Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Простите, найти вазу оказалось не так просто. Видимо, она давно не требовалась, – пояснил он, поставив хрустальное сокровище на круглую прозрачную столешницу кованого столика с вьющимися вокруг основания медными розами.
– А почему не крибле крабле бумс? – поинтересовался Пуфф.
– Хорошие розы требуют воды и настоящей вазы, – пояснил Уар и добавил, косясь на Пуффа, – ни к чему мне тут упражняться.
– Думаю, пора подавать легкий рыбный финский суп.
– Он уже здесь, мадам, – эконом ловко открыл тележку, повесив белую салфетку себе на руку и вопросительно посмотрел на деву.
– По кругу, без церемоний.
Когда Ян зачерпнул ложкой легкий суп, то охнул от неожиданности. Дно тарелки было аккуратно выложено кусками филе лосося и залито белым раствором, подозрительно напоминавшим сливки со сливочным маслом. Впрочем, вкус у блюда был отменный.
– Мне четверть тарелки, – произнесла дева, одновременно показав взглядом на пустой бокал Яна.
– Конечно, мадам, виноват.
Он убрал пустой бокал, поставил чистый. Ловко наполнил его тем же белым вином. И тут то ли так решила судьба, то ли рука Яна просто оказалась слишком близко к груди Уара… Но перчатки хозяина Замка тысячи миров исчезли, обнажив кисти, покрытые сверкающей чешуей. Страшные когти переливались всеми оттенками голубого цвета, медальон с изображением ока выскользнул и, натянув цепь, притянулся к когтю. Между когтем и глазом возник голубоватый разряд. Котище и Марк замерли, причем Пуфф только поднес ложку с куском рыбы ко рту.
– Началось, – прошептал демон.
Но Ян не чувствовал опасности. Он просто ощутил, что цепь не на месте и хочет вернуться. «А если это она?» – подумал он, аккуратно взял ложку в левую лапу и положил на стол, впрочем, это его не спасло…
– Это не она, не Изиды? – спросил Ян у демона.
Марк отрицательно затряс головой. Ян начал ощущать, что артефакт начинает прицеливаться к его шее! В лапе появился жезл. Стало легче, но голубоватое свечение, все больше походившее на дугу электросварки, разгоралось. Капля молочного супчика упала с ложки с рыбой.
– Линкс, стол крепкий? – спросил Пуфф.
– За… Зачем? – не поняла дева.
Еще одна капля упала в тарелку.
– Пропал ремонт, – согласился Марк.
– И мы, – добавил пушистый оптимист, однако, не выпуская ложку.
– Откуда это у него?
– Бюст в холле!
– Пригнитесь!
Никого уговаривать не пришлось, а Уар не мог пошевелиться, даже если б захотел. Как в замедленном кино Ян увидел только ложку Пуффа над столом и, схватившись второй лапой за жезл, сдернул цепь с шеи эконома и метнул посягнувшее на ужин ожерелье в сторону холла. Освободившись, Уар отлетел вслед за цепью. Перед распахнувшимися дверями артефакт несколько замедлил скорость, явно намереваясь вернуться на шею жертвы. Ян приготовился ко второй попытке, но каменная голова в полумраке холла засветилась, словно красная лампочка, цепь умчалась в холл и шлепнулась на шею изваяния. С удержанием нескольких предметов у метателя цепей было не очень: ложка с рыбой шлепнулась в тарелку, выбросив сочный шлепок супа прямо на лацкан костюма Яна. Дверь в холл закрылась.
– Ах ты!
Три головы одновременно появились над краем стола. На черном костюме Яна красовался жирный шлепок из сливочного масла и сливок, белая масса с желтыми вкраплениями медленно сползала вниз. Перчатки скрывали лапы. Уар поднимался с пола почти в середине зала.
– Ну? – хором спросили зрители.
– Что «ну», пиджак испорчен, вылезайте, похоже – все, – проворчал Ян.
– Заменим? – предложил Пуфф.
– Плохая идея. Линкс, как себя чувствуешь?
– На свободе! Но слишком близко от грани…
– Пока цепь не присохнет, лучше не упражняться здесь в магии!
Уар, наконец, доковылял до стола.
– Совершенно согласен, бюст все еще светится, что ее привлечет – неизвестно. Пусть уж лучше остынет совсем. Он оперся о край стола, и из его руки выпала копия цепи с треугольником. Ян поднял.
– Похоже на серебро, только глаз светится.
– Она осталась на шее, просто болит очень, пришлось снять, – Уар показал на обгорелые лохмотья одежды вокруг шеи.
– Так, – произнесла Линкс, – здесь два санузла. Уар – в левый, там аптечка, найдешь мазь от ожогов, а вас прошу со мной в правый, попробую оттереть без магии.
Пуфф свел брови и надулся.
– Да не съем я его! – и она задорно рассмеялась, почувствовав двусмысленность сказанного, – суп кушай, пока теплый.
Двери обоих санузлов для гостей закрылись. Пуфф мрачно посмотрел вслед шефу, потом на Марка.
– Кто-то что-то там про «жениться» говорил, – грустно произнес Пуфф, уминая супчик, – действительно еще не остыл, а вкусный какой.
– Это я пошутил.
– Неудачно. Теперь пойдешь по следу один, а тут сердечки, цветочки, – Пуфф потрогал розу.
Санузел напоминал скорее будуар… Обширная комната с зеркалами, раковинами в мраморной плите, диваном красного бархата, золоченой резьбой как ни странно выполняла и прямое назначение, на что указывала стрелка с табличкой в глубине.
Линкс сбросила пиджак, положила его на диван, засучила рукава белой блузы.
– Давай попробую.
Ян снял пострадавшую одежду. Прошелся по комнате, не переставая любоваться великолепным телом хозяйки домена.
Дева поймала его взгляд в зеркале, вздохнула. Еще немного потерла, выдавив остатки мыла из дозатора.
– Мой суп не по зубам моему же мылу, хозяйка из меня неважная, – констатировала она, вытирая пальчики с черными ногтями бумажным полотенцем.
– Да ладно, Пуфф еще не ел второе.
– Я должница. Может…
Она немного повернулась, чуть прогнула спину и стала еще сексуальнее. Откинула короткую челку, лучезарно улыбнулась. В глазах девы блеснули веселые искры. Ян почувствовал, что Линкс совершенно искренна и считает предложение вполне приличным. Он прикрыл веки, в другой плоскости домена бюст в холле сиял подобно дуговой лампе. Ян открыл глаза, почувствовав близость женского тела. Каблуки позволили ей смотреть глаза в глаза.
– Тебя смущает то мое лицо?
– Меня смущает твой каменный двойник в холле, – произнес Ян, положив лапу в перчатке на талию деве, – сейчас вариантов два. Первый – без страсти, и ты останешься в прежней роли на пепелище, где доешь эконома. Второй – искра удовольствия все же проскочит, тогда цепь найдет тебя и убьет.
– Я не могу оставаться в долгу.
– А ты и не останешься, но это позже.