил, а зря. Я ему с ходу кулаком в солнышко, водила пополам сложился, потом по загривку, чтобы шкурку не портить, форму, в смысле. Один он, пассажира нет, очень кстати. – Старшина! Что стоим? Водитель где? Оружие из кабины приберите.

Старшина, похоже, не ожидал такой скорости исполнения. Я и сам не ожидал, если честно. В смысле, не ожидал, что водила выскочит, а так что один водила, что трое, откровенно все равно, нападения-то он не ждет.

– «Третий»! Документы забери и в кабине глянь. У водилы наверняка продукты есть и ранец.

Бойцы, немца раздеть, потом зарезать, только не перепутайте, чтобы форму потом не стирать. Водителю – бриться и переодеваться. Бегом! Бегом!

Забегали, нашли, тоже мне, палочку-выручалочку. Пусть носятся. Разделение труда, тудыть его в качель!

– «Третий»! Кузов проверь, может, есть что полезное. Горючее посмотри.

А вот и вторая машина с другой стороны, и, похоже, не пустая, но пришлось пропустить, хотя водила был один, но за ней еще одна нарисовалась, тоже груженная по самое не могу. Как бы они не в паре, еще окажутся с пехотой, будем все иметь бледный вид. Следующая машина, тоже с той стороны, одна и загружена не так, в кабине двое, не торопясь катят. Торможу, захожу со стороны водителя, встаю на подножку и молча сую водиле под нос ствол «Нагана». Немая сцена. Сам не ожидал, что так получится. Но старшина молодец! Сразу все понял, что я шуметь не хочу и в кабине офицер. Он этого офицера из кабины, как щенка, выдернул, тот пикнуть не успел, а водила больше и не успеет. Хорошая штука «Наган», крепкая, лучше кастета тем, что еще и стреляет. Командовать не пришлось. Я только с подножки спрыгнул, а водилу с офицером уже к озеру потащили. Сам к кузову направился. Глянуть, что там. А там! Ну Клондайк не Клондайк, но в нашем случае прямо сказочный подарок. Особенно когда у тебя столько голодных и обессиленных людей. Полмашины продуктов – это вам не цацки-пецки. Не совсем, конечно, полмашины, поменьше, но много, там еще что-то, не разберу от борта. Это, видимо, интендант местный, его до вечера точно не хватятся, а вот дальше могут быть проблемы.